Катерина Полянская - Береника

Лун о чем-то непринужденно болтал с хозяином сего заведения. Я даже восхитилась про себя: это ж надо, с любым общий язык найдет! Мужчина кивнул мне в знак приветствия, но прерывать явно интересный разговор не стал. Ну и ладно.

Завтракала я в блаженном одиночестве. Сперва с голодным энтузиазмом накинулась на дымящуюся кашу. Все подчистую слопала, только что на миску не покусилась. А насытившись, заскользила ленивым взглядом по сторонам.

Ничего так, миленько даже. Зал небольшой, но уютный. Пять столиков на приличном расстоянии один от другого, чтобы никто из постояльцев никому не мешал, стойка, за которой скучал вчерашний парнишка (экий он бойкий… хозяйский сын, что ли?), дверь в кухню и лестница на второй этаж. Вот, собственно, и все. Зато чисто, и в воздухе витает приятный запах древесины.

Вполне предсказуемо мы оказались не единственными постояльцами. В самом углу неспешно поедал омлет мужчина лет тридцати, холеный такой. В золотисто-желтой мантии… Жрец! Я торопливо отвернулась и поймала себя на том, что пытаюсь незаметно сотворить знак, отгоняющий нечисть. Хихикнула даже. Вот как они мне опостылели, надо же!

А совсем рядом, отодвинув пустую тарелку, разложила карты черноволосая женщина в цветастых одеждах. Ух ты, настоящая гадалка! С почти детским восторгом я вытянула шею в попытке разглядеть яркие картинки. И тут же строго напомнила себе: ересь это все!

— Садись ко мне, красавица. — Пристальное внимание не укрылось от предсказательницы. — Все про судьбу расскажу… Даже медяка не попрошу!

Я оглянулась, но других «красавиц» поблизости не обнаружила. Не жреца же она в самом деле зовет! Подойти хотелось, хоть бы из чистого любопытства. Но вдолбленное с детства недоверие к колдунам, лекарям, травникам, гадалкам и прочим неугодным соритам элементам останавливало.

Ну что она может сказать нового? А раз ничего, так почему бы и не послушать? Убудет меня, что ли! В конце концов, вовремя снять лапшу с ушей я всегда умела.

Решилась.

Покосилась на занятого разговором «батюшку» и вместе с кружкой травяного чая перебралась к соседнему столу. Гадалка одобрительно заулыбалась. Ну-ну. Вот и посмотрим, чего ты мне напредсказываешь…

Красочные картинки, разложенные поверх коричневой скатерти, были для меня всего лишь картинками. Поэтому, пока смуглянка перемешивала их и выстраивала в одной ей ведомую композицию, я откровенно скучала, прихлебывая ароматную жидкость и поглядывая по сторонам. Только в сторону жреца старалась не заглядываться. Ясно, конечно, что один из высших храмовников не по мою душу путешествует, только все равно как-то неспокойно.

На миг в хитрых глазах напротив промелькнул неподдельный интерес и тут же погас, запрятанный глубоко-глубоко. Женщина заговорила:

— Счастье тебя ждет, красавица, — и улыбка уж слишком искренняя. — Муж — красавец, работящий и тебя любить будет. Детишек двое. Дом — полная чаша… Всего через пару годков сосватают, батюшка будет доволен.

Я брезгливо фыркнула.

— Любишь голову дурить, в следующий раз выбирай жертву поглупее. А мне или правду говори, или вообще ничего. Молчать иногда тоже полезно. — Последние слова вырвались раздраженным шипением.

И чего всполошилась, спрашивается? Ведь и не надеялась ни на что особенно.

— Э, что так волнуешься, красавица? — взмахнула тонкой рукой гадалка. — Должна же я была узнать, готова ли ты истину услышать. Сейчас все как на духу расскажу.

Услышать-то готова. А вот поверить после предыдущей порции предсказаний уже не очень.

— Вся твоя жизнь дорогами изрезана, и по каждой придется пройти до конца. — Со смуглого лица ушла фальшь, теперь оно сделалась непроницаемым. — Огонь в тебе горит, он-то верный путь и подскажет. Мужчин много, даже слишком. Одному ты дочь, другому падчерица, двоим госпожа, еще троим — подруга, суженая и невеста. И у всех к тебе свой интерес, небескорыстный.

Хрипловатый голос дурманил, вводил в некое подобие транса. Я старалась не позволить себе уплыть, больно впиваясь ногтями в ладонь, но помогало мало. Вскоре меня совсем развезло, в ушах стучала кровь, перед глазами плясали мушки…

— Опять ты, старая, голову простым людям дуришь, — с укоризной произнес мягкий голос. На плечо опустилась тяжелая теплая рука, выдергивая из забытья. — Идем, малышка, нечего тебе всякую ересь слушать.

Меня бесцеремонно вздернули с насиженного места и увлекли куда-то в сторону. И только тут взгляд зацепился за его мантию. Жрец!

Мамочки…

— Однажды огонь погаснет. — Чернявая, не желая легко отпускать добычу, вцепилась в другую руку. (Разорвать они меня решили, что ли?!) — Успей за это время найти свое солнце!

Наверное, я бы долго еще переводила бессмысленный взгляд с вдохновенно вещающей гадалки на неожиданно тепло улыбающегося жреца, силясь определить, кто же из них меньшее зло. Но выбор сделали за меня.

— Оставь ее, — твердо велел мужчина и оттолкнул морщинистую руку. В душе нечаянно всколыхнулась благодарность. Дожили! — Что суждено, то в любом случае сбудется. К чему воздух сотрясать?

И увел несопротивляющуюся меня к своему столу.

— На путь истинный наставлять будете? — уточнила обреченно, потихоньку прикидывая, как бы улизнуть от служителя Солнечной без особых потерь.

Усевшийся напротив мужчина светло улыбнулся и как ни в чем не бывало продолжил завтракать.

— Разве ты чувствуешь, что свернула с него?

Вопрос прозвучал неожиданно. Никогда от старого Грина ничего подобного не слышала. Может, этот золотистый и не сорит вовсе? Красивый, улыбчивый, весь расслабленный какой-то. И взгляд прямой, теплый. Нет, не может он быть храмовником! Но к себе все же прислушалась. Хм… Если и неугодны мои поступки Солнечной, совесть меня за них не мучает. И вообще, тут еще большой вопрос, кому и перед кем стыдно должно быть.

— Перед божиней я чиста. — Голос прозвучал достаточно твердо. Прямо сама себе поверила.

Жрец вскинул на меня умиротворенный взгляд.

— При чем здесь она? — Кажется, он даже удивился. — Главное, быть в мире с самой собой. Тогда и Сорина путь освещать станет.

От удивления я чуть со стула не рухнула. Он это серьезно? А как же бесчисленные правила и наказания за их нарушение? Ничего не понимаю… Пришлось проблеять что-то нечленораздельное и в срочном порядке наклеить на лицо улыбку. Может, хоть это его отвлечет?

— Вот и славно, — еще лучезарнее заулыбался мой собеседник. — Значит, здесь работы для меня нет. С удовольствием помог бы тебе справиться с даром, но не хочу отнимать хлеб у колдунов. Хочешь булочку?