Наталья Ручей - К черту! Но если ты сделала все эти глупости…

Дракон поскреб когтем по чешуйчатому подбородку.

— Ты знаешь, — продолжила Вилла, — мне кажется, он ревнует.

— Ха.

— Нет, серьезно. Я сама понимаю, что это невозможно, но когда я только заикаюсь, что хочу тебя навестить, он злится. Ага, говорит, нечем ему заняться, как тебя катать.

— Угу.

— Можно подумать, — резво продолжила Вилла, видя, что грусть дракона развеивается, и дыхание уже ровное, — так сложно покатать, если все равно летать собираешься. Да, Невилл?

Дракон развел лапами, вздохнул обреченно, постучал еще раз когтем по преграде, и развернулся, чтобы уйти.

— Подожди! — окликнула Вилла.

Дракон мотнул головой — мол, выкладывай, но поскорее.

— А что, думаешь, весело сидеть одной в доме? — Ну, она утешила его, теперь ее черед облегчить душу. — Даже поесть ничего не оставил, угостил только чашкой кофе и булочкой. Да если бы я знала, что такая пытка предстоит, я бы как минимум три съела.

И затараторила, чтобы Невилл снова не надумал уходить:

— Никак не могу привыкнуть к вашему городу. Конечно, мне и не надо привыкать, все равно скоро в Анидат вернусь, но как можно так жить: если не ночь, то сумерки, и фонари вместо солнца. Это увидишь кого по пути, и не признаешь. Хотя… кого я увижу? Адэр из дома выходить запрещает, на окна установил какую-то чушь, к тебе не подпускает. А ты знаешь, он хорошо целуется. Я не говорю, что мне есть с чем сравнивать… Ну, как бы… есть, но… Не знаю, как я переживу все это, я жуткая трусиха. Представь, до сих пор удивляюсь, что здесь делаю. Мне кажется, между мужчиной и женщиной, чтобы решиться на такое, — ну, ты понимаешь… мне кажется, нужно больше времени, а у меня его нет. Я столько не проживу, чтобы расхрабриться. Разве что вино… Мм, вкусняшка, я такого никогда не пробовала. Я… Я сбегу! Точно! Только мне понадобится твоя помощь. Ты случайно не знаешь, у кого есть ненужные зеркала?

Вилла оторвала взгляд от бокала, которому исповедовалась и посмотрела на дракона. Тот лежал плашмя и, — каменное его сердце, — хрипел со свистом. Во сне. Ну, хотя бы не перебил, не вставил свои пять копеек и не сбежал, прикрывшись делами.

— Ты самый приятный собеседник, — умилилась Вилла.

Ну, сморил его сон — бывает.

— Как великодушно, — услышала за спиной чей-то голос.

Обернулась. Мужчина, тот же, что и ночью ей виделся. Высокий, как Адэр, только гораздо красивей, и угрюмей. Белые волосы собраны в хвост, черные глаза под цвет одежды, и ореол зла, как корона.

— Какая наблюдательность, — сказал незнакомец.

Читает мысли? Да нет, показалось, как и с Адэром. Если бы он умел читать мысли и узнал о цели ее визита в Наб, она бы от стыда прыгнула на зеркала на потолке.

— Любопытно посмотреть.

Вилла вжалась в стену, подогнула ноги на подоконнике, вцепилась в бутылку.

— Ты пила?

Вилла хотела послать его с этими вопросами, но услышала, как смиренно произносит:

— Да.

— Хорошо, тогда крайних мер предпринимать не придется.

Каких еще мер? И вообще, кто он такой, чтобы вопросы задавать? Она и Адэру не на каждый отвечает, так то Адэр, а это невесть кто.

Незнакомец скривил губы в жуткой усмешке.

— Если разговор пройдет без последствий, Адэр объяснит, кто я.

— А если с последствиями?

— Тогда тебе будет все равно не только на мое имя.

В этом городе один самодовольней другого! Послать бы его…

— Не советую.

Или она наклюкалась, и говорит вслух все, что лезет в голову, или этот тип все-таки читает мысли. Тогда самое главное не думать о самом главном, и никто не узнает, что она хочет переспать с Адэром. Тьфу!

Присмотрелась к незнакомцу — таки да, спалилась. Но даже демону известно, что лучшая защита — нападение.

— Тебе никто не говорил, что в комнату дамы надо стучаться?

— Адэру не понравится, если я начну принимать его за даму.

Аргумент — не попрешь.

— Что ты делаешь в Наб? — спросил незнакомец. — От тебя за версту несет девственностью и герцогиней.

А от тебя несет напыщенностью, злобой и литром парфюма!

—  Уточни, пожалуйста, что ты имеешь в виду.

Черт! Она не это хотела сказать! Она хочет послать его! Послать! Итак…

— Может, присядешь? — спросила с нежностью.

И застонала разочарованно. Незнакомец воспользовался приглашением и опустился в кресло. Он не собирался уходить в ближайшее время, и черт знает, когда вернется Адэр. А ей что, так и сидеть на подоконнике в одной мужской рубашке?

Черт! Это единственное ругательство, которое легко слетает с губ, а ведь выразить накипевшее можно так колоритно.

— Почему твои слова не совпадают с мыслями?

А почему нельзя дать девушке побыть наедине хотя бы мысленно? Будь он женщиной — уже бы уши повяли от ее красноречия…

Незнакомец сдул несуществующую пылинку с черной рубахи.

— Ясно, — сказал холодно, повернул голову в сторону, будто ожидая, когда кто-то войдет. Скривился в усмешке. — Догадливый.

Через секунду в комнате материализовался Адэр. Бросил взгляд на Виллу, заслонил собой. Вилла заслонила бутылку вина и бокал. С Адэром она почувствовала себя в безопасности. Казалось бы, один монстр, второй — красивый мужчина, но она бы ни за что не приблизилась к блондину, пусть как прожигает угольными глазами.

Вилла положила руку на спину Адэра, чтобы понимал: если что, она на его стороне. Мало ли какая помощь понадобится? Ее начало трясти. Странно, без Адэра умирала от страха, но только пару раз вздрогнула, а с ним верит, что ничего не случится, но тело как в лихорадке. И усталость, и сон накатили одновременно.

Зевнув, сжала плечо Адэра. Молчание растянулось в часы, или она ненароком вздремнула? Глаза сами собой закрывались.

— Адэр…

Вилла упала бы или развалилась в неприличной позе, не подхвати он ее. Бутылка и бокал остались в безопасности уголка на подоконнике.

— Спасибо, — поблагодарила машинально, встрепенулась, но тут же облегченно выдохнула. Не будет еще одного поцелуя при свидетеле. Адэр сам говорил, что целует только если хочет, а не по команде, и слова благодарности совсем не влияют на него. Уж, конечно, он не захочет целовать ее, когда в комнате непонятно кто и молчит непонятно сколько. Не так ли?

Не так. Губы Адэра прикоснулись к ее, впитывая усталость, вытесняя страх желанием. Она перевела дыхание, ухватилась за рога (вот бы у нее ногти так быстро росли) и ответила. Ей нравилось, — как бы странно ни звучало, и как бы не было стыдно, узнай кто-нибудь из знакомых, — ей нравилось с ним целоваться. Его губы не доминировали, не пытались смять, они предлагали. Забыть о его внешности, забыть, что она не в его вкусе и что почти незнакомы, забыть, что им не придется узнать друг друга, потому что после первой же ночи вместе… расстанутся, и…