Дмитрий Щербинин - Край
…Просто теперь Эван испытывал нечто особенное, что не испытывал до этого не один житель Нокта. Это было за пределами наслаждения или боли, за пределами любви и ненависти, это было и не чёрное, и не белое, и не зелёное. Но, тем ни менее, это было сильнейшее чувство, которое захватило всего Эвана, вытеснило все его обычные чувства и воспоминания. Он словно заново родился, — родился в другом мире, где нет ничего привычного, но все новое и захватывающее…
Сколько это продолжалось, Эван не знал, потому что и само понятие времени забылось, осталось в прежнем мире. Но всё же в эту живую неизменность донёсся зов. Это был очень слабый зов, но всё же он прорвался из прежней жизни.
Тогда Эван сделал движение…
Прежнее восприятие мира вернулось к нему, вернулись и воспоминания, и он понял, что видит тот луч тёплого зелёного света, который вырвался из недр "Объекта".
Потом Эван оглянулся…
Он находился в месте совершенно ему незнакомом, необычном. Он видел лазурное небо, он видел миры, но… он видел и облака…
Я уж уверен, что читатель этой книги, если он только не житель Нокта, знает, что такое облака. А вот Эван облаков прежде не видел. Ведь и над его родным миром, и над Ноктом, и над теми весьма многочисленными мирами, на которых он побывал, никаких облаков не было…
А теперь Эван видел облака. Они не вращались вокруг какого-нибудь мира или миров, они свободно плыли, свободно меняли свои очертания. Эти облака обладали таким свойством, что сила тяготения не властвовала над ними. Облака образовывали арки, туннели, залы; они были видны и вблизи, на большом расстоянии. В какую сторону ни глянь — везли находились облака, и ещё — миры, которые облака обвивали своими почти невесомыми прикосновениями.
И хотя внутри этих облаков видимость значительно сужалась — облака не порождали тени, и повсюду виднелись просветы привычного лазурного цвета.
Увиденное понравилось Эвану, но в то же время он недоумевал. Что же это за место такое? Как это новое связать с прошлой жизнью? Какой в этом смысл?…
Эван огляделся, желая увидеть зелёный луч из «Объекта» и, быть может, вновь к нему прикоснуться. Но, куда ни глядел Эван, а луча больше не видел.
А потом юноша заметил, как поверхность одного из облаков всколыхнулась, пошла рябью, затем из этого облака выступил фиолетовый купол…
И первая мысль, которая пришла в голову Эвана была: "Вот летающий аппарат, столь же удивительный, как и это место. Кто этим аппаратом управляет?.. Надеюсь, что это дружелюбное существо…"
Висящий в пространстве Эван замахал руками, закричал:
— Э-эй, я здесь!
Затем даже сделал несколько движений, намериваясь приблизиться. А потом… Потом купол полностью вырвался из облака, и оказалось, что за ним тянутся длиннющие, многометровые щупальца желтоватого цвета.
И щупальца эти, и купол оказались полупрозрачными, видны были внутренние органы (тоже полупрозрачные), видны были и водянистые, здоровенные глазищи, которые, как показалось Эвану, глядели прямо на него. Сразу вспомнились медузы, которых он немало повидал несколько лет назад, когда застрял на Водном мире…
Да — это существо действительно напоминало медузу, однако плавало не в водном, а в воздушном океане.
Вот щупальца существа задвигались — сначала сжались, потом — разжались, и «медуза» стремительно полетела к Эвану.
Юноша быстро оглядывался. Теперь он вспомнил и про сварочный аэроцикл, на котором нырнул а зелёный луч. Однако, аэроцикла, также как и луча, он не увидел.
Пытаясь отдалить от «медузы», Эван начал дёргаться. Он выделывал резкие толкательные движения руками и ногами. Вроде бы, он даже передвигался, однако его скорость не шла ни в какое сравнение со скоростью медузы.
Эван думал: "Попал в новое, интересное место, и так глупо — ни за что, ни про что погибну здесь!.. Летит, летит сюда чудище! Но какая же эта тварь громадная! Такая проглотит и не заметит, что проглотила…"
Уже некоторое время он видел тёмные пятна, которые мельтешили на фоне «медузы». Но вот эти пятна приблизились, чётко вырисовались, и стало видно, что это — птицы. Размером тела каждая из этих птиц была не менее трёх метров, размах крыльев достигал семи метров. Однако, на фоне «медузы» и они казались карликами, а медузе пришлось бы поглотить много таких птиц, чтобы наестся.
Поначалу, заметив изогнутые, саблевидные клювы птиц, Эван подумал, что и они собираются поохотиться на него, но потом услышал их хриплые, тоскливые крики, и догадался, что они и сами — добыча "медузы".
Вот одно из прежде загнутых в спираль щупалец медузы начало разматываться со скоростью, которая поначалу была неспешной, но затем щупальце сделало стремительный рывок и ударило сразу по двум птицам. Помимо простого удара, там был ещё и удар электрическим током, так что птицы сразу околели.
На щупальцах выступали липкие присоски, на которых и повисли дохлые птицы. Затем щупальце замоталось — направило добычу в рот «медузы». И всё это время медуза стремительно летела вперёд. Вот ещё несколько щупалец рассекли воздух, и очередная порция птиц отправилась в полупрозрачную утробу "медузы".
Если «медуза» и не заметила Эвана, и не собиралась охотиться на него, то она всё равно летела на него, и столкновение с этой громадиной казалось неизбежным. Но нет — что-то надо было делать!
Рядом с Эваном пролетела трёхметровая птица. Эван увидел её безумные, выпученные глаза, раскрытый в крике клюв, и… из всех сил дёрнулся к ней! Обе руки вытянул, и обеими руками ухватился за её оперенье, которое на деле оказалось тёмно-голубым, с редкими оранжевыми прожилками. От резкого рывка руки Эвана, да и всё его тело пронзила сильная боль, он громко вскрикнул, но ладони не разжал, а остался болтаться на спине птицы. Та, хотя и почувствовала незваного седока, — пока что не могла от него избавиться, и все силы отдавала на то, чтобы ускользнуть от громадной медузы.
От перьев птицы исходил резкий, неприятный запах. Но к этому запаху Эван быстро привык, и даже смог оглядеться.
Оказалось, что птичья стая состояла, как минимум из трёхсот особей. И вот эта стая разделилась на три примерно равных части. Естественно, «медузе» надо было выбрать только одно направление. Она и выбрала. Оказалось, что она преследовала ту часть стаи, в которой летела птица с Эваном на спине.
И снова рванулись щупальца. Нёсшая Эвана птица едва успела отдёрнуться в сторону. Зато её соседке повезло гораздо меньше — она оказалась висящей на щупальце, а затем — последовала в пасть чудовища.
Треть стаи разделилась ещё на три части, и на этот раз «медуза» не стала преследовать птицу, в которую вцепился Эван
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});