Терентий Гравин - Игрок поневоле

Тут как раз и просматривалась его совсем недобрая воля. Чувствовалось, что он видел мои мучения, но даже словечком не удивился этому вслух. А скорей всего, ещё и злорадствовал про себя, типа: «Ну-ну, маг ты наш доморощенный, двухсотого левела! Ходишь грязный и пыльный? Вот и ходи, пока коростой не покроешься!»

Но в данный момент я ругаться с рыцарем не стал, как и намекать на своё недовольство. Просто поинтересовался у сияды:

— У тебя самой-то с этим всё просто?

— Конечно. Хотя в воде просто обожаю плескаться, поэтому никогда не упускаю случая помыться традиционно или поплавать в безопасных водах. Но в пути или в некоторых пикантных ситуациях, когда следует содержать себя в идеальной чистоте, использую свои силы по необходимости. И много сил на это не уходит.

Не скрою, я горел страстным желанием обучиться такому действию немедленно. Ибо стыдно взрослому и солидному человеку взирать на любую даму пыльным, замурзанным лицом и при этом требовать беспрекословного подчинения, уважительного послушания и несомненной честности в каждом ответе на мой вопрос. Правильно сударыня Дарзлей решила, что с грязнулей-пачкулей никаких общих тем для обсуждения быть не может.

Но потребовать обучения сейчас — это значит признаться в стесняющем меня незнании и непроизвольно опустить свой рейтинг харизмы. Поэтому я перевёл разговор в несколько иное русло:

— Кстати, хорошо, что ты напомнила о своей силе. Мне следует досконально знать все твои умения по атаке и обороне, для того чтобы правильно определять твоё место в бою…

— Так здесь вроде и воевать не с кем? — попыталась меня перебить сияда.

— …потому что как лидер я просто обязан знать силы нашей группы! — продолжил я с нажимом в голосе, словно и не услышал вопроса. — Так что давай, перечисляй все, что ты умеешь как в ближнем бою, так и на дистанции.

Даниэлла поморщилась от сосредоточившихся на ней трёх взглядов и начала с небольшого отступления-напоминания:

— Не могу похвастаться сколь-нибудь обширным арсеналом боевой магии. Меня всё-таки обучали семь лет не сражаться и убивать, а организовывать празднества, вести бухгалтерский учёт, управлять домом или большим хозяйством…

Она сделала паузу, в которой словно прозвучало продолжение: «…и ублажать мужчин светскими разговорами, пением и… всем остальным». И так явственно у меня это в мозгу прозвучало, что захотелось подскочить к этой гротескной баронете и смачно вмазать ей банальную пощёчину. А потом ещё и наорать как следует, высказываясь примерно так: «В гробу я видел твои умения раздвигать ноги и падать на спину! Отвечай, шлюха, конкретно на поставленный тебе вопрос!»

Смешные, конечно, мысли и несуразные. Тем более по отношению к той женщине, которую я при первом рассмотрении посчитал богиней и девушкой моей мечты. Но вот такое у меня возникло желание, и хоть кол на голове теши! Еле удержался от воплощения задуманного в жизнь. Но в глазах у меня, видимо, что-то такое промелькнуло, а может, эта ведьма ещё лучше меня ауроцепцией пользоваться может? Но тон её сразу изменился, а затянувшаяся пауза оказалась спешно заполнена перечнем заклинаний, ударов и подробным описанием их воздействия, как на разумное существо, так и на тупого, ограниченного зверя.

Честно говоря, всё озвученное меня нисколько не впечатлило. Ни умение сбивать у противника равновесие, ни краткое нарушение его координации, ни короткое, буквально на пару секунд наложение «затуманенного зрения», ни прочие мелкие, незначительные гадости. Все они грешили кратковременностью и могли быть использованы лишь во время индивидуального боя с одним соперником. Да и то желательно, чтобы он оказался гол и лежал расслабленный в кровати. А уж такие понятия, как ловкость, подсчитываемая в несуразных единицах, скорость, выносливость, интеллект или удача сразу вызывали во мне здоровый гомерический смех. Правда, вспомнив, как уверенно и мощно убегала сияда от мужчин-преследователей, довольно сильных и выносливых воинов, я вынужден был признать, что бегать она, в том числе и по неудобному грунту да по пересечённой местности, умеет. Но каков от этого толк в бою целой группой? Будет лучше всех убегать с поля боя, показывая тем самым дорогу остальным товарищам?

После таких мыслей и другие рассуждения стали в голову напрашиваться. Как вообще можно соотнести адекватность уровней, если сравнивать их с позиции совершенно разных Осколков? Как можно сравнивать такие разночтимые области, если они разнятся во всех играх даже одного мира? Ведь в одной для достижения первого уровня следует убить три кролика, а во второй — не менее десятка крокодилов. В одной игре эпический герой, имеющий уже восьмидесятый уровень, умеет левитировать; а во второй — отчаянный рубака, тяжело завоевавший свои сто пятьдесят уровней, погибает, сорвавшись с десятиметровой высоты. Ну и так далее, и тому подобное. Примеров можно привести «пиццотмильонов», как говорят «падонки».

Но суть в том, что, возможно, в этих, прошедших Стерилизацию землях Пурпурной Смерти уровни даются и наращиваются совершенно иначе? Причём не всегда заслуженно и с приданием нужных свойств персонажу? К примеру, мой двухсотый (или какой он там на самом деле?) уровень не дотягивает по магическим силам до пятьдесят второго уровня той же мадам Дарзлей? И вдруг та же самая простейшая очистительная магия не по зубам? А после разбирательств выяснится, что я окажусь способен к обучению лишь после шестисотого уровня? А то и тысячного!

Печально… Хотя тут же припомнились сравнительные потуги иных людей в отношении моего Щита, а также (от недавнего времени) и Меча, ставшими именными и легендарными. Тот же покойный работорговец Маазред буквально умер, надорвавшись от ношения похищенного им Щита, несмотря на свой высокий уровень, переваливший за полторы сотни единиц. Да и сейчас можно было легко проверить соотношение сил, используя представительницу не просто иного игрового мира, а ещё и инопланетянку.

Поэтому я глубокомысленно покивал после её рассказа, потом взял свой Меч и положил с ней рядом со словами:

— Конечно, он немного тяжеловат для тебя, но всё-таки покажи хоть один рубящий удар. У вас ведь вёлся в Первичной академии, да и в храме весталок обязательный курс фехтования.

Сияда не могла удержаться от презрительной улыбки, а уж ехидства в её голосе хватило бы на добрый десяток бабулек, рассевшихся возле подъезда на лавочках:

— Я всё думала: зачем господин Максим-Адриано таскает с собой эту пилу? Оказывается — для тренировок?

— Ага. Для них, — не удержался и я от подобного тона. — Так что можешь смело сделать на нём ещё парочку зазубрин. А если сломаешь его, то жалеть не о чем. Наоборот, получишь от меня поощрение в виде шопинга по магазинам в ближайшем городе на нашем пути.