Глен Кук - Воды спят

— Почему они просто не убили ее? Вот чего я никогда не понимала, когда речь заходила об этих сварах между богами. Существует единственная версия мифа о Кине, согласно которой ее враги не просто спрятали ее. Они разрубили ее на куски и разбросали их в разные стороны, но допустили, чтобы эти куски остались живы и получили возможность пытаться воссоединиться.

— Мне кажется, что она владела заклинанием, которое позволяло связать судьбы других богов с ее собственной судьбой. Эти создания ни одной секунды не доверяли друг другу. Все они обладали разного рода защитными механизмами, вроде того, который использовал Длиннотень, когда связал свою судьбу с благополучием Врат Теней.

— Но Врата Теней больше не зависят от его здоровья. Во всяком случае, пока он остается по эту сторону от них.

— Я просто упомянул его как пример, Дрема. Давай вернемся к истории равнины. То, что последовало за падением Кины, не подтверждается никакими документами. Но известно, что завоеватели на этом не успокоились, и были предприняты дальнейшие попытки помешать им, сохранив равнину открытой для торговли. Были созданы Ключи и Врата. Один из миров собрал своих колдунов, велел им украсть души миллионов пленников войны и создать таким образом Тени, обладающие свойством ненавидеть все живое. В их намерения входило полностью закрыть равнину. Тогда, что вполне естественно, какая-то другая раса создала особые поля для защиты кругов и дорог. Никто не знает точно, как и когда начали появляться каменные столпы, но они — одно из самых последних «добавлений» к равнине. Вероятнее всего, они были установлены предшественниками некоего религиозного движения, того самого, которое создало Свободные Отряды. Эти камни — не живые существа, а всего лишь предметы, созданные с определенной целью. Им равно безразличны и Тени, и защитные поля, но они настроены на различные Ключи, которые проносили мимо них в эпоху Свободных Отрядов.

— У меня просто голова идет кругом. Понадобится немало времени, чтобы переварить все это. Что же, выходит, Кина вполне реальна?

— Абсолютно. Похоронена прямо где-то под тем местом, где и мы. У меня никогда не возникало искушения отправиться разыскивать ее — вдруг да ненароком выпустишь на свободу? Не знаю, возможно ли это, но лучше не рисковать.

— А при чем тут Райдрейнак и Книга Мертвых? Какова их роль во всем этом?

Война Райдрейнака против культа Кины предположительно происходила за несколько столетий до появления Свободных Отрядов, но между тем и другим было много общего, что наводило на мысль о связи между ними.

— О возникновении Свободных Отрядов известно, как ни странно, очень мало, несмотря на относительную близость во времени. На протяжении нескольких столетий существовало множество таких Отрядов. Они приходили из разных миров и уходили в другие, представляя собой различные секты приверженцев Кины. В основном, они не были захватчиками; их посылали с исследовательской целью, или в качестве торговцев, или даже чтобы провести Годину Черепов. Однако складывается впечатление, что их подлинной задачей было решить, кому из миров следует предоставить честь быть принесенным в жертву для того, чтобы эта самая Година Черепов наступила.

— И вся шайка миров решила, что мы лучше всего годимся для этой роли?

— Кина связывает между собой множество миров. Ее злоба универсальна, по-видимому.

— И мы оказались «крайними» и были вынуждены захоронить ее у нас?

— Ты больше не в нашем мире, Дрема. Ты — между мирами. Где ты окажешься в итоге, будет зависеть от того, через какие Врата ты выйдешь. И в наши дни у тебя практически нет выбора. Это Врата, которые расположены прямо впереди, на дальней стороне равнины. Как будто сама равнина закрывает перед тобой все другие выходы.

— Не понимаю. Зачем это делается? И как?

— Иногда кажется, что равнина — живое существо, Дрема. Или, по крайней мере, способна мыслить.

— Мы попадем в тот мир, откуда пришли? И куда так стремился Капитан, потратив на это большую часть своей жизни?

— Нет. Отряд не может вернуться в Хатовар. Ворчун никогда не доберется до своей земли обетованной. Те Врата Теней закрылись. Мир, куда вас ведут, очень похож на наш собственный. В других мирах его называют, в переводе на таглианский, не совсем точном, конечно, Страной Неизвестных Теней.

Не успев ни о чем подумать, я выпалила:

— Все Зло Умирает Там Бесконечной Смертью.

— Что? — Он явно выглядел испуганным. — Как ты узнала? Эти люди убивали тех, кто создал Тени.

— Услышала мимоходом. От нюень бао.

— Да. Нюень бао де дуань. На современном нюень бао это означает что-то вроде «Избранные Дети», в разговорном варианте, далеком от буквального значения. В те дни, когда их предки были посланы из Страны Неизвестных Теней, это означало, тоже приблизительно, «Дети Смерти».

— Ты изрядно потрудился, — заметила я.

— Вряд ли можно так сказать, учитывая, как давно я здесь. Что ни говори, десять лет, Дрема. Ничто меня не отвлекало, на что ты так любишь ссылаться, когда не успеваешь сделать то, что хотела.

— Издеваешься? Я, по-моему, тружусь, даже когда сплю.

— Ладно, сейчас отдохнешь. Кое-кто, способный управлять этим туманным прожектором, призывает меня к себе. Тебе стоило бы пробраться туда и избить этого паразита, чтобы он то и дело не выдергивал меня по всяким пустякам.

— Не стоит, бывший командир.

— Ты будешь… — Мурген исчез, точно его и впрямь выдернули.

Могу поклясться, что я слышала, как расхохоталась белая ворона, которая слушала весь наш разговор.

77

— Ты что, с цепи сорвалась? — спросил Лебедь, когда я безо всякого повода окрысилась на него. — Может, у тебя опять месячные?

Я покраснела. И это после двадцати лет, проведенных среди грубых мужланов на двух копытах!

— Нет, зануда. Просто я неважно спала этой ночью.

— Что? — взвизгнул он — точно крыса, на которую наступили.

— Я неважно спала этой ночью.

— Ах, ну да. Наша прелестная маленькая Дрема не выспалась. Эй, парни, кто-нибудь! Ро, Речник, кто угодно! Не хотите ли подойти поближе и поделиться незабываемыми воспоминаниями о Храпе Во Время Дождя, который вы слышали этой ночью?

— Командир, ты храпела похлеще, чем тигр в жару, — сказал Речник. — Люди вставали и уходили на южную часть дороги, чтобы не слышать. Некоторым хотелось задушить тебя или, по крайней мере, засунуть твою голову в мешок. Готов поспорить, что если бы еще кто-то знал, что нам делать и куда идти, ты уже была бы на одной повозке с Генералом Зиндабом.

— Я, такой нежный, душистый цветочек! Не может быть, чтобы я храпела. — Меня и прежде обвиняли в этом преступлении, но всегда шутливо и никогда с таким пылом.