Лой Штамм - Исповедь мантихоры

Аккуратно спустив кошку на пол, я посмотрела на часы – было около шести, мама придет с работы меньше чем через час – и пошла мыть голову, завтра надо будет вставать рано, хорошая жизнь закончилась: первое сентября.

Набрав воды, я выключила свет, разделась, улеглась в ванну, окунувшись с головой и задумалась о происходящем. Что-то меня смущало, но конкретно в чем? Я не могла сказать даже этого, волновало что-то абстрактно. Но сильно так. Фыркнув, я закрыла глаза и погрузилась в воду по скулы, решив помедитировать, и решительно отбросила вообще все мысли, представив синее-синее небо, зеленое поле, вдалеке колосится золотая рожь, справа серебристые осины, слева белые березы. Такие цветовые контрасты, как ни странно, всегда помогали мне лучше отрешиться от всего. Несколько томительных минут ничего не происходило, я разочарованно открыла глаза, перестроилась на ночное зрение и намылила голову шампунем. Через десять минут я вышла из ванной, на часах была почти половина седьмого, я одела длинную легкую рубашку, выуженную от самой стенки полки, взяла из середины стопки новую книгу – старую уже дочитала – и опять села на излюбленное место – подоконник.

Зазвонил телефон, я, выругавшись, пошла в комнату, но стоило мне сделать шаг, как я оказалась в темном лесу. Тихо шелестели кронами величественные деревья в полтора моих обхвата, под ветром пригибались высокие травы, видневшиеся сквозь деревья, щебетали птицы, бегала какая-то жвность – я улавливала их слухом зверя. Это еще что за холера…

Недоуменно осмотревшись, я с еще большим удивлением поняла, что это не астрал, а вполне реальное место. Позади меня виднелся темный бор, я стояла босиком на сыром мху и чувствовала его голой кожей пяток. Пожав плечами, я пошла вперед, на поле, подумав мельком, что я была в другой рубашке, простой ночной, хлопковой фиолетовой. Эта – славянская белая, из тончайшего ситца, трехслойная, вышитая сиреневыми и салатовыми нитями – я сама шила и вышивала ее в пятом классе на домоводстве; шила ее вроде до пят, но без выкроек, посему немного накосячила и она оказалась длиннее, даже сейчас она мне почти прикрывает пальцы ног, года через два, если вырасту, будет до щиколоток. Но не о том речь – просто я была в этой рубашке на "встречных" уровнях астрала, на первых шести, "своем" восьмом и, последний раз, седьмом – вампирьем, меня туда дернули с тренировочного на переговоры и, разозлившись, я не посчитала нужным переодеваться, рассудив, что если уж так понадобилась, то и рубашка моя их не смутит.

И вот сейчас именно рубашка меня и напрягала, я не могла понять, почему я в ней. Если я в астрале, то тут все ясно – я на вампирском уровне, потому что именно в этой одежде я была тут последний (и первый) раз, а моего умения вполне хватало на установку стандартности хотя бы на первых десяти уровнях. Но если я на слое, то почему я не чувствую ничего из того, что всегда ощущается в астрале? Нет, тут что-то другое.

Я шла и шла по полю, и неожиданно увидела далеко впереди какой-то продолговатый предмет, но расстояние было слишком велико, чтобы понять, что это такое. В душе поселилась тревога, но я не могла понять, почему. В то же время я знала, что бы это ни было, я тут не случайно, и мне нужно именно к этому непонятному предмету. Вздохнув, я подобрала полы рубашки и понеслась вперед, размеренно дыша: два шага – вдох, два шага – выдох, волчий бег. Когда я преодолела достаточное количество расстояния, я поняла, что это человек, в то же время не имея возможности как следует его рассмотреть. Вдруг он пропал. Недоуменно остановившись, я протерла глаза – ничего нового, девственное поле. Сзади, метрах в пятидесяти от меня, я услышала какой-то шум, моих ушей достиг короткий всхлип и я услышала тонкую песнь натянутой струны – сзади кого-то убили и освободившаяся душа спешила об этом сообщить то ли радостным пением, то ли отборным матом, этого живым понять не дано. Я резко обернулась, но не увидела никого, кроме того тела. Тела Лютомира. Времени на раздумья не было, я резко прыгнула в перед, в полете меняя ипостась, на землю приземлилась уже в зверином обличье, взмахнула крыльями и через томительных полторы секунды оказалась рядом с мертвым вампиром, меняя ипостась на человеческую в приземлении и плюхаясь на колени. Взглянув на Лютика, я не поверила глазам: он выглядел ужасно. Не знаю, что с ним могло сотворить такое за секунду, которая мне понадобилась на то, чтобы оценить ситуацию и обернуться, но описать его повреждения было невозможно, относительно целой была лишь голова, я понимала, что смотреть мне на него осталось меньше пяти секунд, и то в самом лучшем варианте. Торопливо наклонившись, я поцеловала его в губы и ощутила на них солоноватый вкус крови. В тот же момент кто-то дернул меня за шиворот, я опрокинулась на спину, но те же самые руки подхватили меня и прижали к себе. Через миг тело подернулось беловатой дымкой, теряя материальность, и растворилось. Мысленно я поблагодарила того, кто спас меня – нельзя касаться умершей астральной проекции в то время, когда она растворяется – с собой не утянет, конечно, но проблем не оберешься. Тяжело вздохнув, я обернулась и увидела еще одного вампира, который меня до сих пор не отпускал

– Гкхм… Объятия можно разжать, – смущенно кашлянула я.

– Ах да, – беззаботно заметил вампир, убирая руки, – извини задумался. Что ты тут делаешь… Риза?

– Да я и сама не знаю. И где я? А меня не Ризой зовут…

В этот момент перед глазами потемнело и я оказалась лежащей на поляне. Ощутив колебания энергии, я поняла, что уже не там, где была. Вокруг было темно, явно стояла ночь на дворе, позади меня шелестели деревья, было сыро и холодно, словно был не конец августа, а очень даже начало ноября. На траве лежал иней, вполне материальный, мокрый и холодный. В то же время я вспомнила вампира, который меня спас – именно он обращал меня на кладбище четверть года назад, Уголек, который столь сильно отличался от всех вампиров – черноволосый и смугловатый, словно был кто-то далеко в роду из арабов; от него очень приятно и непривычно пахло восточными специями и вообще он меня очень заинтриговал на кладбище… Имени его я, к своему стыду, до сих пор не знала, хотя он спасал меня уже второй раз, зато и он меня явно с кем-то перепутал.

Подумать мне не дали, я увидела отблески огней среди деревьев и поднялась, идя навстречу им. Только потом до меня дошло, что иду я на четырех лапах, но крыльев за спиной я не чувствовала, а присмотревшись, заметила, что лапы у меня…серые. И вообще я – волк. Это что-то новое.

В тот же момент я поняла, что на огни идти мне не стоит, более ого, это огни факелов, которые держат в руках не очень дружелюбно настроенные селяне, пришедшие в лес по мою невезучую душу. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и припустила к лесу, но уловила носом запахи, приносимые ветром, и поняла, что спасения я там не найду. Рванувшись вправо, влево, я увидела, что меня окружают люди, и заключила, что у меня большие проблемы. Очень. А еще эти проблемы вооружены оружием и предметами быта типа топор обыкновенный, серпы острые и вилы тяжелые. Это было плохо, но я должна была… должен был увести их как можно дальше от логова, ведь там моя волчица и четверо волчат, меньше месяца назад увидевшие свет. Три девочки, в будущем жены вождей стай и один маленький гордый волчонок, он еще натворит дел…