Древесный маг Орловского княжества (СИ) - Игорь Васильевич Павлов
— Чего мелешь такое? Ты и роща⁈ — Возмутилась. — Туда даже я не суюсь со своим адептом третьего ранга.
— Да я ж замаскировался, — киваю на ветки под ногами.
— Ха! — Встрепенулась Дарья. — А говорят, дурак да дурак. Выходит, не такой уж и глупый. А я и думаю, чего Молох пробудился ни с того ни с сего раньше весенних дождей. Не гадала, что так можно.
— Наверное, уже и нельзя, — намекаю, что у неё подобное не выйдет.
Смотрит с подозрением. Своими глазищами, вздёрнутая губа придаёт ей детского очарования, хотя знаю, что барышня на округе серьёзная.
— А яйцо — то тебе зачем? Давай мне, я знаю, что с ним делать.
Ага, дурака нашла.
— Не дам.
— Дай, из него яичницу точно не сжаришь. Я за него тебе леденцов с Сосково привезу. Или хочешь ножик хороший дам прутики резать, а?
— Нет, Дарьюшка, не отдам, — ответил решительно.
— Как ты меня назвал? — Насторожилась и даже напряглась. — Всегда ведь тёткой Дашей была. А ну — ка ответь мне на вопрос. Проверим, не хамелеон ли мне попался.
В груди похолодело. Любой вопрос из детства Ярослава, и я сяду в лужу.
— А как твою бабку зовут? — Выпалила.
— Баба Нюра, — ответил и девушка расслабилась, даже выдохнула с печалью на лице.
— И кому ты яйцо собрался нести? — Спросила, сдаваясь.
— Извини, это моё личное дело, ведь так?
Снова смотрит с прищуром.
— Поумнел ты сильно за последние два дня, — комментирует. — Ладно. Ты давай в деревню, солнце садится. Нечего у рощи разгуливать. И на Курочкино поле не ходи, там, похоже, приспешник разгуливает.
— Что за приспешник?
— Ах да, я и забыла, что ты память потерял. Это слуга нечисти, обычно упыря прихвостень. Такой наделён силами от хозяина и может днём свои злые дела творить.
Твою мать, тут ещё и упыри — вампиры что ли?
— Что такое? Видел его? — Встрепенулась Дарья.
— Нет, просто… а не важно, забудь, — затушевался.
За два дня я узнал, что здесь обитают оборотни, вампиры, гигантские пауки и зомбаки! Какие ещё сюрпризы ждут?
Дарья до просёлочной дороги довела, где указатель. Весь путь, пока шли вместе, то на яйцо, то на меня посматривала. Пыталась выведать, кому я его несу, плутовка.
На развилке и распрощались. В сторону Академии пошла спешной походкой. Интересно, а она там живёт? Или учится?
По дороге в деревню подумал, что жаль мне такое драгоценное яйцо какому — то пацану отдавать. Он его в академию отнести хочет, чтобы его заметили и зачислили? А если и так? Будет магии обучаться? Я бы тоже не прочь.
Надо было два брать.
А ещё эта брошка. Точно бабкина. Вообще сомнений никаких.
Перед входом в деревню Яйцо под рубаху сунул и впервые подумал, что оно может и вылупиться! И не очень — то хочется, чтоб тварь в брюхо вцепилась. А если вытащу на обозрение, вся деревня в горло вцепится. Я помню, как горели глаза у Дарьи. Она и обдурить была готова, лишь бы себе его прикарманить. Но надо отдать должное, силой не стала забирать. То есть право добывшего уважила.
Вечереет. На подходе к деревне ноги стали заплетаться. Снова я — развалина. Есть хочется, пить хочется. Скорее бы просто упасть костьми на койку. Тот ещё работник! Две сотки дух за меня скосил, а я вообще косу профукал. Надеюсь, никто не утащит до завтра. Тем более она с зазубринами вряд ли кому нужна.
По деревне ковыляю. Топот позади стремительно приближается. Всадник едва не сшиб, еле успел.
— Посторонись! — Кричит на скаку. — Тульский князь идёт! Посторонись, простой люд! Дорогу его сиятельству!!
Промчал, и только хуже сделал. Народ из домов стал вылезать, на дорогу выходя и вдоль неё выстраиваясь. Я тоже на обочину встал, как дурак. Деревенские даже не дразнятся, все с раскрытыми ртами озираются в сторону Академии, откуда и примчал всадник, да унёсся в сторону замка нашего орловского князя.
Минут десять ждём. А затем земля начинает дрожать от целого табуна. А вместе с этим вскоре едва ли не дневной свет озаряет нашу деревушку.
Всадники в две колонны рысью идут, как на параде. Стучат копыта, позвякивают шпоры, бьётся металл о металл. Впереди мужчины статные с прямыми спинами и гордо поднятыми подбородками, доспехи и блестят, и пестрят одновременно. Кто в шляпах с хвостом пушистым, кто шлем на боку лошади прицепил. И в сплошном металле, и наполовину, где только вставки. Мечи, шпаги, арбалеты, даже копья у некоторых есть. У всех на щитах красный герб, как и на трёх знамёнах в колонне. Только на полотнах ещё и золотая вышивка.
— Князь, князь, — прокатилось по толпе зевак. — Юрий, Юрий, сам Юрий…
Люд шапки снимает, кланяется. А я пытаюсь рассмотреть этого Юрия, дед чернобровый, нос горбинкой, хмурый, важный. Рядом с ним рыцарь в доспехах матовых синих, мощный, лицо бородатое убийцы, всё в шрамах. Меч здоровенный, метра под два висит.
Дальше ещё три шеренги бравых воинов. Потом самое интересное начинается. Женщины — магички в красочных кофтах, в штанишках и с плащами, покрывающими наполовину лошадь, скачут, через каждые три — четыре шеренги по одной. Вот они свет яркий и дают на всю округу, который у них из посохов лучится.
Магички явно уже не молодые, но ухоженные тётки. Одна совсем старая, но есть и молоденькая чёрненькая девочка, самая сосредоточенная.
— Ох, а витязи, витязи, — шепчется люд. — Тульские витязи. Вон тот, а вот этот…
В общем, не рыцари тут, а витязи. Понял, не дурак.
— Ну красавцы, удальцы, — слышу от бабулек. — Защитники наши. Это не наши, старая, это тульские.
— Да все они наши, богатыри русские…
Пронеслась голова колонны. Дальше лучники пошли в лёгких доспехах, почти на взвод набралось. Потом снова витязи. Парочка вообще огромных! За ними сразу и кареты потянулись. Целых четыре штуки! Все красиво расписаны, но первая самая красочная, голубой орнамент на золоте, лошади запряжены белоснежные. Рядом, чуть впереди шествует и странная охрана: худощавая женщина в чёрной мантии, со смольно чёрными волосами в каре, глаза карие — дикие и злющие, судя по всему, тоже магичка. И витязь на белом коне за ней плетётся. О втором сперва подумал, что тоже женщина из — за длинных распущенных волос. Но слишком уж крепкая фигура с широкими плечами, да и стала бы носить дамочка сплошную броню.
Злющая магичка в чёрной мантии, которой на вид примерно лет сорок,
