Александр Рудазов - Совет Двенадцати

— Вам непременно нужно увидеть его своими глазами, — проскрипел Тивилдорм, выплывая из дилижанса. — Этот гимнасий выпустил больше колдунов, чем все остальные вместе взятые. Клевентин тоже здесь учился.

— И какой факультет вы закончили? — полюбопытствовала Ванесса.

— Восьмой, — скромно ответил Клевентин. — Превращений и метаморфоз.

— О, так вы метаморф? — оживилась Вон. — Или трансформатор?

— И метаморф и трансформатор. Но я не люблю прибегать к колдовству без особой надобности. Всегда считал, что если проблему можно решить без заклинаний, то именно так ее и нужно решать.

Креол, услышав это, пренебрежительно хмыкнул. Его мнение о Клевентине и раньше было не слишком высоким, а теперь вообще упало ниже сандалий.

— А вы тоже здесь учились, мистер Тивилдорм? — спросила Вон.

— Нет, как раз я заканчивал другой гимнасий… — неохотно ответил Тивилдорм. — Его мы тоже сегодня увидим… попозже…

Иххарийский гимнасий разместился в обширном парке, окруженном крепостной стеной. Семнадцать небольших, совершенно одинаковых строений-«кирпичей», вытянувшихся вдоль этой стены «подковой» — общежития студентов. Сам же гимнасий похож на амфитеатр невероятных размеров — правда, верхние его этажи необитаемы и практически никогда никем не посещаются. Это здание возводили колдуны-строители — гонясь за внушительностью, они сделали гимнасий в несколько раз большим, чем реально требовалось.

В центре, как и положено амфитеатру, — арена. Однако на этой арене не сражаются… точнее, не только сражаются. На этом колдовском полигоне студенты осваивают те заклинания, что неудобны, а порой и опасны для применения в помещениях. Воздух здесь кипит от пламени пиромантов, стынет от вьюг криомантов, искрится от молний аэромантов и просто плачет, когда тренироваться выходят метеомаги.

Распахнув дубовые двери, Креол и остальные оказались в огромном кольцевом коридоре — он проходил по всему первому этажу. С одной стороны тянулись небольшие не застекленные окна, с другой — лестницы на верхние этажи и двери, ведущие в аудитории, лабораторные, служебные помещения.

Коридор был заполнен студентами. Они толпились у дверей, беседовали, некоторые потихоньку колдовали, одним глазом поглядывая, не идет ли преподаватель. В воздухе стоял неразборчивый гул, изредка перемежаемый взрывами хохота или громкими криками.

Однако стоило сюда войти четверым в серых плащах, как все мгновенно стихло. Студенты смотрели на неожиданных гостей остановившимися взглядами, словно кролики, зачарованные змеей. Кто-то уронил карандаш — звук падения в наступившей тишине прозвучал пушечным выстрелом.

— Кхм… — кашлянул в кулак Тивилдорм. — Прошу всех вернуться к занятиям. Прямо сейчас.

Коридор опустел в долю секунды.

Тивилдорм Призрак сразу повел своих спутников на четвертый этаж — к кабинету ректора. По дороге он рассказывал, что сейчас в Иххарийском гимнасии насчитывается более тысячи студентов — и это почти половина от общего количества в стране. Всего в Серой Земле двенадцать гимнасиев — по одному на сатрапию. Однако одиннадцать остальных гораздо меньше — в самом маленьком учится всего лишь полсотни студентов, да и прочие не слишком его превосходят.

Будущие колдуны поступают в гимнасий одиннадцати лет от роду. Первые три-четыре года их учат исключительно теории и только к четырнадцати-пятнадцати годам переходят к практическому колдовству. Фиолетовый плащ надевают обычно в двадцать два или двадцать три года.

— Как это три-четыре года? — не поняла Ванесса. — Как повезет, что ли?

— По истечении третьего года обучения ученик сдает промежуточный экзамен, — объяснил Клевентин. — Если он выдерживает его, то переходит на высшую ступень. Если же нет — остается на начальной еще на год. Если же он и после четвертого года обучения не может сдать экзамен, его отчисляют без права восстановления.

— Ого… И что с ним потом происходит?

— По-разному, — пожал плечами Клевентин. — Но колдуном такому неудачнику уже не стать никогда — здесь не помогут ни связи, ни взятки. Некоторых это ломает так сильно, что они повреждаются умом или даже кончают с собой. Другие до конца дней живут нахлебниками, перебиваясь подачками от богатых родственников. Третьи берут себя в руки, поступают в какой-нибудь университет для простонародья и пытаются построить жизнь вне колдовства. Четвертые уезжают за границу, где им порой удается прибиться к какой-нибудь важной персоне, выдавая себя за колдуна. Среди иностранцев попадаются такие, кому достаточно серой кожи и умения важно надувать щеки.

На четвертом этаже располагались в основном аудитории. Престарелые колдуны день-деньской читали в них лекции для всех, кто желал послушать. Кроме профессиональных преподавателей, работающих на постоянной основе, было и множество временных, приглашенных провести урок-другой или даже по собственной инициативе зашедших поделиться мудростью со студентами.

По дороге Ванесса из любопытства заглянула в парочку дверей — ей ужасно хотелось посмотреть, как проходят уроки в школе колдунов.

Оказалось — ничего особенного. В первой попавшейся ей аудитории сидели одиннадцати-двенадцатилетние малыши, а седенькая старушка в черном платье — даже не колдунья! — объясняла им основы солнечной эклиптики.

— …Солнце движется по эклиптике неравномерно, что приводит к разной длительности времен года, — вещала она, водя указкой по плакату. — Весенние и летние месяцы для жителей Северного полушария короче осенних и зимних, а для Южного соответственно наоборот…

Это Ванессе показалось совсем неинтересным, и она сразу же захлопнула дверь. Зато в следующей аудитории она увидела уже пятнадцати-шестнадцатилетних подростков и хмурую, совсем молоденькую колдунью в синем плаще, читающую лекцию по некромантии. Правда, ученики явно слушали невнимательно, да и преподавательница тараторила так, словно торопилась побыстрее закончить лекцию.

— …вот таким образом мы и вливаем в мертвое тело искусственную прану, создавая таким образом псевдоживое существо, — скороговоркой объясняла она, крутя в руках клацающий зубами череп. — На этом сегодняшнее занятие окончено. К следующему разу подготовьте… а, неважно. Вопросы есть?

— Повелительница Гайда! — вскинул руку один из учеников. — А как ожившие мертвецы могут говорить? У них же не работают легкие, и…

Колдунья устало закатила глаза, но потом все же терпеливо ответила:

— Этот аспект вы будете проходить на третьем курсе. Если же хотите знать прямо сейчас, разыщите и прочтите трактат профессора Стагирлуса Костяного — «О некоторых особенностях физиологии и жизнедеятельности нежити». В библиотеке он должен быть. Особенное внимание уделите главе одиннадцатой — «Проблемы циркуляции воздуха. Как заставить труп говорить». Еще вопросы есть? Если нет, тогда все свободны.