Татьяна Устименко - Звезда моей любви

Ребекка и Беонир, плечом к плечу бившиеся рядом со мной, устало опустились на пол, утирая смешанную с потом кровь, обильно струившуюся из многочисленных порезов и ссадин, покрывающих их тела. К счастью, никто серьезно не пострадал, оба отделались незначительными поверхностными ранами.

Я подняла глаза к потолку зала и увидела призрака, висящего на высоте нескольких десятков локтей над полом. Дух давно умершего мага был облачен в белый балахон с капюшоном, скрывающим его лик и позволяющим видеть лишь пышную седую бороду. Я всем нутром ощутила силу пронзительного взгляда его черных глаз. Над его полупрозрачными ладонями, сложенными лодочкой, вращалось колесо ветвистых молний.

– Здравствуй, повелительница ветра! – донеслось из-под капюшона мертвого чародея. – Ты здорово управляла моими молниями.

– Кто ты? – с любопытством спросила я, обращаясь к призраку.

– Я служу миру! – Его голос чудовищной какофонией раскатился под сводами зала, заставив нас торопливо прикрыть ладонями свои чуть не оглохшие уши. – Когда-то я был учеником Неназываемых, пока подлые твари змееликой обманом не усыпили мою бдительность и не погубили мое тело.

– Служишь миру? – переспросила я. – Значит, ты светлый чародей?

– Светлый? – Призрак засмеялся еще громче. – Девочка, ты сильна, но еще так наивна и невинна душой. Скажи, разве оружие обладает цветом?

– Нет! – отрицательно помотала головой я.

– Магия и есть оружие, – терпеливо поучал меня призрак. – А оружие не имеет собственного цвета, не бывает черным или белым. Все зависит от цели, ради достижения которой используется это оружие. Определенную окраску чарам придает лишь сам владелец магии.

– Понимаю, – благодарно улыбнулась я. – А серым магом становится только тот, кто руководствуется в своих трудах благополучием всего мира, не стремясь извлечь из своей силы личную выгоду.

– Правильно! – одобрительно прогудел призрак. – Ты быстро учишься, серая чародейка! Спасибо тебе за то, что освободила меня от накопившейся ненависти, удерживающей мою душу внутри этого гроба. Теперь я свободен.

– Иди с миром! – искренне пожелала я. – Спасибо за науку.

– Тогда прими мой последний дар – ценный совет, – не остался в долгу призрак. – Если зло приблизится к тебе вплотную, намереваясь отобрать самое дорогое, то не уподобляйся ему. Не отвечай злом на зло!

– Хорошо! – недоуменно отозвалась я. – От меня ускользает смысл твоих слов, но обещаю – я их запомню.

– Ты об этом не пожалеешь! – Одетая в белое фигура начала медленно таять в воздухе под потолком. Но перед тем как исчезнуть, призрак вдруг откинул свой капюшон, являя нам благородные черты худого лица старца-анахорета, и подарил мне дружелюбную, открытую улыбку.

– Ничего себе денек нынче выдался! – фыркнула Ребекка, старательно обтирая клинки подобранной на полу тряпицей и вкладывая их в ножны. – Каадсур, сгоревшая, будто клок пакли, молнии, призрак… Да чтоб их мантикора три раза переварила, но для моей нервной системы это уже слишком!

Она не села, а скорее рухнула на обломок каменного гроба и восхищенно уставилась на меня:

– Йона, поздравляю, сегодня ты уделала всех!

– И стала повелительницей ветра! – в унисон подхватил Беонир. – Вот, значит, для чего пригодился твой новый медальон!

Я смущенно улыбнулась.

– Сатари будет очень рада, узнав, как Каадсур поплатилась за все несчастья, принесенные ее народу, – тактично заметил ниуэ, подходя к чуть не падающей от усталости Ребекке и подпирая ее своим крепким бедром.

Воительница смущенно зыркнула в мою сторону и покраснела.

– Йона, понимаешь, тут такое дело… – Она замялась.

– Да? – Я честно попыталась состроить невинное лицо. – Что-то случилось?

– Да просто мы любим друг друга! – совершенно спокойно сообщил Беонир, тем самым положив конец нашим мукам.

Вот теперь я имела полное право широко распахнуть глаза, экзальтированно запрыгать и захлопать в ладоши, что, собственно, и сделала.

– Я очень, очень за вас рада! – Я крепко расцеловала совершенно обалдевшую воительницу, а потом и ниуэ.

– Что-то ты не выглядишь удивленной, – подозрительно прищурилась Ребекка.

– Потому что конспираторы из вас никудышные, – нашлась я. – Я узнала о вашей любви гораздо раньше вас самих!

– Да-а-а? – удивилась лайил. – Эй, малышка, когда же ты успела так внезапно повзрослеть?

Этот вопрос не требовал ответа, и поэтому все мы промолчали.

– Кстати, – вдруг вмешался Беонир, – дорогая, а ты заметила, что в прошлом бою я несколько раз спасал тебе жизнь?

– Четырежды! – быстро уточнила я.

– И что из этого следует? – осторожно и даже без ругани осведомилась Ребекка, на сегодня уже явно утратившая способность удивляться.

– Ну как же… – Беонир картинно отставил ногу и упер руки в бока, принимая позу вдохновенного оратора. – С незапамятных времен повелось, что рыцарь, спасший прекрасную девушку от страшной опасности, после обязан на ней жениться. Хочется – не хочется, – тут он заговорщицки мне подмигнул, – а надо, традиция такая. Если хотите, своеобразная защита интересов рыцаря. А что, если не жениться, то получается – он ее просто из-за безделья спасал или за красивые глаза?

После этой фразы Ребекка обеими ладонями зажала себе рот, видимо, опасаясь ляпнуть какую-нибудь грубость, но Беонир напыжился еще больше и с энтузиазмом продолжил:

– Я ведь жизнью рисковал, сражался с мертвяками. Нет уж, определенно, жениться и еще полцарства в придачу. Подозреваю, что многие рыцари предпочли бы полцарства отдельно от спасенной дамы…

Тут Ребекка погрозила ему своим увесистым кулаком, намекая: «Фиг ты теперь от меня отвертишься».

– …но факт остается фактом: все мужчины питают необъяснимую слабость к девушкам, которых они спасли. В наше непростое и не богатое на драконов и поединки время случай проявить себя с благородной, рыцарской стороны и вовсе выпадает раз в сто лет. И если уж такое происходит, тут явно не обходится без чудес.

– Не обходится без чудес… – задумчиво повторила я, вспомнив, как совсем недавно Каадсур поведала мне о смерти Ардена. «Возможно ли в этом жестоком мире истинное чудо, способное вернуть мне утерянного возлюбленного?» – печально подумала я.

– Я так поняла, что ты просишь моей руки? – Возбужденный голос Ребекки вывел меня из самоуглубленного состояния.

– Правильно поняла! – просиял счастливой улыбкой юноша. – Руки, глаз, губ, груди, кхм… – Он смущенно кашлянул. – И всех прочих, не менее прелестных частей. Ну и как, надеюсь, ты согласна?

– Знаешь, я еще подумаю, поприглядываюсь, – уклончиво сообщила хитрая воительница. – У меня же выбор имеется: ты или Горм… Все-таки мужчина преследует женщину до тех пор, пока она его не поймает! – Ребекка издала лукавый смешок.