Алёна Киселёва - Шанс на жизнь, шанс на смерть

Я спустилась вниз и, немного поколебавшись, всё-таки повернулась спиной к кухне. Отвлечься от мыслей о еде можно было только подумав о чём-нибудь более возвышенном, но такое ко мне в голову просто так не забредало, поэтому я отправилась в библиотеку — искать оное в книгах…

— Ой, ё-о-о! — взвизгнула я, мгновенно просыпаясь. Толстенный неподъёмный фолиант запоздало съехал с моих колен и ударил прямо по пальцам ноги. Я с трудом втянула книжку на стол, выдохнула. Попытавшись встать, я охнула и плюхнулась обратно: всё затекло после нескольких часов пребывания в одном положении. За это время в комнате стало совсем темно: свечи оплыли и погасли, в очаге остались лишь золотисто-красные, почти совсем прогоревшие угли, которые теперь давали больше тепла, чем света. Я размяла ноги, с кряхтением поднялась и медленно поплелась к двери. По пути задумчиво обернулась, прикидывая, убирать книгу на место или не стоит, но на подвиг не решилась и продолжила движение по прежнему маршруту. В комнате с оружием было ещё темнее: здесь от огня остались лишь редкие мелкие огоньки, выглядывающие рыжими точками из горки тёмно-серой золы. Я неуверенно сделала шаг вперёд, ещё один, а на третьем осмелела, решительно ступила вперёд… не почувствовала опоры под ногой и покатилась вниз по лестнице. Сама не поняла, как шею себе не свернула! Об острые углы ступенек и об пол я приложилась всеми частями тела, посему, когда всё-таки остановилась, решила, на всякий случай, не шевелиться и глаза не открывать. Рядом послышались шаги…

— Живая или как? — без особого волнения осведомился, как я определила по голосу, Кейрен.

— Ы-ы-ы, — неопределённо ответила я, не открывая рта.

— Ну, и вставай тогда, чего развалилась?

Я с опаской пошевелила плечами — вроде не сломаны, пробежалась пальцами по рёбрам — кажется, целы, открыла глаза. Кейрен стоял надо мной, скрестив руки на груди, с выражением на лице, как у взрослого человека в зоопарке, с чисто зоологическим интересом наблюдающего за тем, как обезьяна лезет на дерево. Так и казалось, что он сейчас достанет из кармана очки, блокнот и ручку и начнёт что-то записывать, бормоча себе под нос: «Присутствуют как условные, так и безусловные рефлексы…». Я сначала села, а потом и встала, придерживаясь за стену. Довольно просторное помещение (подвал?) было буквально завалено всяким инвентарём, вроде верёвок, крючьев, каких-то загадочных приспособлений из широких ремней и тому подобного. Чуть правее от нас прямо в воздухе мерцал небольшой световой шарик, от него исходило странное матовое сияние, придающее коже непривычный восковой блеск.

— Как ты сюда провалилась-то? — спросил Кейрен, подозрительно меня оглядывая.

— Там наверху слишком темно.

— А дверь не надо было ломать! — не к месту возмутился он.

— Извини, я случайно, — неискренне покаялась я. — Что это за место?

Кейрен скорчил недовольную рожицу, но всё же снизошёл до ответа:

— Я храню здесь воровской инвентарь.

— Значит, на «дело» собираешься, — усмехнулась я.

— Можно и так сказать. При… задержании у меня конфисковали некоторые… хм… вещи, и я намереваюсь их вернуть.

Кейрен помолчал, но, подумав, неохотно добавил:

— Если у тебя что-нибудь забрали, могу тоже… захватить.

Интересная идея, лезть за всяким барахлом к тем, кто тебя давеча чуть не повесил… Впрочем, не моё это дело. А вещички было бы неплохо вернуть: всё-таки в сумке остался пистолет, который мог бы пригодиться, тем более, если кто-нибудь захочет изучить сей непривычный для местных предмет, либо сам ненароком застрелится, либо начнёт палить во все стороны (хотя, это громко сказано — там всего патрона два или три…).

— Я бы не против, — ответила наконец я. — у меня была…

— Не надо, я помню, — прервал меня Кейрен. — Это я тоже вчера «видел» в твоей памяти. Ладно, постараюсь найти твои вещи, если их ещё не выкинули со склада.

Кейрен подхватил с пола сумку и торопливо прошёл мимо меня к лестнице. Я спохватилась через пару секунд и припустила за ним, дабы не остаться запертой в подвале. Когда я вылезла, прихрамывая на обе ноги, он уже нетерпеливо топтался у двери.

— Что ты там копаешься?! — возмутился Кейрен и одним движением руки заставил проём в полу исчезнуть.

Всё-таки вредный народ, эти воры! Раньше как-то не приходилось иметь с ними дело, теперь буду думать, что они все такие… Кейрен развернулся и понёсся на торпедной скорости в сторону конюшни, не прекращая что-то мне говорить. Я уныло поплелась за ним, не расслышав даже половины сказанного. Когда я его наконец догнала, вор уже седлал лошадку, ту самую, что шарахнулась от меня днём. Кейрен покосился на меня и продолжил затягивать подпругу.

— Что ты на меня так смотришь? — недовольно спросила я.

— Да так, — неопределённо ответил он, прилаживая сумку к седлу. — Где-то на кухне должен стоять пузырёк из тёмного стекла — там мазь от вывихов и ушибов. Ты бы взяла: сколько можно инвалида изображать?

Я ошалела от такой заботы: сделала скептически-удивлённое лицо (подняла левую бровь и прищурила правый глаз) и даже перестала перетаптываться с ноги на ногу. Кейрен уже вскочил в седло, глянул на меня, усмехнулся.

— Только двери больше не ломай, — добавил он и пришпорил лошадь.

Я несколько минут стояла на пороге, прислонившись к косяку, и смотрела, как одинокий силуэт всадника растворяется в вечерней полутьме. Зябко поёжившись — погода теплом не радовала — я отправилась туда, куда меня собственно и послали, то бишь на кухню. Согласно Кейреновым предписаниям, я перевернула всё вверх дном в поисках загадочной склянки и, ругаясь сквозь зубы, ещё раз обыскала каждый сантиметр. Естественно, я так ничего и не нашла, поэтому, обозлённая, с силой топнула одной ногой и тут же, поморщившись запрыгала на другой. Ну и ладно, подумаешь, от пары лишних синяков ещё никто не умирал… а если умирал, то я и так скоро отправлюсь к ним в гости… Уже почти перешагнув порог, я глянула в стоящий у печки горшок… и увидела там небольшую приплюснутую баночку с искомой мазью. Я раздражённо выдохнула, сделала шаг от двери, сунула руку за склянкой, неловко дёрнулась. Удерживаемая кончиками пальцев баночка осталась без своеобразного футляра: горшок с оглушительным звоном-треском разлетелся на десятки мелких осколков.

— Ой… — протянула я и, печально оглядев плоды своей антиобщественной деятельности, поспешила покинуть место преступления.

Как назло, в столовой я нос к носу столкнулась с дедом. Он добродушно мне улыбнулся.

— Ты, дочка, верно, голодная? Так приходи через часок, я приготовлю что-нибудь.