Ричард Кнаак - Книга дракона

Свист возле самого уха заставил ученого шарахнуться в сторону. Увидев длинный тонкий предмет, воткнувшийся в ствол дерева, он понял, что это стрела. У него не было времени доискиваться, кто же это действовал с такой быстротой и точностью, потому как тварь, наблюдавшая за лагерем, наконец решила, что с нее довольно, и рванулась, выбираясь из путаницы ветвей.

— Что там?! Что случилось?! — проревел откуда-то справа от Уэллена Яльзо.

Вновь свистнула стрела. Крылатая фигура, едва-едва поднявшаяся в воздух, пискнула от боли. Уэллен смотрел, как она падает, кувыркаясь и отчаянно хлопая крыльями, чтобы приостановить падение. Через несколько мгновений тело ударилось о землю, издав неожиданно гулкий звук.

Господин магистр! — К ученому подбежал полуодетый Яльзо с факелом в руке. — Ты цел?

Уэллен был слишком поглощен зрелищем, чтобы отвечать. Подстреленное создание в колеблющемся свете факела казалось ожившей сказкой. Человеческий торс при птичьем обличии, малые размеры (стоя, создание едва достало бы макушкой до груди ученого) — все было точно таким, как описывалось в нескольких отрывочных повествованиях.

Искатель! Птицечеловек из легенд о лорде Дразери!

Вокруг столпились было члены экспедиции, но Яльзо оттеснил их назад. Искатель, трудно сказать, мужчина или женщина, пытался вытащить стрелу, вонзившуюся ему в бедро. На людей он не обращал никакого внимания.

Подросток, — решил Уэллен. Не удивительно, что замешкался, — просто растерялся.

— Я пристрелю его, так?

Сквозь толпу, с луком наготове, протолкался Прентисс Асаальк. Внезапно Бедламу захотелось схватить его за грудки и встряхнуть как следует. Хотя северянин все равно никогда не понял бы, за что.

Действовать следовало без промедлений.

— Всем стоять на месте! Оставьте его мне!

Уэллен медленно двинулся к истекающему кровью птицечеловеку, показывая ему раскрытые ладони. Поначалу создание не замечало его приближения — оно безуспешно пыталось вытащить стрелу. А когда наконец увидело, отреагировало однозначно: попыталось достать ученого когтями. К счастью, сил птицечеловека на осуществление этого намерения не хватило, и после резкого движения он без сил осел наземь. Ученый продолжал осторожно приближаться. Глаза пернатого неотрывно следили за человеком.

— Ближе не подходи, — предостерег Уэллена Яльзо.

— Ничего, все в порядке.

— Нужно его прикончить, так? То, что не может откусить тебе палец, изучать гораздо легче.

Замечание Асаалька заставило Уэллена взглянуть на клюв искателя. Несомненно, птицечеловек мог бы откусить не только палец, но, быть может, и всю руку. Однако ученый не остановился.

Когда он оказался в пределах досягаемости когтей, а молодой искатель и не думал нападать, Уэллен осмелился опуститься возле раненого на колени. Птицечеловек не сводил с него взгляда, но теперь он, казалось, понимал, что ему не собираются причинить вред. Ученый осторожно коснулся древка. Стрела глубоко засела в ноге. Боль, видимо, будет невыносимая…

— Будет больно. Извини, но тут я ничего не могу поделать. Иначе — никак.

Уэллен сомневался, что птицечеловек поймет его, но надеялся, что успокаивающий тон хоть чем-то поможет.

Уэллен Бедлам, хоть и провел почти всю свою жизнь в исследованиях, знал толк в подобных ранах. Это было частью курса обучения. Деревни постоянно подвергались набегам Сынов Волка и прочих им подобных, и потому странствующему ученому надлежало освоить навыки помощи раненым.

Недрогнувшей (что несколько удивило его) рукой Уэллен осторожно потянул древко. Дыхание искателя участилось — тот боролся с заметно усилившейся болью. Ободряюще улыбаясь и надеясь, что пернатый правильно истолкует выражение его лица, Уэллен продолжал свою работу. Наконечник стрелы двигался, все время застревая, и ученый задумался о его форме. Этот голубокожий вполне мог оснастить его зазубринами или другой гадостью.

Наконец стрела вышла из плоти, и ученый едва не опрокинулся на спину. Искатель охнул и задрожал, но так и не потерял сознания. Оставалось лишь восхищаться его выносливостью. Сам Уэллен на его месте наверняка уже давно лежал бы в глубоком обмороке.

Он взглянул на наконечник стрелы. Конечно же, зазубрен. Любой зверь, которому выпало бы несчастье наткнуться на такую игрушку, только расширил бы рану, пытаясь вытащить стрелу зубами или когтями. А сам наконечник, по всей вероятности, так и остался бы внутри, и жертва погибла бы от заражения либо потери крови…

Вспомнив об этом, он снова взглянул на ногу птицечеловека. Рана продолжала кровоточить, она была добрых двух дюймов в ширину, а в глубину, пожалуй, уходила до самой кости. Нужна была повязка, но прежде — тщательный осмотр. Могли быть и другие повреждения.

Но как только пальцы его коснулись края зияющей раны, случилось невероятное. Уэллен отдернул руку, словно от готовой ужалить змеи — но только потому, что не ожидал этого последнего потрясения.

Рана закрылась. Птицечеловек исцелял сам себя!

Волшебство! Я должен был вспомнить об этом!

Искатели, согласно преданиям, правили Драконьим царством до появления лорда Дразери и сами владели магией.

— Что там? — осмелился наконец спросить Яльзо, слегка разочарованный тем, что не мог внести в происходящее свой вклад. — Что оно там делает?

— Исцеляет себя.

Странно, — подумал Уэллен. — Я думал, они унаследовали от предков большее.

Искатель шевельнулся и резко сел. Некоторые из сторонних наблюдателей решили, что он собирается напасть на их предводителя. Асаальк вскинул лук, но Уэллен жестом велел своим людям остановиться.

— Нет!

Он сделал успокаивающий жест и в адрес искателя. Страх мог заставить подростка совершить как раз то, чего и ожидали от птицечеловека люди.

Но искатель всего лишь осторожно коснулся затянувшейся раны. Коготь его легко скользнул но шраму — так, словно птицечеловек не мог до конца поверить в случившееся. Уэллен был ошеломлен. Быть может, юное создание еще не имело случая использовать свои способности таким образом? Но ведь оно наверняка видело, как лечились другие птицелюди!

Замешательство ученого усилилось, когда искатель осторожно коснулся его плеча.

Чувство благодарности — только так Уэллен мог описать его — нахлынуло на ученого. От силы этого чувства он даже покачнулся.

Поднявшийся ропот предупредил Уэллена о том, что люди подозревают недоброе. Встряхнувшись, он поспешил заверить их в своей безопасности. .

— Со мной все в порядке! Оно просто пытается поблагодарить!