Дарья Еремина - Дочь Императора. Том 2

Нечаянно встретившись взглядом с Инфором, я непонимающе повела подбородком. Что? Маг наблюдал за мной внимательно и грустно, так же игнорируя речь деда. Когда в комнате громыхнули голоса, мы оба вздрогнули. Я подняла взгляд на поднявшегося отца, деда и Марго. Вздохнула, поднимаясь тоже. Раз принято…

Они улыбались, и радость их была искренней, светлой, настоящей. Обернувшись к отцу, я натолкнулась на озадаченный взгляд. Не знаю, хотела ли я в это верить или на самом деле он понял мои мысли о маме, но отец сжал мою ладонь и отставил стул.

Я наблюдала за быстрым взглядом, пробежавшим по Марго и Саше. Не проронив ни слова, он пошел к выходу.

— Андрес. — Тихо позвала Марго.

Не обернувшись, отец исчез на выходе из залы в коридор. Я отвернула лицо, не смея смотреть на эту женщину. Взгляд наткнулся на мага, продолжавшего наблюдать за происходящим с неуловимой улыбкой на жестком лице. Саша обнял жену, шепча что-то ей в переносицу. Она кивнула: спокойная, монолитная, жесткая, практически как маг, охраняющий меня.

Через четверть часа дверь в прихожей хлопнула и послышались голоса. Я выбежала наружу, улыбаясь. Отец обнимал моих любимых женщин, как старых подруг. Сонные и лохматые, они улыбались светло и по-доброму.

— Здравствуй, Марго… — Проговорила тетя, кивая.

— Карел, Тайрен… — Кивнула в ответ маленькая женщина.

Саша поприветствовал маму и тетю поцелуями и повел в зал. Анж уже поставила тарелки, приборы и стулья. Я наблюдала от косяка двери, не смея двинуться. На моих глазах сдвигался неподъемный ледяной пласт, беспокоить который не решались долгие годы. Я не совсем понимала происходящего, но напряжение, взгляды, неожиданные всплески эмоций наталкивали на мысли о движении дна их прошлого.

— Теперь точно все в сборе. — Проговорил Саша с улыбкой, но надрыв в его голосе заставил меня прикоснуться к горлу. — В этом мире у меня нет людей роднее вас. Одному богу известно, как я люблю вас и как рад видеть всех сегодня за этим столом в нашем доме. Мы столько пережили вместе, что я не все смогу и вспомнить… — Он улыбнулся, одновременно нахмурившись. — Вы знаете, что эта ночь для нас с Марго — своеобразный этап, когда мы подводим итоги уходящего года. И этот год для нас стал счастливейшим за последние двадцать лет. В нашу жизнь вошла Дайан. Мне кажется, я понял, что ты часть меня еще тогда, у Воронки… — Остановил он взгляд на мне. Набухавшие слезами глаза деда, наконец, выплеснули две скупые капли. Я прижимала руку к груди, не смея оторвать взгляд от его глаз. Быстро переведя взгляд на маму, будто она что-то сказала ему, Саша кивнул и поднял руку, в которой сжимал бокал вина. — Ладно, давайте уже поприветствуем наступивший год и загадаем, чтобы кончилась эта чертова война, и все мы приобрели больше, чем потеряли.

— С Новым годом! — Улыбнулась тетя, поднимаясь.

Повторив эту странную фразу как заговоренные, мы столкнули бокалы над столом, произведя волнующий хрустальный звон. Отпив, я села на место. Улыбаться не получалось. Грудь сжимало жарко и болезненно. Хотелось выйти куда-нибудь, побыть наедине с собой. Просто выйти. Подняв взгляд, я опять натолкнулась на Инфора напротив. Он был вне сидевших за столом объединенных родством или жизнью людей. Взгляд блуждал от одного лица к другому, будто резал кусок мяса. Я вспомнила, что он полукровка. Это значило, что его родителя-ланита уже девятнадцать лет как не было в нашем мире, а родитель-человек вероятнее всего умер. Были ли у него любимые люди? Были ли те, кто ждал возвращения после задания?

«Отстань от мага и ешь!» — мысленно оборвала мои размышления мама. Я потупилась, понимая ее правоту. Посмотрела на стол передо мной и вздохнула. Пожалуй, в пустыне уже все съедено…

Через полчаса или около того я обнаружила себя в сумрачной теплой комнате, заставленной с одной стороны книгами, а с другой кристаллами, мерцающими отблесками каминного огня. Вокруг прозрачного столика в середине, громоздились два огромных кресла и диван. В комнате постоянно играли отражения от столика, стеклянной дверки узкого шкафа между книгами и беспрерывно помигивающей стены с кристаллами. Дед расспрашивал обо всем на свете. С ним было так тепло и уютно, что казалось — за стеной нет зимы и войны. Такой необыкновенно простой и добрый он был. Вместе с тем Саша казался ранимым и беззащитным. Так правильно было то, что Саша оказался родным дедушкой мне! Необыкновенно правильно! О другом я не могла и мечтать…

Когда за спиной послышался звук прикрываемой двери, я обернулась. На высокую спинку дивана облокотилась тетя. Мама прошла мимо и присела на подлокотник, обнимая Сашу.

— Тайрен, как ты могла!? — Прошептал он глухо. Мама посмотрела в огонь, прижимая деда к груди. Смотря на ее закушенную нижнюю губу, я перестала кусать губы, отвернувшись.

— Прости, Саш. Я знаю, как это важно для тебя. Но я не могла… — Проговорила мама тихо.

Когда тетя села рядом со мной, мама поднялась к камину.

— И ты тоже хороша… — Пробурчал дед тетке. Она усмехнулась, пожимая плечами. Я понимала ее, хотя была бы счастлива, если бы она предала эту «чужую тайну» еще в моем детстве… — Вылитая мать. — Улыбнулся он, глядя на меня с легкой улыбкой. Я улыбнулась в ответ, укладывая руки на подлокотник дивана, а на них подбородок.

— Возможно, внешне она и в мать, но Дайан абсолютная внучка своего деда. — Улыбнулась тетя.

Я млела от каминного жара и тепла, исходящего от любящих меня людей. Они говорили о прошедших годах, обо мне, об Андресе, обо всем на свете. Кажется, в какой-то момент я уснула. Открыв глаза от внезапно образовавшейся тишины, подняла голову.

— Пригрелась. — Улыбнулась тетя, гладя меня по голове. Я виновато улыбнулась.

— Можно я похожу по дому? — Спросила я деда.

— Конечно, можно! — Удивленно засмеялся он.

Поднявшись, я поежилась. Вышла в широкий коридор, погруженный в призрачный, колышущийся сумрак. Чуть правее был вход а обеденную залу. Я пошла налево. После библиотеки деда сразу начиналась широкая деревянная лестница в пару пролетов. А заканчивался коридор невыразительной сероватой дверью. Открыв ее, я ахнула. У них в доме личный портал! Немыслимо! Не во всех маленьких городках есть…

Поднявшись, я прислушалась. Слышались тихие голоса и плеск воды. Коридор заканчивался дверью вдалеке. Лестница вела дальше вверх. Сделав несколько шагов, я замерла у узенькой арки, ведущей в ярко освещенный зал. Отошла на два шага, задержав дыхание. Уперлась спиной в стену и нахмурилась, не понимая. Перед глазами застыла картинка, пойманная при быстром взгляде внутрь. Зала была чуть больше обеденной внизу. Метрах в двух от широких окон во всю стену, разделяя помещение на две неравные части, спускалась высокая ступенька. По центру в ней были прорезаны ступеньки, светившиеся мягким белым светом. Левую часть зала занимал небольшой бассейн. В правой же, плотно прилегая стороной к грани ступени, стояла большая круглая ванна. Вода в ней парила и волновалась, чуть бурля. На ступеньке, спустив ноги в ванну, лицом ко входу в белом халате сидела Марго. Причина же моего смятения сидела ко мне спиной. Эта широченная голая спина могла принадлежать лишь отцу. Волосы, скрученные в жгут, спускались по позвоночнику черной змеей. Они тихо разговаривали, смотря в разные стороны. Марго — в бурлящую воду. Отец — в ночную даль за окнами.