Алексей Мишуков - Цветок Грина

   Когда его сверстники принялись ухаживать за девочками, Грин начал помогать матери и отцу вести приусадебное хозяйство. В этот период жизни он много читал и увлекся выращиванием цветов и деревьев. Юноша не имел представления, как нужно вести себя со слабым полом, и, как следствие, особой популярностью среди сверстниц не пользовался. Когда его друзья веселились и гуляли с подружками, он обычно скромно уходил в сторонку и старался быть незаметным для окружающих. Ему, безусловно, нравились девушки, и он обращал на них внимание, особенно на соседку Ирэн Фрэйзер, но как подойти и о чем заговорить не знал, потому дальше мечтаний дело не продвигалось.

   Примерно в это же время младший Коэл решил для себя, что не похож на других отроков. Трудно сказать, что стало причиной таких мыслей, но все чаще Грин начал отделять себя от своих сверстников и сверстниц.

   С годами детские недуги ослабили хватку. Подвижное детство и отрочество в сочетании с любовью к жизни сделали свое дело; совершеннолетие молодой человек встретил физически развитым и самостоятельным. Окружающие стали отмечать в его характере доброту, отзывчивость и некоторую степень благородства, с которой он старался держаться в присутствии незнакомых. Мама говорила, что он похож на отца в молодости, с чем, в общем-то, соглашались друзья и знакомые семьи.

   С возрастом Грин всей душой потянулся к романтике. Юноша стал находить удовольствие в необычных для его сверстников вещах. Например, ему начало нравиться встречать рассвет. Он выбирал места повыше и подолгу сидел там, в ожидании солнца. Одним из таких излюбленных мест стала юго-восточная часть поселения. Там, на залитом солнцем пригорке не было деревьев, а внизу склоны омывались Южанкой. Юноша взбирался на вершину; подолгу любовался пробегавшей мимо речкой или просто ложился на траву и смотрел на небо и проплывающие облака.

   Вскоре позывы к романтике вылились на бумагу, Грин сочинил несколько стихов, в которых попытался выразить свое отношение к любви и природе. Стихи собственного сочинения ему пришлись по душе. Младший Коэл решил, что у него, безусловно, получается, и он с воодушевлением представил свое творчество на суд родителей. Миссис Коэл одобрила тягу сына к прекрасному, а отец не только похвалил, но и дал начинающему поэту несколько советов.

   Девятнадцатое лето Грина начиналось, как всегда в это время, ярким палящим солнцем, изредка прерываемым теплым дождем и грозами. Солнцеречье расцвело и стало еще уютнее. Утром и днем Солнечное озеро блестело, отражая лучи небесного светила, а вокруг расстилался зеленый рай из цветов и деревьев. В траве мелькала желтая мать-и-мачеха, сквозь зелень проглядывали седые шапки одуванчиков. Окрестности наполнились звучанием насекомых и птиц.

   Вслед за природой оживилась и мирская жизнь: на залитых светом лугах и деревянных мостовых беззаботно гулял и веселился народ. Все чаще стали появляться свадебные процессии, бродячие артисты и музыканты. Солнцеречье погрузилось в летние празднества и гуляния.

   Ничто не предвещало загадочных событий, произошедших позже, в жизни обычного юноши из усадьбы Флоуотер и перевернувших его судьбу с ног на голову, впрочем, не только его.

   Из-за линии горизонта робко выглянул первый лучик, озарив безоблачные выси ярким сиянием восходящего солнца. С севера подул легкий ветерок, принесший утреннюю прохладу и свежесть.

   Грин почувствовал, что не спит, но открывать глаза не хотелось. Он зевнул и начал поворачиваться на бок, когда, с удивлением понял, что слышит приятную музыку. Юноша открыл глаза, поднял голову и прислушался. Сначала он подумал, что это отголоски сна, но музыка не стихала, и со временем стало казаться, что становится только громче. Весьма озадаченный Грин поковырял в левом ухе, затем в правом. Ничего не изменилось. Тогда он потряс головой и закрыл уши ладонями, и вновь безрезультатно: музыка продолжала звучать. Оставив безуспешные попытки избавиться от таинственного наваждения, юноша прислушался и постепенно начал различать тихое женское пение с мелодичными переливами неизвестного инструмента.

   "Очень красивая музыка", - внезапно подумал Грин.

   В приятной, ласкающей слух мелодии он услышал звуки из далекого детства: легкие и беззаботные мотивы, которые постепенно сменялись более утробным и гулким звучанием, отчего перехватывало дыхание, а по телу пробегали мурашки.

   "Ничего красивее в жизни не слышал!", - снова восхитился Грин и поднялся с кровати. Он быстро оделся и, выбежав на залитый солнцем двор, попытался найти источник музыки. Снаружи никого не оказалось. Тогда он нырнул в заросли и очутился на проходящей рядом с Флоуотером дороге. В обе стороны, насколько хватало глаз, не было ни души. Молодой человек не на шутку испугался, не сходит ли он с ума, между тем, мелодия стала громче. Несколько минут Грин осматривал сад, затем начал обходить дом. На южной стороне он увидел нечто удивительное. Рядом с яблоней блестел и переливался всеми цветами радуги невиданный доселе цветок. Стебель и наполовину раскрывшийся бутон были словно из стекла или чистого горного хрусталя. Необычное растение сверкало гранями и преломляло утренние лучи, маня Грина своей загадочностью. Он, в свою очередь, зачарованно смотрел на чудо природы не в силах отвести взгляд. Внезапно в голову пришла невероятная мысль, что музыка доносится прямо из цветка. Подойдя ближе, юноша присел на корточки и прикоснулся к таинственному растению. Он ожидал, что цветок будет твердым и хрупким, но на ощупь тот оказался совершенно обычным и был явно живым. Убрав руку от стебля, Грин еще раз осмотрел цветок, а затем наклонился, чтобы понюхать. В нос проник дивный аромат, слегка сладковатый и свежий. Поток приятных ощущений захватил юного Коэла и, к своему удивлению, он улыбнулся.

   "Что происходит, в самом деле"? - подумал Грин. "Музыка в ушах звучит, а сейчас вот это чудо в саду".

   Когда дурманящий аромат начал рассеиваться, вслед за первым вопросом появились другие.

   "Как попал в сад этот "поющий цветок"? Не за одну же ночь вырос"! - подумал юноша. "Да и никто из родных не стал бы сажать растение без его согласия".

   Внезапно воцарилась тишина, которая резко прервала размышления. Музыка, предположительно доносившаяся из цветка, стихла, а сам он перестал сиять. Удивленный Грин еще раз осмотрел странную находку. Подождав несколько минут, он пожал плечами и принялся перебирать в памяти известные ему цветы.

   - Акроклинум, Лихнис, Пион, - бормотал он себе под нос, с горечью отмечая, что на ум ничего похожего не приходит.