Александра Черчень - Лабиринт для темной феи

Я улыбнулась и выдохнула:

– И тебе доброе утро. А вставать… не хочу.

– Точно? – деловито уточнил темный.

– Да-а-а, – мурлыкнула я. – Но ты можешь присоединиться…

– Это вряд ли, – ледяным голосом сообщили мне. – Спать в мокрых кроватях я не люблю.

Что? Я потрясенно открыла глаза и даже успела приподняться на локтях. И во всей красе застать момент, когда дроу с самым злодейским выражением мужественной физиономии опрокинул надо мной кувшин с водой.

Комната содрогнулась от дикого визга. Захлопали двери, послышались голоса и топот сапог, а через несколько секунд в моей спальне появилось несколько вооруженных до зубов стражниц, которые с диким выражением лиц и фиолетовых глаз оглядывались по сторонам. Слазили под кровать, сбегали в ванную, никого не нашли и выжидательно уставились на занимательную композицию «мокрая фея на кровати и хозяин дома с кувшином в руке».

Темный терпеливо подождал, пока у меня закончится воздух, и вставил:

– Зачем же так громко выражать свою радость по поводу чудесного утра, барышня?

Одна из девушек поправила перевязь с ножнами и, шагнув вперед, щелкнула каблуками и спросила:

– Все хорошо?

– Да, – хрипло буркнула я, зябко обхватывая себя руками за плечи.

– Ага… – протянула стражница. – А зачем тогда кричали?

– Солнце приветствовала, – проворчала я, выбираясь из отсыревшего одеяла. – У нас, фей, так принято, знаете ли.

– Ага… – повторилась все та же стражница. – И часто принято? А то раньше не вопили.

– Как настроение найдет солнце поприветствовать, – рявкнула я и схватила халат со спинки кресла. – А теперь все вон, будьте так любезны!

Дроу поклонились, развернулись и, почти маршируя, скрылись за дверьми. Вот это я понимаю – военные! Молодцы! Разумеется, жрец и не подумал так же организованно свалить и сейчас стоял, улыбался и, судя по всему, чувствовал себя совершенно счастливым.

Я не выдержала:

– А вам дополнительное приглашение на выход требуется?! – Я нервным движением запахнула халат и попыталась завязать поясок. Выходило плохо. Ручки тряслись, тело дрожало от холода, прохладные струйки воды стекали с волос за шиворот и этим добавляли «приятных» ощущений.

– М-м-м… милая Лия, – очень мягким и нежным голосом начал дроу.

– Что? – опасливо уточнила я.

Пугает он меня сегодня. Вот прямо с утра и пугает. Где мой родной, скромный, милый, слегка туповатенький Барабах?! Что это за зверство ехидное скалится в любезной улыбке?! Не знаю, где жрец ухитрился растерять всю свою стеснительность, но сегодня ее как не бывало.

– Дорогая Лилиан, я счастлив видеть вас в это прекрасное…

– Хватит мне угрожать! – решительно заявила я и вернулась к неуступчивым завязкам. – Можно уже и к теме перейти!

– Предлагаете пропустить вступление из патоки? – вскинул светлую бровь темный эльф.

– Предлагаю для начала разъяснить, что вы тут делаете.

– Выполняю ваши желания, крылатая леди, – склонился в галантном поклоне жрец. – Что еще может делать моя скромная персона?

Издеваться над несчастной крылатой леди? Может, умеет, практикует…

– Когда это я желала ледяной душ в постель?!

– Данный экспромт – моя инициатива. Насколько я помню, феи всегда были поклонниками здорового образа жизни. Закалка, витамины… моржевание!

Мерзавец. Причем мстительный мерзавец. Это я осознала, глядя в голубые глаза напротив, в которых светилось обещание незабываемых дней впереди.

А я… наверное, я ненормальная. Потому что мне это даже понравилось! Воодушевило! Играть с тем, кто играет с тобой… м-м-м… это добавляет пикантности. Выводит эмоции на новый уровень. Добавляет остроты противостоянию. В общем, новый избранник нравился мне все больше и больше!

Умный дроу. Сильный дроу. Хитрый дроу. Какая прелесть, не так ли?

Я ответила ему почти зеркальным отражением его усмешки и, накрутив на палец мокрую прядку волос, согласилась:

– Да, мой народ и правда любит все вами перечисленное. Но без фанатизма и не в качестве сюрпризов. Прошу учитывать это в дальнейшем, когда станете делать мне… подарки, дорогой Сол.

Уголок рта одного хитрого и умного недовольно дернулся.

Я улыбнулась и, махнув рукой, прошествовала мимо него со словами:

– А сейчас я вынуждена вас покинуть, раз вы не торопитесь оставить барышню одну.

Завязки халата разошлись под моими руками еще до того, как я достигла двери ванной комнаты. Он медленно соскользнул с плеч, а после и с рук, застывая на полу лазурно-голубой шелковой лужицей.

Я замерла в дверях, изогнувшись и запустив одну руку в волосы. Приподнимая тяжелую гриву, обнажая шею, по которой неторопливо катилась капля. Провела по ней пальцами, размазывая по коже, и поблагодарила, кинув на закаменевшего мужчину лукавый взгляд:

– Спасибо за побудку… уважаемый жрец.

– Всегда пожалуйста, крылатая леди, – глухо ответил эльф.

Я лишь кивнула и сделала несколько шагов вперед. Шнуровка пеньюара быстро поддалась моим рукам. Миг – и я стояла обнаженная.

Дверь я закрывать не стала. Как и оборачиваться. Я не знала, там он или уже ушел. Не знала… не догадывалась… и даже не понимала, а хочу ли я этого. Эх, пошла я в купальню. Надо согреться. А то от нежданного моржевания и заболеть можно!

В спальне раздались торопливо удаляющиеся шаги, и поистине оглушительно хлопнула входная дверь, отрезая меня от Сола ту Эрша.

Я довольно улыбнулась и запрокинула голову, подставляя лицо под тугие струи горячей воды.

Мы еще поиграем, дорогой жрец. Поиграем.

Глава 3

Спускаясь к завтраку, я задумывалась, что принесет мне грядущий день. Туфли стучали по ступеням. Ладонь скользила по отполированным деревянным перилам, позади почти неслышно двигалась одна из стражниц.

Молчаливый конвой раздражал.

Раздражаться я не любила. Я вообще не любила плохие эмоции, потому как… даже к ним можно привыкнуть. А плохое получить гораздо проще, чем хорошее. И самое отвратное – негатив, как правило, гораздо более яркий след в душе оставляет. Так что я предпочитала скромненько. Или хорошо, или очень хорошо! В крайнем случае просто спокойно.

Так что сейчас я тоже думала о том, чего такого замечательного мне может преподнести столица дроу и жрец в сопровождающих.

В столовой меня ожидал сюрприз.

Вышеупомянутый жрец в гордом одиночестве. Больше никого за длинным столом не было. Напротив мужчины стоял всего один прибор, наглядно демонстрирующий, что больше никого не ожидается.

Сол поднялся и с радушной улыбкой двинулся мне навстречу: