Андрей Лукин - Подорожный страж

Крупная пчела басовито прогудела над его плечом и полетела в сторону дороги, как бы приглашая следовать за ней. Стёпка оторвал взгляд от сосны и послушно пошёл за пчелой. В голове после всех этих гномьих передряг слегка шумело. Мысли разбегались и дух захватывало. Вот так стража ему подарили ни за что ни про что! Чем дальше, тем круче. Да с такой защитой ему и дружинники весские не страшны. И Стёпка решил, что больше не будет ни от кого прятаться. Осторожность, разумеется, не помешает, но шмыгать по кустам, владея волшебным оберегом неслыханной разрушительной силы, глупо и стыдно. Хватит, отбоялся, отпрятался. Пусть теперь враги прячутся!

Пчела вывела его к обочине и улетела прочь. Стёпка присел за невысокой ёлочкой и стал глядеть на пустую ещё дорогу. Несмотря на свои очень смелые и решительные мысли, он осторожничал. По привычке, наверное.

Вскоре до него донёсся скрип приближающихся повозок. Свои, обрадовался он, и на его плечо легла вдруг большая тяжёлая рука — у гномов таких не бывает. «Весичи выследили!» — мелькнула пронзительная догадка, и он почти без промедления выкрикнул про себя уже почти привычное: «СТРАЖ, ПОМОГИ!»

Всё опять получилось само собой. Распрямилась в Стёпке туго сжатая пружина и, распрямившись, ударила точно и сильно.

Х-хак!

Отброшенный далеко в сторону Верес лежал на спине и оторопело смотрел на изготовившегося к бою Стёпана.

— Ты это… Ты чаво это? — пробормотал он, не делая попыток подняться.

Стёпка медленно выдохнул и заставил себя расслабиться. Вибрирующая сила, переполняющая каждую его клеточку, нехотя втянула свои клыки и когти.

Верес был раза в три или даже в четыре тяжелее и раза в полтора выше, а Стёпка отбросил его, словно пушинку. Хорошо ещё, что не сломал, как ту сосну. А то мог бы…

Гоблин, сопя, встал, отряхнул хвою с локтей и со спины, ещё раз недоумевающе качнул седой головой:

— Опасный ты демон, как я погляжу. Силушка в тебе немеряная, за малым до смерти меня не зашиб. Ладно успел я руками прикрыться. Ты испужался ли меня, что этак-то взвился?

— Ещё как, — признался Стёпка. Ему было неловко. Обидно, наверное, такому здоровенному дядьке, что его хлипкий отрок шутя на пять метров отшвырнул. — Я думал, что меня весичи выследили. Я не хотел вас толкать. Честное демонское.

— Не хотел, говоришь. Дак ты меня, ежели по правде-то, и не толкал. Ты меня, Стеслав, приподнял да и отбросил, ровно щеня надоедного. Я и опомниться не успел.

А нечего было сзади подкрадываться, подумал Стёпка, и эта нехитрая мысль, видимо, отразилась на его открытом и честном лице ничего не скрывающего и ничего дурного не замышляющего демона, потому что Верес присел рядом с ним и показал на дорогу широкой ладонью:

— Дело у меня важное не сполнено, мне мешкать ни в коем разе нельзя. Вот я и утёк в лес, от весичей подале. На тебя глядя утёк. Пущай Брежень да тролли с ними гутарят. А ты, часом, не знаешь, кто там в стороне дерева ломал? Я слышал, сосна повалилась, да не гнилая, вроде, сосна. Так и грянула, как подрубленная. Не видел, кто безобразит?

— Видел, — признался Стёпка. — Это я сосну повалил. Случайно.

Гоблин кивнул и больше ни о чём спрашивать не стал, словно ему ясно было, для чего демону понадобилось валить ни в чём не повинное дерево. Зато решил спросить Стёпка:

— А почему вы от весичей прячетесь? Они же ведь не враги, они же ведь с рыцарями оркландскими воюют. Или вы… — он не договорил, смутясь. На оркландского шпиона гоблин был не похож, хотя Стёпка понятия не имел, какими они бывают, эти шпионы. Одного он видел, но ведь тот был колдуном, а пожилой гоблин… ну какой из него колдун?

— Мне дружинники царёвы, понимашь, тоже поперёк горла. Не хочу с ними встречаться допрежь времени. Не с руки мне. Мало ли кто там с ними скачет, может, знакомцы какие злопамятные. А ну как признают — кусай опосля локти… — Верес огладил бороду, помолчал, потом продолжил, недобро щурясь. — Весичи, они хоть с орклами и воюют, дак и нам тоже навроде как чужие. Таёжный улус для них — что добыча, в бою взятая. Хошь владей им, хошь грабь, хошь княжатам раздаривай на уделы — никто не одёрнет. Мы для них и не люди вовсе, а так — докука и быдло дремучее. Особливо те, кто от весских бояр сюды утёк. Не любит нас Весь за нашу вольную жисть, ну и мы её не шибко жалуем. А те из наших, которые топоры не страшатся показывать да шеи не гнут, весичам и вовсе не по нраву. Царю-то ихому что надобно? Чтобы мы орклов турнули покрепче, подмогли дружинам весским, а сами после власть царёву над собой молчком признали и дань ему платили, как весские холопы платят… Пошли-кось на дорогу. Пасечник вон уже подъезжат. Отбрехались, поди, от дружинников.

Кони испуганно задрали головы и захрипели, когда Стёпка и Верес вывалились из кустов.

— Тебя искали, — прогудел пасечник, натягивая вожжи.

Стёпке сразу стало неуютно.

— Зачем? — спросил он.

Неусвистайло мотнул головой:

— Того не ведаю. Десятник растолковать не поспешил, а я и не допытывался. Выведывали они, не встречался ли нам дорогой отрок нездешней наружности с оркландским оберегом на шее?

Стёпка невольно схватился за стража:

— Он не оркландский!

— Да по мне хошь бы и у элль-фингов ты его добыл, — ухмыльнулся тролль в рыжую бороду. — У меня самого нож засапожный тоже, признаться, не в Великой Веси скован. Экая невидаль! Ну я им и сказал, мол, никакого нездешнего отрока мы не встречали, а встречали однех таёжных и за вОрот им по незнанию нашему не заглядывали. Не поверили весичи нам, конешно, но решили, видать, что ты тайгой подался. С тем и отъехали. Ну, залазь, однакось. Нам до темна в Драконью падь поспеть надобно… А это что у тебя такое?

— Где? — Стёпка проследил за его взглядом, задрал правую руку. Из рубашки торчала чёрная гномья стрела. Он выдернул её — совсем рядом с сердцем ударила зараза! — и показал пасечнику. — Гномы на меня в лесу набросились. Сначала в ловушку звериную заманили, а потом вслед стреляли. Еле удрал от них.

Неусвистайло хмыкнул, почесал бороду и ничего не сказал. Подумал, наверное, что уж больно неспокойного спутника Купыря ему подсунул. И от весичей он бегает, и с гномами у него нелады, и колдуны с призраками зуб на него имеют. Одни хлопоты и неприятности от такого попутчика. Хоть в оба глаза за ним присматривай — всё одно не убережёшь.

Верес вывернулся сбоку, выхватил у Стёпки стрелу, повертел и даже понюхал зачем-то.

— То не гномы на тебя набросились. Гномы, они в замках живут да в строениях каменных. А в тайге родичи ихние промышляют разбоем да грабежами. Гномлинами они прозываются. Народец изрядно подлый и премерзкий. Стрела-то, глянь, как бы не отравленная. Припахиват, кажись, гнильцой. Счастье твоё, Стеслав, что не задело. Царапинки хватило бы в гости к предками отправиться, — он остро глянул на Стёпку. — Случайно, говоришь, сосну повалил? Не хотел, говоришь? Ну-ну. Одного-то хоть пришиб, али не сумел?