Мойра Янг - Хроники песчаного моря

— Па сказал, что так написано в звездах, — говорит Эмми.

— Ох, детка, на небе ничего не написано, — вздыхает Марси. — Просто некоторые умирают слишком рано.

— Па умел читать по звездам, — возражаю я. — Он всегда говорил, что с самого начала мира все предначертано. Судьба каждого записана там, в небесах.

— Вот про это у нас с Уиллемом и вышел спор, — кивает Марси. — Потому наши пути и разошлись, когда мы покинули Город Надежды. Он искал ответы среди звезд, я же ищу ответы в том, что передо мной, вокруг меня или внутри меня.

— Лу считает, что Па все это выдумал, — говорю я.

— А ты как думаешь? — спрашивает Марси.

— Саба всегда думает то же, что и Лу, — вставляет Эмми.

— Неправда! — горячусь я.

— А вот и правда! — возражает Эмми.

— Что ж, похоже, пришла пора научиться думать самостоятельно, — говорит Марси. — Для меня звезды — это просто звезды.

Она запрокидывает голову и смотрит в небо так долго, будто она уже там, среди звезд и планет, рядом с луной. Словно забыла про нас. Я хмыкаю. Марси вздрагивает.

— Хотя, конечно, я могу и ошибаться, — говорит она с улыбкой.

Эмми валится с ног от усталости, но в хижине спать отказывается. Мы с трудом укладываем ее на Марсину кровать. Сама Марси ложится на красную скамью и закидывает руки за голову. Следопыт пристраивается рядом.

Я сижу у костра. Носком ботинка тычу в тлеющие угли.

— Почему Па не привел нас сюда? — спрашиваю я шепотом, чтобы не разбудить Эмми.

— Да, на Серебряном озере трудно жить, — замечает Марси.

— И день ото дня все хуже, — вздыхаю я.

— Я его звала сюда, — говорит Марси. — После смерти Эллис. Я посторонних не привечаю, но друга в беде никогда не брошу. Здесь нашлось бы место для всех вас. Перебились бы как-нибудь, притерлись. Но ваш Па и слышать ничего не хотел. Сказал, что ему никакой помощи не нужно.

— Лу считает, что Па не хотел уходить с Серебряного озера из-за Ма, — говорю я.

— Ну да, из-за этого тоже, — кивает Марси. — А еще он думал, что там вас не достанет беда. Они с вашей Ма оба так думали.

— Беда? Что за беда? — спрашиваю я.

Марси молчит, словно обдумывает, что ответить.

— Ты ничего не знаешь о мире вокруг, — говорит она. — Он полон тягот и опасностей. Ваши Ма и Па об этом знали, потому и поселились в глуши, на Серебряном озере. Случайных путников там почти нет. Соседей тоже. Так же, как и здесь, у Кривого ручья.

Вспоминаю, как скрытно живет здесь Марси. С дороги тропинку не заметишь, если не знать про ветряные колокольчики на дереве.

— Ты от кого-то прячешься? — допытываюсь я.

— Не то чтобы прячусь, — объясняет Марси. — Скорее, держусь в стороне.

— В стороне от чего? — спрашиваю я. — Па держал нас на Серебряном озере, чтобы быть в стороне?

— Он пытался, — вздыхает Марси. — Правда, у него не вышло.

Что-то в ее голосе заставляет все мое нутро напрячься.

Я вскакиваю, стискивая кулаки.

— Ты знаешь что-то? Знаешь, кто забрал Лу? — Цежу я сквозь зубы.

— Нет, не знаю, — отвечает Марси.

— Скажи мне! — требую я.

Она смотрит на хижину, где спит Эмми.

— Пойдем прогуляемся, — говорит она.

Следопыт срывается с места, но Марси поднимает руку.

— Лежать! — велит она.

Пес со вздохом укладывается.

Мы переходим через мостик на луг. Идем вдоль ручья, по долине. Луна заливает тропу серебряным светом. Вода в ручье сверкает, журчит по камням. Я вдыхаю сладкий ночной воздух.

— Расскажи мне, что случилось, — просит Марси. — Расскажи все, ничего не упускай, даже если думаешь, что это не важно.

Я так и делаю. Рассказываю, что произошло. Как мы с Лу на рассвете пошли на свалку, как Лу накричал на Па, как налетела песчаная буря и, наконец, как появились четверо всадников и Проктер Джон.

— Четверо? — переспрашивает Марси. — Как они были одеты?

— Ну, в такие длинные черные плащи и плотные кожаные нагрудники, — вспоминаю я. — А еще у них были кожаные наручья от запястий до локтей.

— В доспехах, — говорит Марси. — Похоже на тонтонов.

— На кого? — недоумеваю я.

— На тонтонов, — повторяет она. — Понимаешь, они всякими делами занимаются. Ну, сведения передают, следят за кем велено, доносят или охраняют, кого прикажут. Убийством тоже промышляют.

— Не понимаю, о чем ты, — говорю я. — Откуда ты знаешь про этих… тонтонов?

— Твои Ма и Па не всегда жили на Серебряном озере, — терпеливо объясняет Марси. — И я не всегда жила у Кривого ручья. Мы познакомились в месте под названием Город Надежды.

— Никогда про такое не слыхала, — недоверчиво говорю я.

— Это такое поселение, — продолжает Марси. — В неделе хода отсюда. Если повезет, конечно. Путь туда лежит через Песчаное море, оно странников не привечает.

— Песчаное море, — повторяю я. — Па рассказывал о нем. Чужаки… тонтоны… отправились туда вместе с Лу. Их следы, сворачивают с тропы на север. Думаешь, они увезли Лу в Город Надежды?

— Возможно, — задумчиво говорит Марси. — Туда стекаются все мерзавцы, бандиты и подонки, которые пырнут ножом всякого, кто им придется не по нраву. Все отребье рано или поздно оказывается там. И заправляют всем в городе такие же подонки. А тонтоны сдерживают эту ораву грубой силой, угрозами и дрянью под названием шааль.

— Ага, Проктер Джон жевал такие листья, — киваю я. — Па велел нам никогда к ним не притрагиваться.

— И правильно делал, — соглашается Марси. — Шааль дурит голову, заставляет думать, что ты умнее всех. Чуть переберешь с этим и все, никакого удержу тебе нет, ничего не соображаешь. Эллис, Уиллем и я там задерживаться не стали. Мы быстро поняли, какое это гиблое место. Выбрались оттуда поскорее, пока нас не затянуло. Ушли подальше, чтобы не слышать больше ни о шаале, ни о Городе Надежды.

— Но почему тонтоны забрали Лу? — не успокаиваюсь я.

— Расскажи мне, что еще ты помнишь о том дне, — настойчиво просит Марси.

— Они пришли именно за Лу, — вспоминаю я. — Один из чужаков спросил Проктера Джона: «Это он? Это он родился в день зимнего солнцеворота?» Потом они спросили то же самое у Лу, мол, сколько ему лет. Проктер Джон тогда сказал им: «Говорю же вам, он это, он! Я знаю. Я с него глаз не спускал, как было велено». Понимаешь, чужаки все знали про Лу. Они пришли именно за ним.

Марси ничего не говорит. Глядит в ночное небо.

— А как они про него прознали? — спрашиваю я. — И что особенного, если Лу родился в день зимнего солнцеворота? Мы двойняшки. Меня-то чужаки не забрали…

— Не знаю. Попробуем разобраться, — отвечает Марси.