Наталия GEMMA - Чернокнижница

— Сматываемся! Мой наставник идет сюда! Он…

— Это тот, взлохмаченный? Со скорбным выражением на интеллигентной роже? Придет, а как же! Принесут, скажи лучше! — послышался за спиной ангельский голосок. — По моим прикидкам, завтра утром…

Я круто обернулся:

— А…что с ним?

— Ну… птичек считает. Или звездочки. Я точно не знаю, не уточняла. Да и вообще, не разговорчивый он у тебя что-то совсем, глазки закатил и молчит, — беззаботно ответила Мартьяша, дружелюбно улыбаясь. И от этой улыбки меня вдруг продрал мороз.

— Э…о? — беспомощно прокрякал я. Удивительно, но она меня преотлично поняла! Красноречие — великая вещь!

— Живой, естественно, — очень удивилась юная чернокнижница, и, кажется, даже немного обиделась, — я девушка приличная, с первого раза редко убиваю! Но, знаешь, твой учитель все же весьма странный… Пока ты отдыхал, я к нему вышла, поздороваться, о погоде поговорить, о делах… А он каааак набросится на меня!

Я в изнеможении закрыл глаза. Жуть… Грайзел точно сумасшедший. Как он мог пристать к такой вроде бы милой девчушке!

Но тут Мартемьяна продолжила рассказ, и мне стало дурно:

— Понятное дело, чернокнижник просто одурел от моей красоты неземной, но не так же сразу и целоваться! Хоть бы погоду обсудили сначала! А когда он какие-то помятые шорты попытался на меня приспособить, я и вовсе рассвирепела. — Она гневно топнула ногой, обутой в черную лакированную туфельку: — МНЕ НЕ ИДЕТ СИРЕНЕВЫЙ ЦВЕТ!!! Я предпочитаю розовые и нежно-голубые оттенки! Ну, и стукнула его слегка. Он икнул и растянулся на полу… Слабенький какой-то, право слово! Тролли все-таки покрепче будут…

Я вздрогнул, и, словно в забытьи, проговорил:

— Грайзел извращенец…

— Ух, ты! Первый раз живого извращенца вижу!!! — радостно воскликнула она.

— Можно подумать, до этого ты их только мертвыми встречала! — съязвил я в ответ.

— А, конечно! На каждом кладбище таких целые стада бродят! Знай, отмахивайся дедушкиным ломиком!

Я не нашелся, что сказать, и только растерянно хлопал глазами.

И почему мне кажется, что приглашать в гости это белокурое голубоглазое чудовище вместе с наставником — было очень, очень, очень большой ошибкой?

Будни Хервина. Сходить с ума надо тоже с умом! А еще лучше заранее составить план

— Какое задание вам дали? — спросил Грайзел, внимательно изучая какой-то пожелтевший от времени свиток.

Я кинул на него быстрый взгляд, но почти сразу отвел глаза: сегодня излишний интерес к наставнику приводил последнего прямо-таки в неистовство. А интересоваться, действительно, было чем: на лице чернокнижника, придавая ему мрачно-загадочный вид, красовался здоровенный синячище. Уже начиная потихоньку приобретать столь любимый им сиреневый оттенок…

Я невольно фыркнул и огромным усилием воли подавил готовое вырваться гадкое хихиканье, прекрасно осознавая, что могу за него и жизнью поплатиться. Любое неуважение к себе такими, не совсем нормальными, личностями, обычно не прощается.

На мой благоразумно невысказанный утром вопрос по поводу перемен во внешности, чрезвычайно хмурый и трезвый (чудеса!), учитель пояснил, что споткнулся на неровных ступеньках лестницы, ведущей на крышу, где он якобы собирался любоваться звездами, и ударился о перила. Хм… Мда, те перила явно приложились со знанием дела… Красивый синяк получился!!! Загляденье! Жаль, не моего производства…

— Хервин, не витай в облаках, я вопрос задал! — раздраженно обернулся ко мне Грайзел, откладывая бумагу в сторону.

— А-а…да…, — я быстренько сориентировался, — нам необходимо вызвать демона.

— Какого? — наставник с любопытством осмотрел меня с головы до ног, как будто прикидывая размеры будущего гробика.

Я нервно вздрогнул и неуверенно пробормотал:

— Ну, э-э… я полагаю, любого…

— Так-так… Узнаю Забендера с его заморочками… Кстати, со всеми этими событиями я тебя забыл предупредить об осторожности. Имей в виду, помимо тех заданий, что вам дает лично Верховный маг, придется еще разбираться с массой посторонних магических штучек, которыми изобилует здешний замок. Будь внимателен.

Признаться, столь неожиданная забота о моей персоне здорово удивляла. Неужели от точного удара Мартьяши у чернокнижника мозги встали на место?? А вдруг он и пить бросит… и приставать ко мне с разными глупостями… Будем с ним, как обычные колдуны, зелья мерзкие варить да страшные проклятья сочинять… Или нечисти хвосты крутить, вконец размечтался я.

— А что с демоном? Ты хотя бы примерно представляешь, как будешь проводить ритуал вызова? Чтобы без последствий в виде твоей безвременной кончины… Я, видишь ли, расстроюсь, если ты вздумаешь помереть, — вдруг раздался тихий шепот прямо у моего уха.

Я непроизвольно дернулся и моментально пришел в себя, дико оглядываясь по сторонам. Суровая действительность заставила меня съежиться от ужаса: предаваясь безмятежным размышлениям, я потерял бдительность, и вот теперь на моей талии обнаружилась горячая рука наставника. Я ощущал ее адский жар даже сквозь ткань рубахи.

— Ч— что Вы… Я… То есть, мы ведь изучали демонологию, — испуганно пролепетал я, безуспешно пытаясь выдраться из цепкого объятия Грайзела. — Я попробую…

— Вообще-то, демона проще простого призвать с помощью колдовской книги. Но в ваших состязаниях, — тут мой маг интимно улыбнулся, — ее нельзя использовать. Так что придется, видимо…

Почувствовав, что шустрая конечность извращенца перемещается с талии куда-то ниже, и, разглядев на лице учителя странное мечтательное выражение (так, наверное, выглядит романтически настроенный монстр), я с утроенной силой начал вырываться на свободу.

— Хервин, прекрати толкаться, ты мне мешаешь размышлять!

А ты мне жить мешаешь! Я хотел громогласно возмутиться, но не успел, так как временно потерял дар речи от очередного «чудесного» высказывания собственного наставника:

— В демонологии ты определенно безнадежен. Единственное, что ты сможешь вызвать — это сердечный приступ у окружающих. Однако…, — Грайзел наградил меня лучезарной улыбкой, от которой меня охватила настоящая паника, и вкрадчиво договорил:

— Однако ты всегда можешь обратиться ко мне. Конечно, нам запрещено помогать ученикам. Но если ты попросишь…

Призрак шортиков сомнительной расцветки отчетливо замаячил передо мною.

Вытаращив глаза (от усердия) и высунув язык (совершенно случайно!), я рванулся в сторону, и — о чудо! — наконец отлепился от наставника. Не дожидаясь его реакции на столь наглое поведение, я бросился к двери, приглаживая на ходу всклокоченные волосы.