Алина Гралева - Радужная Сфера

Парень угрюмо покачал головой. Ну, что ж, попытаемся зайти с другой стороны.

— С помощью них вы притащили меня в тот зал, где мы так мило пообщались.

— Мы провели обряд вызова. Никто, никогда не видел эти твои нити. Поэтому я не знаю, как их можно убрать.

— Но, все остальные смогли, — в моем голосе скользнула паническая нотка.

— Я не знаю, как, — не понимаю, что было больше в этом ответе — фатализма или смирения перед неизбежным, но мне он совсем не понравился.

— Ну, так узнай, и поскорее, — я, кажется, скатываюсь к банальной истерике. — Мне надоело твое общество! Раз ты был в тесной компании тех маньяков, которые пытались меня уничтожить, значит, ты маг. А раз маг — немедленно придумывай, как разорвать эту нить, иначе я сама этим займусь, а потом просто вымету ту черную пакость, которая от тебя останется.

— Я удивлен, что ты этого до сих пор не сделала, — голос спокоен. То ли уверен, что я этого не сделаю, раз панькаюсь с ним до сих пор, то ли действительно готов умереть. Во имя чего только? Ладно, потом разберусь.

— Нет уж дорогой, лучше я посажу тебя на цепь, чтобы на людей не бросался. Может быть, это стимулирует твои умственные способности, — злобно промурлыкала я.

— Ты собираешься сделать из меня раба? — вскинулся он.

— Угу, только рабов мне не хватало! — фантазия тут же нарисовала десяток мускулистых парней в набедренных повязках, вооруженных опахалами.

Вообще-то, я не злая, и к дружной братии стерв не отношусь. Либо этот сон основательно испортил мой характер, либо просто акклиматизация таким вот образом происходит.

— Ну, ты же маг, сделай, что-нибудь, — заныла я. Мама всегда говорила, что рычать на мужчину — дело совершенно безнадежное. Он ощеривается и совершенно перестает соображать. Хотя, я думаю, это замечание относится и к представительницам слабого пола. Так что я срочно сменила интонации.

— Не называй меня магом, — бурчание приобрело более миролюбивые нотки — кажется, новая тактика срабатывает.

— И как же тебя называть?

— Мое имя Айлери. И я не маг, я — фей.

— Ася, — кивнула я, и тут до меня дошло, что он сказал. — Кто? — по-моему, моя челюсть весьма неблагозвучно стукнулась о грудь.

— Айлери…

— Да нет. Имя я поняла, кто ты такой? Мне показалось, ты сказал…

— Фей. Добрый фей, — в голосе парня послышалась нескрываемая гордость, а мне показалось, что я схожу с ума.

— Это вот такие маленькие, — я показала предполагаемый размер большим и указательным пальцем, — создания с крылышками, которые приносят денежку за выпавший зуб и спят в чашечке цветка? Сомневаюсь, чтобы ты влез туда при всем желании — меч выпадать будет.

— Ничего мы не маленькие, — ой, кажется, он обиделся. — А крылья выдают после окончания Академии.

— Академии? — теперь, по-моему, уже я туплю.

— Академии добрых фей, — в его интонациях появились жалостливые нотки.

— Это вы-то добрые? — моему возмущению не было предела. — Вытаскивают меня, тихую и безобидную на суд общественности, не давая сказать и слова, набрасываются скопом, а когда я скромно удаляюсь, один из добряков, — я обличительно ткнула пальцем ему в грудь, — выхватывает меч и бросается на безоружную девушку. И после этого ты заявляешь мне о доброте. Ха. Ха. Ха!

— Ты — воплощение зла, поэтому мы вынуждены были так поступить, — да с таким успехом можно оправдать любого маньяка.

— Я — зло? Долго думали? — я уже кипела от негодования. Именно из-за этого ты не можешь от меня отстать?

— Возможно… — озаренный какой-то мыслью, он внимательно разглядывал меня. — Когда я пришел в Академию, дал обет, что буду преследовать зло везде и всюду.

— Ну-ну. Небось, жалеешь теперь, что ляпнул такую глупость.

— Но еще раньше, — словно не слыша меня, продолжал Айлери, — поклялся, что если встречу девушку своей судьбы, никогда с ней не расстанусь, — в его взгляде появилась настораживающая задумчивость.

— И не думай, — мой голос едва не сорвался на визг. — Решили, что я — зло, значит — зло. Нечего глупости разные выдумывать, — знаю эти шутки. Сейчас насочиняет невесть чего, а мне потом расхлебывай. При этакой-то наивности он сдуру решит, что и впрямь влюбился. А мне надо думать, как домой выбираться, а не решать проблемы этого недотепы. — И вообще, спать уже пора, — поспешила я закруглить разговор. — Завтра утром решим всю масштабность угрозы, которую я представляю и как со мной бороться. Только, чур, раз ты такой добрый, прояви благородство — не нападай на меня ночью.

Дождавшись ответного кивка, исполненного чувства собственного достоинства, я наскоро сотворила ему кровать и бухнулась спать. Денек оказался более чем насыщенным.

Проснулась я далеко за полдень, как делаю всегда, когда выдается такая возможность. С удовольствием потянувшись, повернулась на бок, собираясь понежиться еще, но тут же наткнулась на напряженный взгляд моего гостя. Он стоял рядом со своей постелью, слегка переминаясь с ноги на ногу. С секунду я непонимающе разглядывала его странные движения, а потом до меня дошло. С трудом удержавшись, чтобы не рассмеяться в голос, я кивнула на угол.

— Туалет там, — и с удовольствием проследила, с какой фантастической скоростью могут передвигаться люди, когда им приспичит.

Айлери вернулся спустя несколько мгновений, и счастья на его лице, я что-то не заметила.

— Ну, что опять не так? — удивилась я.

— Я не могу осквернить священный источник! — как вызов бросил он.

— А его и не надо осквернять, — я решительно двинулась в сторону ванной. — Пошли уж, чудо. Учись, пока я жива.

Надеюсь, надежда, которая мелькнула в его глазах, не относится к длительности моего существования…

Освоение сантехники при заинтересованности обучаемого в успехе закончилось в рекордные сроки. На этот раз он задержался надолго. Вышел посвежевший и гораздо более довольный, чем я застала его при пробуждении. На фоне его утренней умытой свежести помятая одежда, в которой он спал, выглядела особенно неопрятно. Создав точную копию его облачения, я с деланной небрежностью бросила ее Айлери, и направилась в санузел. Бурчание, раздавшееся за спиной, видимо, надо рассматривать как благодарность. Поплескавшись в воде и переодевшись в любимую джинсовку, я вернулась в пещеру. Мой гость, стоя ко мне спиной, натягивал новую рубашку. Плечи широкие, накачанные мышцы перекатываются под кожей. Видимо, не только над книгами горбиться. Да и если вспомнить, с какой ловкостью этот псих вчера обнажил меч, тренируется он немало. Почувствовав мой взгляд, он обернулся и, смутившись, с трудом попал в рукав. Хмыкнув, я отвернулась, решив заняться завтраком. Повторять вчерашнее изобилие неразумно — только продукты переводить. Обойдусь небольшим столом с сервировкой на двоих. Правда, мне пока есть не слишком хотелось, но молодые парни, насколько я знаю, всегда голодны, поэтому еды надо побольше.