Мэри Джентл - Древний свет

— Мы вышли в этот район по коду, но я не вижу… — Молли Рэйчел подняла воротник, защищаясь от моросящего дождя, — …где… а-а.

Свободный порт Морврен построен на островах напротив огромного устья реки Ай. Обойдя вокруг «челнока», с другой стороны мы увидели ангар, паром и фигуру, оставившую укрытие и шедшую к нам. Это был землянин, и я дала ему возможность поговорить с тихоокеанкой, а потом крикнула:

— Дугги!

Мы обнялись и отступили, чтобы поглядеть друг на друга. Я подумала: «Как ты смеешь так молодо выглядеть?»

— Прошло, пожалуй, лет пять?

— Шесть, — сказал Дуглас Клиффорд. — Я слышал о Максе. Мне очень жаль, Кристи.

Мне никогда не удавалось ответить на это должным образом. «Такая уж я есть» кажется легкомысленным, хотя и это верно; «спасибо» — не выражение горя.

— Да, — сказала я. — Вы хорошо выглядите, Дуг. Чужой мир вам подходит. И вы — правительственный…

— Странствующий представитель, — сказал он, смакуя каждый слог. Дуглас Клиффорд: невысокий мужчина хрупкого телосложения, пятидесяти пяти лет, с живыми глазами и седеющими рыжими волосами, щегольски одетый даже в этих условиях. — Я должен работать по шестимировому расписанию, по два месяца в каждом. Приятно снова вас увидеть. Вы, наверное, вернулись в Службу, чтобы навестить нас.

— С этим? — я прикоснулась к логограмме «ПанОкеании» на своем плече. — Я, наверное, желанна, как чума.

— А не могли бы мы перейти к более приятной теме? — запротестовал Дэвид Осака.

— У меня в городе есть резиденция.

Клиффорд показал на соседний остров. Когда «челнок» был заблокирован, мы спустились вниз к воде. Губчатая мох-трава уступила место слякоти и ненадежной опоре для ног, а дымка дождя быстро рассеялась. По другую сторону узкой полоски воды я увидела бледные стены, длинные низкие здания. Подобно теням, замерли неподвижно крылья трехлопастных ветряных мельниц.

Я улыбнулась воспоминаниям.

— Вам все еще нужно платить при входе в город и на выходе?

Вместо ответа Клиффорд снял с ремня металлические бусины и вручил их ортеанцу под навесом на пароме, фигуре в плаще и под капюшоном.

Паром был деревянной платформой с парусиной, натянутой на плетеные обручи; я неуверенно сошла вниз к плавучей пристани и взошла на нее, крепко держась за ближайшие поручни. Под парусиной, свернувшись калачиком, лежали два молодых человека. Молли, наклонив голову, быстро нырнула внутрь, а Клиффорд, перекинувшись несколькими словами с ортеанцем, присоединился к нам. День был холодным. Я попыталась определить время года — одиннадцатая неделя Орвенты ? Двенадцатая неделя? Как бы то ни было, поздняя зима.

— Сколько персонала с Земли в этом мире в настоящий момент? — спросила Молли.

— Никого… думаю, никого, с тех пор как улетели братья Ричардс. Они занимались археологическими раскопками в Пустоши, — сказал Клиффорд.

— По пути сюда мы посетили место археологических работ компании — Кель Харантиш.

Дуглас Клиффорд посмотрел на нее с уверенным спокойствием. «Да, — подумала я. — По расписанию или нет, но ты знаешь Орте…»

— Вы ходили в Кель Харантиш?

— Верно.

Он пропустил мимо ушей вызов в ее голосе. Загремели цепи — деревянная платформа отплыла от пристани. Порывистый ветер гнал нас в сторону моря. Я крепко держалась за поручни, глядя на плоскую водную гладь; в этой плоской стране казалось лишним глядеть вверх, на стены Свободного порта.

Дэвид Осака, оглянувшись на покинутый нами небольшой остров, спросил:

— Это единственная посадочная площадка?

— Местные жители очень чувствительны насчет земли. Вот так, — сказал Клиффорд, повышая голос из-за шума моря. Свежий ветер дул ему в лицо и вынуждал щуриться. Он наблюдал за Молли, а не за парнем.

— Меня начинает интересовать, в самом ли благоприятном положении ваша наземная база, — сказала она. — Пустынное Побережье может предложить большее.

— Это зависит от того, что вы ищете. Сто Тысяч — наибольшая политическая реальность…

— Я ищу технологию Народа Колдунов. Не сельскохозяйственные общества в состоянии культурного упадка. Мне нужно где-нибудь основать базу для моей исследовательской группы — у меня есть задача вскоре принять здесь, внизу, демографов и оборудование для базы.

Ветер трепал волосы, бросал холодную водяную пыль на одежду. Платформа парома содрогалась, когда его с помощью ворота тянули в направлении пристани; я увидела, что ворот приводили в действие приземистые, похожие на рептилий четвероногие животные цвета меди и с обрезанными рогами. Скурраи . Кислый запах их навоза был невыносим.

— Если так можно сказать, этот мир все еще номинально находится под руководством британского правительства. Ограничения импорта технологии до сих пор в силе.

Она смотрела на Клиффорда, и по ее лицу было ясно, что компромиссов не будет.

— У меня есть санкция на запланированные мною действия. Вы можете не сомневаться, что Компания несет ответственность…

— Конечно, — кротко сказал он. Я поморщилась.

— Мне нужны результаты, — сказала она. — Нужны быстро, если я хочу получить финансирование, чтобы остаться здесь, а мне нужно оставаться здесь, поскольку я уверена: здесь есть что-то для Компании. Более вероятно, на Пустынном Побережье, но, возможно, и здесь. Поэтому, если вы устроите для нас с Линн встречу с местным Т'Ан, Т'АнСутаи-телестре или с кем-либо…

Он сказал:

— Т'Ан Сутаи-телестре нет. Нет также и Т'Ан Свободного порта Морврен.

— Нет чего ? — громко спросила я.

Платформа заскрежетала о каменные ступени, и я последовала за Дэвидом наверх к пристани, шагая несколько нетвердо; затем, когда мы остановились среди оставленных и прикрытых брезентом тюков груза, я повернулась к Дугу.

— Дугги, что вы такое говорите, черт побери?

— Телестре теперь не имеют центральной власти. Или местных лидеров. Это несколько сложно объяснить. Система администрации была временно отменена на несколько лет.

— Культурный упадок, — повторила женщина с Тихого океана.

Я подумала: «О, Господи, ведь я была довольно сдержанна на этот счет в своих рапортах. И, догадываюсь, характер ее замечания тому причина».

Дождь прошел, и все четче рисовались другие острова Свободного порта: Северный Прочный, Малый Морврен, Самый Южный. Дневные звезды образовывали сверкающие точки света в шелковисто-голубом небе. Фоном для разговора служил единственный звук: беспрестанное биение волн, несших песок обратно в морской рукав. Ощущался запах гниющей растительности, зиира и ханелиса — их, погибших выше по течению реки, сносило теперь вниз питаемое дождями зимнее половодье.