Токацин - Подземные тропы

— Фарки не ранили тебя? — спросил Фрисс, убирая мечи в ножны — всё равно они его не спасли бы. — Как ты их всех сжёг! Ты, наверное, сармат — это у них такое оружие…

Светящиеся глаза на миг сомкнулись, но намерения существа не стали понятнее. Зато оно заговорило — странным голосом, от которого ныли кости.

— Нечто живое, и кипящее облако вокруг… Человек в сарматском скафандре. Странное зрелище, и странные поступки. Мне не показалось, что ты хотел защитить меня от живых?

По крайней мере, все слова были понятны Речнику. А существо знало сарматов, и знало, что такое "кипящее облако". Фрисс об этом знал куда меньше — он такие облака видеть не умел. "Что-то вроде сармата," — подумал он, — "может, его призрак из Пустошей Васка? Поэтому от него такое излучение…"

— Не показалось, но ты справился раньше, — Речник попытался улыбнуться. — Я Фрисс, один из Речников. Мы всегда защищаем тех, кто в беде. Ты не из Пустошей Васка?

Ему показалось, что существо усмехнулось в ответ.

— И оттуда тоже. Здесь моё имя — Уран. Ты выглядишь как созидатель. Наверное, поэтому облако так сильно кипит. Это похоже на то, что мне нужно…

Чужак, кажется, пытался увидеть кости Фриссгейна сквозь его плоть. Речнику этот взгляд не был приятен, и он по-прежнему хотел зарыться от существа поглубже. Уран? Вроде бы это вещество такое, сходное с ирренцием, но ещё хуже. Сарматы его знают… а имя странное.

— Тебе помощь нужна? — осторожно спросил Речник. — Я не созидатель, но…

— Созидатель, — существо было совершенно уверенно в сказанном. — Созидатель и страж. Есть одна вещь, которую некому оставить. Я мог бы дать её тебе на время… ей это будет полезно. А для вас она станет оружием, если хватит сил совладать с ней. Или источником силы… не помню, как у вас принято поступать с лучистыми металлами?

Вопрос был неожиданным для Речника. Он с лучистыми металлами не поступал никак.

— Если эту вещь нужно сохранить, то я помогу тебе — спрячу её и верну, когда скажешь, — предложил он существу. — Мы не крадём чужое и не пользуемся им без спросу. Что с этой вещью можно делать?

— Держать в одних руках и молчать о ней, — ответил Уран, протягивая Фриссу небольшую круглую шкатулку. Она была горячей и очень-очень тяжёлой, Речник едва не уронил её. И неудивительно — шкатулка была сделана из драгоценного ипрона! Мощные скобы стягивали её по бокам, прижимая дно к крышке. Чужак провёл пальцем по боку шкатулки, и скобы откинулись на мгновение, пропустив поток яркого зеленоватого света. Казалось, что коробочка наполнена живым огнём. Потом скобы вернулись на место.

— Достаточно силы, чтобы сжечь полпланеты, даже в неумелых руках, — сказал Уран, неохотно выпуская шкатулку из рук. — Называй её Кьюнном. Этот сгусток однажды станет сердцем мира, целой системы миров. А сейчас это просто кусок энергии. Захочешь взорвать — достань и держи в руке, пока не нагреется. Потом бросай, а дальше оно знает, что делать. Оно не будет таким тяжёлым и горячим, когда я уйду.

— Зачем же взрывать его? — озадаченно спросил Фрисс, который совсем не хотел уничтожать полпланеты. — Не бойся, я сохраню его при себе и никому о нём не скажу. Долго надо хранить его?

Существо снова коснулось шкатулки, и та опять налилась жаром и тяжестью и даже начала светиться.

— Через два ваших года я посмотрю, как ты с ним справляешься. Излучение может сжечь тебя раньше, тогда я раньше вернусь. Вы непрочные создания, живые, а жаль — такое облако было бы полезным для Кьюнна…

Оно дотронулось до предплечья Фрисса — даже сквозь скафандр и броню тот почувствовал сильное жжение и боль.

— Это знак, чтобы я нашёл тебя через два года, — пояснил Уран и с сожалением посмотрел то ли на Речника, то ли на Кьюнн. Фрисс открыл рот, чтобы задать пару вопросов, но неприятное свечение стало слишком ярким, и он зажмурился, а когда открыл глаза, никого перед ним не было. Только земля неярко светилась, и то свет быстро погас.

Фрисс потряс головой, отгоняя наваждения. Кем бы ни был Уран, он исчез. Вокруг лежала мёртвая земля с обугленными трупами фарков, а в руках Речник сжимал тяжеленное кольцо, запаянное в ипрон. Что за ерунда опять творится в этом мире?! Скорее надо уходить отсюда, пока от излучения не расплавился скафандр. А Кьюнн — вымыть в Реке, может, перестанет светиться…

Речник боялся, что хиндикса не взлетит, но та, едва он перевернул её в нужное положение, рванулась в облака и утянула его за собой. Хорошо, что он не свалился и сумел перебраться через борт! Посадить корабль и прополоскать все свои вещи в Реке ему удалось уже на подступах к Дубу и участку Фейр…

Коробочка с Кьюнном уже не светилась, остыла и даже стала легче. Фрисс решился приоткрыть её. Сияние уже не било в глаза. На дне шкатулки лежало тонкое серое кольцо, горячее на ощупь. Оно не было похоже ни на сердце мира, ни на оружие для разрушения планет. И всё-таки — Уран не выглядел существом, которое умеет шутить. А значит, в руках Фрисса мощь сарматской ракеты. Теперь ему нужно быть очень осторожным, раз он стал хранителем такой силы!

Плохо, что он никогда ни о чём подобном не слышал. Было бы проще понять, как себя вести. Надо бы вшить потайной карман для кольца, чтобы носить его при себе… именно об этом просил Уран. Эту штуку показать бы Гедимину, он бы сразу понял, чего от неё ждать! Но Речник уже пообещал молчать, и придётся ему выпутываться самому. Главное, чтобы Кьюнн сам не начал взрывать планеты…

Речник выбрался из скафандра, спасшего ему жизнь, и закатал рукав — рука до сих пор горела и ныла. На коже чернел отпечаток в форме знака "U" — почти что символ города Ураниум-Сити, сарматской столицы. Ну вот, обзавёлся клеймом, как какая-нибудь Двухвостка… Фрисс сунул руку в прохладную воду, и жжение постепенно прошло, но знак на руке остался.

Он прислушался к ощущениям — странная сила бродила в его крови. Фрисс учился магии, но стать настоящим магом не мог при всём желании… а сейчас он чувствовал, как большая магическая мощь просыпается в нём. Её хватило бы на вызов ливня или даже грозы. Похоже, часть энергии Кьюнна перешла к нему, пока он заглядывал в шкатулку. Странно…

После краткого отдыха Речник спрятал подальше и кольцо, и дозиметр, поднял в воздух хиндиксу и уже без остановок долетел до участка Фейр. Что-то подгоняло его.

Сверху он видел скопление куванских плотов вокруг голой скалы посреди Реки. В скале этой находился постоялый двор, известный как "Куванский Причал" и принадлежащий безродному куванцу Эльгеру. Сейчас кто-то из его сыновей пытался расположить чужие плоты так, чтобы они ненароком не оказались на крыше. Он вопил на куванцев, они огрызались. Из-за половодья камень едва виднелся над водой, и тревога не была напрасной. Кува легко сядет на крышу, как на мель — и будет там болтаться до нового половодья…