Андрей Егоров - Вечный мент или Светоч справедливости

– Ну, что? – спрашиваю. – Будем работать дальше? Или слил?

– Да, ладно, – махнул рукой Владик, – если честно, он мне даже не нравился.

Серьезных душевных привязанностей мой помощник не признавал, считал их пережитком романтической эпохи. Хотя мне частенько говорил о дружеском расположении, но я не очень-то обольщался на этот счет, успев хорошо изучить сложный внутренний мир бывшего студента худграфа. Странным он был человеком. Впрочем, у всех хватает тараканов.

Само собой, одним Владиком круг тех, кто поставлял сведения, не ограничивался. Информаторы у меня имелись в самых разных ведомствах. В том числе, и в органах внутренних дел. Милиционеры, как известно, деньги любят не меньше, чем прочие граждане. Так что несколько сотрудников правоохранительных органов давно и прочно сидели у меня на крючке. Спрыгнуть с острой рыболовной снасти не так-то просто, грехи не пускают. Данные об объектах от них поступали регулярно. Я даже наружное наблюдение мог заказать при желании. Хотя пользовался этой услугой нечасто.

Еще оборотни в погонах работали «синоптиками». Как только тучи сгущались над моей головой, я получал сообщение на мобильный телефон. И всегда очень вовремя переезжал с квартиры на квартиру, став за долгие годы городским кочевником. Согласен, такая жизнь утомляет. Но я рассчитывал в обозримом будущем сделаться богатым домовладельцем в стране с мягким и благотворным климатом. Как только на счету в швейцарском банке будет лежать определенная сумма. Мне оставалось накопить совсем немного, когда я получил прокля тый заказ…

В этот раз через поисковики удалось найти всего два упоминания новой цели – обе о награждениях по службе. Неудивительно, что ссылок так мало. Ведь мне заказали завалить не генерала или правительственного чиновника, а простого опера – рядового сыскаря в чине капитана. Я сразу подумал: не все ладно в Рассейском государстве, если меня, профи со стойкой репутацией тяжеловеса, – а я сбиваю шишки, которые растут на самом верху, – запрягают прихлопнуть обычного мусора. Мне-то что, я, конечно, кончу служивого, мое дело крайнее – заказ есть, значит надо его исполнять. Но поскольку мент – не министр органов внутренних дел, и за него много не дадут, я первым делом полез в конверт – чтобы поинтересоваться ценой головы, а то стану я из-за всякой мелочи мараться. Да и репутацию мне убийство простого мента, ясное дело, не улучшит. Сумма оказалась конкретная. Нехилый гонорар, прямо скажем. Одного аванса – пятнадцать тысяч евро.

Я предпочитаю авансовую систему оплаты. Пятьдесят процентов сразу – остальное по факту смерти объекта. Конечно, у меня, как у всякого профессионала, имеется твердая такса. Ниже определенной суммы я не опускаюсь, и если накинут сверху, никогда не отказываюсь. Объекты бывают очень неудобные. За некоторых не грех и доплатить. Кое-кто из заказчиков, помнится, упрекал меня в излишней алчности. Что ж, деньги я люблю, и давно этого не стесняюсь. Могу позволить себе этот маленький грешок. Как и прочие незначительные грехи, которые за мной водятся. По совету одного телевизионного психолога, принимаю себя таким, какой есть. У психолога вид ненормального и голова лысая, но советы мозгоправ дает дельные. Мне нравятся. Я его даже на двд-рекордер пишу. И прокручиваю время от времени для успокоения мятущейся души.

«Все наши недостатки, – он говорит, – надо ощущать достоинствами. Гордыня, алчность, похоть, гнев, чревоугодие, зависть и лень – что может быть прекраснее для человека высокой душевной организации. Когда вы научитесь обращать ваши недостатки в достоинства, только тогда вы сможете ощутить, что есть истинное счастье»…

Самым тщательным образом пересчитав купюры, я задумался. Кому же, размышлял я, мог так насолить простой мусор, раз за его убийство отвалили столько бабок. Не иначе, он какого-нибудь авторитета за решетку отправил. Что в наше время дело далекое от реальности – по тюрьмам все больше вошь подзаборная, да шелупонь беспредельная обретается, а реальные криминальные авторитеты на дачках из красного кирпича потягивают коньячок, да в высоких кабинетах заседают. Как говорится, редкий авторитетный человек не хочет стать уважаемым. Отдельные случаи с дележами власти в расчет не берем. Накат на первых лиц государства сладкой клюквой не может кончиться по определению…

В конверте имелось небольшое досье на Андрея Счастливцева. Сведения в нем содержались самые скудные. Отсутствовала даже дата рождения. Этот факт меня удивил, обычно возраст сообщают в первую очередь. Как и имена ближайших родственников и друзей. Судя по этой бумажке, мент был круглым сиротой. Родился неизвестно когда, неизвестно где. И в друзьях никого не числил. Зато здесь имелся домашний и служебный адреса и какая-то невразумительная перепечатка анкетных данных из милицейских архивов, где черным по белому было записано, что Андрей Счастливцев обладает некоторыми недугами, связанными с психиатрией, но, учитывая служебное рвение и боевые заслуги, будет продолжать службу. Подпись: полковник Воронин. Я понял, что у моего капитана имеется солидный покровитель.

Нет, я все понимаю. Можно обойти медкомиссию при приеме на работу, дать взятку, скрыть факт наличия психушки в личной биографии, но чтобы в личном деле содержались подобные сведения, и человек продолжал посещать службу – странная история.

Владик получил задание – узнать об объекте все, что только можно. В том числе и ту сугубо личную информацию, которая никогда не интересует среднестатичестических киллеров. Но для меня является наиболее ценной…

– Слушай, Владик, а кто такой этот полковник Воронин? – спросил я через неделю, когда досье пополнилось многими ценными сведениями, и у меня все больше стало коротить мозг – я так и не смог понять, что за человек этот капитан Счастливцев, и почему его биография выглядит настолько странно.

К тому же меня продолжали преследовать призраки. Приходилось постоянно отделять реальное от воображаемого. А это, знаете ли, порядком утомляет.

– Воронин – это начальник его, – ответил с готовностью Владик, – ценит его очень. Объект ему однажды жизнь спас. В отделение ворвались двое с пистолетами. А Счастливцев их обоих застрелил.

– Прямо в отделение ворвались?

– Ну, да. Я тоже удивился. Это надо совсем с головой не дружить, чтобы налет на отделение милиции совершить. Наверное, наркоманы какие-нибудь. Братья Бербоевы. Выходцы с Кавказа.

– А-а. Эти могут… – пробормотал я. – Ты давай-ка, копай активнее. Отрабатывай гонорар. – Напутствовал я Владика.

– Я и так копаю, как трактор, – обиделся Владик. – Завтра в четыре с его коллегой в бильярдную идем. У нас общие знакомые оказались.