Людмила Астахова - Армия Судьбы

– С ногтями ничего не вышло, а так – полный порядок, – похвастался он, довольно улыбаясь. – Ага, вот и наш обед.

Кормили в «Грифоне» отменно, в чем Парду довелось убедиться на собственном приятном опыте. Суп с, какими-то пахучими корешками и грибами, курица под остро-сладким соусом и салат исчезли в его луженой глотке с ошеломляющей скоростью, следом отправилось пиво, и осоловевший от еды и питья оньгъе позволил себе расслабиться.

– Спасибо, – выдавил он из себя, не зная, куда деваться от смущения.

– Не за что, – легко бросил в ответ эльф.

Ириен словно и не удивился совсем Пардову появлению. Как будто совсем недавно тот громогласно не отказывался от его общества. То ли эльф оказался незлопамятный, то ли что-то подобное он с самого начала и предвидел.

– Даржа оказалась не слишком гостеприимным городом, – уклончиво пробурчал Пард.

– Еще бы, – отозвался У нанки, не скрывая некоторого злорадства. – Полгода назад, после налета оньгъенских пиратов на Муварак, в порту вздернули двух ваших попов. Тебе еще повезло, оньгъе.

Красотки согласно закивали и поведали историю про публичную казнь мародеров, схваченных в пострадавшем городке за подлым грабежом и смертоубийством, наперебой живописуя кровавые подробности расправы. Ириен только поморщился, но промолчал, а более резкий и непосредственный в проявлениях чувств Унанки посоветовал девушкам попридержать свои языки. В ответ болтушки показали ему свои розовые язычки и объявили, что он противный зануда. Пард наблюдал шутливую перепалку и, с удивлением для самого себя, подумал, что нечто похожее часто происходило в трактире в его родном поселке, когда Пардов закадычный дружок, Корди, выставлял выпивку местным шлюшкам – девушкам негордым и падким на страшные и кровавые истории. И если закрыть глаза, то словно переносишься на несколько лет назад, в счастливейшие годы юности, когда пареньку по имени Аннупард и во сне не мог присниться обед в компании с эльфами в далеком южном городе. Еще меньше он поверил бы в то, что эльф станет лечить его покалеченное плечо, да еще с помощью самого настоящего волшебства.

Комната Ириена оказалась просторной, и не столько размерами, сколько из-за почти полного отсутствия мебели. Низкая кровать да массивный сундук возле окна, выходящего в сад. Никаких шкафов, буфетов, кресел и широченных столов, которыми были заставлены дома в Оньгъене вне зависимости от достатка обитателей. В богатых домах мебель была дорогая, из ценных пород дерева, резная или даже позолоченная, в бедных – простая и грубая. Но неизменно все внутреннее пространство оньгъенских домов было заполнено настолько плотно, что и двоим жильцам разминуться в одной комнате сложно. Ириен усадил Парда на сундук и долго рассматривал его плечо, осторожно и невесомо водя по коже пальцами.

– Тебе повезло. Перелом простой, – объявил он. – Будет больно – скажешь.

Но больно не было, Пард почувствовал только неприятный холодок, когда эльф накрыл ладонью место перелома, посиневшее и распухшее, и чуть нараспев промурлыкал какое-то заклинание. Он ожидал чего-то большего, чего-то по-настоящему колдовского, но магия Ириена оказалась неброской и не сопровождалась искрами синего огня. Как несостоявшийся лекарь Пард был разочарован, но как пострадавший страшно обрадовался, когда по окончании целительства смог свободно двигать рукой.

– Побереги ее еще пару дней, чтобы спала опухоль, а синяки разошлись, – посоветовал Ириен, довольный своим успехом.

– Я знаю. Лихо у тебя вышло. Прям завидки берут. Мы как-то полгода не могли одной старой карге срастить лодыжку, – признался Пард. – Ты мог бы зарабатывать целительством.

– Я плохой целитель, а тебе повезло, что у меня все получилось как надо. Видел бы ты, какие чудеса творит Кетевиль. Веришь, он залечил мои руки буквально за какой-то час. А еще он на моих глазах затянул ножевую рану в животе у одного бедолаги. Впрочем, настоящему, истинному целителю, хоть эльфу, хоть человеку, под силу гораздо большее. А я так… балуюсь.

– И «баловство» твое неплохо получается, – осторожно польстил Ириену оньгъе. – Спасибо тебе.

Ириен неопределенно пожал плечами. Между ними повисло неловкое молчание. Парду хотелось сказать что-то хорошее, поблагодарить щедрее, но подходящие слова ускользали из головы, а чем больше он напрягал извилины, тем гуще становилась каша в мозгах. Сказывалось отсутствие навыка выражать благодарность нелюдям.

– Ну, ты… значит… зла на меня не держи… Ириен. Привычки, они иногда сильнее нас самих будут. За один раз и не избавишься. Ну, ты понимаешь, о чем я?

– Ладно, забыли, – прервал мучительный для обоих разговор эльф. – Я тоже был не самого лучшего мнения об оньгъе и успел трижды попрощаться с жизнью, когда увидел, кто вытащил меня из подвала. И очень даже удивился, когда ты вернулся за мной. Если уж мы говорим откровенно, то я не более тебя радовался твоему обществу. Может быть, только удачнее скрывал свои чувства. Мои привычки живут дольше, чем твои, как и мнения и о людях в целом, и об оньгъе в частности. Но ты пришел ко мне за помощью, а значит, хоть немного мне доверяешь, несмотря ни на что. И я, в свою очередь, тоже тебе благодарен.

– За что?

– За доверие. Я не уверен, что смог бы прийти к тебе, случись со мной беда.

Тут Пард прекрасно мог эльфа понять. Он даже обрадовался, что столь невозмутимое создание, как Ириен Альс, может, оказывается, испытывать простые человеческие чувства приязни и неприязни.

– Значит, мы смогли друг другу помочь. И это хорошо… В смысле, когда люди доверяют один другому, – сказал Пард и, немного подумав, добавил: – Даже если они и не совсем люди.

– Или совсем не люди, – усмехнулся Ириен. – Я тут хотел предложить тебе одно дело. Раз твоя рука теперь в порядке…

– Какое? – оживился Пард.

– Помахать своей секирой, разумеется.

Оньгъе довольно хохотнул. Наконец-то хоть какой-то просвет в череде неудач и несчастий.

– Это дело хорошее.

Сквозь сон Пард слышал, как приглушенно разговаривали эльфы. Конечно, он не понимал ни слова на их языке, но нетрудно было догадаться, что Унанки не в восторге от выбранного Ириеном напарника. В его голосе преобладали металлические нотки, и Пард только диву давался, как эльф умудряется достигать такого эффекта на языке, состоящем почти из одних гласных и апострофов. Ириен отвечал без всяких эмоций, почти равнодушно, словно разговор его почти не касался.

После ночи, проведенной в относительном покое, под настоящим одеялом и с подушкой в придачу, глаза открывать не хотелось. Пусть хоть по спине толкутся эти говорливые эльфы, но Пард намеревался поспать столько, сколько сможет.