Тёмные дни (СИ) - Михайлова Екатерина

— Корт! Корт!

Юта бросилась к мужчине, перевернула на спину. Он не отзывался. Юта со страхом приложила голову к опавшей, но по-прежнему широкой груди. Её собственное сердце, чуть было не остановившееся, забилось в унисон с тихим, но размеренным биением сердца Корта.

Юта чуть не расплакалась от облегчения, — успела. Она, как могла, укутала Корта в принесённый с собой хилт. Не теряя ни минуты, Юта влила в рот мужчине заранее приготовленный настой. Она надеялась, что сделала всё правильно, и эта мутноватая водичка, отдающая запахом плесени, действительно стала целебной.

Теперь оставалось самое сложное — оттащить Корта назад в Утегат.

Юта взяла его под мышки и попыталась приподнять, но добилась лишь того, что упала сама. Тогда она попробовала тянуть Корта за руку, но мужчина был слишком тяжёл. Промучившись минут пятнадцать, Юте удалось наконец сдвинуть огромное тело с места. Она присела и закинула тяжелые ноги Корта себе на плечи. Уперлась в песок ногами и, сделав невероятное усилие, сдвинула его сантиметров на десять.

После чрезмерного усилия Юта тяжело дышала. Пот заливал глаза. До этого момента ей ни разу не приходила мысль о том, как она будет тащить Корта обратно. Теперь же девушка видела, что эта задача была почти непосильной. Но Юта не собиралась сдаваться. Она ни за что не бросит Корта здесь. Она скорее умрёт от обезвоживания и потери сил, чем оставит его. Давай же, первый шаг сделан. Осталась всего пара-тройка километров.

Казалось, что это длится вечность. Но Юта не могла ошибиться во времени с тех пор, как научилась ориентироваться по солнцам. С того момента, как она нашла Корта, прошло всего два часа.

Тыльной стороной ладони Юта утёрла со лба пот и посмотрела на проделанный путь. Следы от неподъёмного тела, которое она тащила, уходили назад метров на сто. Юта упала на колени рядом с Кортом, вновь начав теребить и уговаривать его. Если бы она только могла разбудить его, и он бы ей помог, ну хоть немного!

Но Корт находился в тяжёлом забытье. Его состояние ухудшалось с каждой минутой, а драгоценное время уходило. Юта старалась не думать о плохом. Но волны отчаяния всё чаще захлёстывали разум, по мере того, как силы покидали её.

Юта глубоко вздохнула и взяла себя в руки. После короткой передышки сердцебиение немного успокоилось. Она встала и снова «впряглась» в свою ношу. Песок хватал за лодыжки, не давая сделать шаг. Юта сцепила зубы и тянула.

Внезапно на западе, со стороны Утегата, поднялся столб клубящегося песка. Маленький ураган быстро приближался. Не прошло и десяти минут, как Юта увидела животное, несущееся ей навстречу белой стрелой.

Утагиру в мгновение ока оказался рядом. Зверь подбежал к неподвижному телу. Он лизал лицо Корта и тыкался мордой ему под руку, жалобно скуля. Юта опустилась рядом со зверем, обняла поросший густой шерстью загривок и зарыдала. Это были слёзы облегчения.

За следующие два часа они с Утагиру преодолели уже полкилометра. Зверь сам подал Юте решение. Он начал неуклюже рыть лапами песок под Кортом, а потом пихать туда морду, как будто хотел подлезть под мужчину. Юта быстро догадалась, чего хочет Утагиру. Не без труда, она заставила зверя лечь. Затем кое-как водрузила неподвижное тело ему на спину. Юта боялась, что ноша окажется слишком тяжёлой. Но саграл оказался необычайно силён. Без особых трудностей он поднялся на ноги.

Проблема была в другом. Когда Утагиру начинал двигаться, тело Корта соскальзывало, так что Юте постоянно приходилось поддерживать его. И всё равно они втроём без конца падали. После чего приходилось повторять всё сначала.

Наступило и прошло Время Куду, когда водные источники в горах наиболее полноводны. А за ним и Час Обмана, когда кажется, что Таурис вот-вот скроется за горизонтом, но вместо этого он вновь поднимается по широкой дуге в зенит. Был уже Час Змеи, когда Юта с Утагиру, оба обессиленные, достигли входа в подземный город.

Юта прикидывала, что Час Змеи по Лиатрасскому времени примерно равняется промежутку с двух до четырёх утра. Это было идеальное время. Когда-то давно Юту мучила бессонница, и она много гуляла по ночам. А потому знала, что это время — самое тихое в Утегате. Коридоры совершенно безлюдны, а мягкий рассеянный свет помогает скрыть две странные, гротескные фигуры, крадущиеся в ночи. Одну тонкую и невысокую, с хилтом, полностью скрывающим лицо. И другую, чуть ниже, принадлежащую жуткому зверю, несущему на своей спине бесформенный и, кажется, совершенно безжизненный куль.

Пропустив Утагиру с ношей внутрь лурда, Юта оглядела коридор и поплотнее запахнула полог.

После нескольких неудачных попыток ей удалось водрузить Корта на кровать. Утагиру пристроился рядом. Положив огромную голову на лапы, он молча наблюдал за действиями девушки. Да, ей удалось вернуть Корта домой. Но возвращение из мира мёртвых будет куда сложнее. Юта провела кончиками пальцев по щеке Корта и встала.

— Присмотри за ним, пока я буду на кухне, — сказала она Утагиру.

Зверь только печально поднял с лап голову и посмотрел на неё по-человечески умными глазами. Юта кивнула. Она знала: Корт в надёжных руках, точнее… лапах. Если его состояние изменится, зверь сразу даст знать.

Юта вышла на кухню и взяла с полки чехол с кинжалом-аслуром. Тем самым, который во время экскурсий по Утегату подарил ей Гвирн. Юта открыла печь, положила нож внутрь и отодвинула задвижку светового канала. По нему преломлённый свет попадает в печь и нагревает предметы, находящиеся внутри.

Минут через пятнадцать Юта прихваткой достала нож. Клинок не изменил цвет, как случилось бы со сталью, но Юта решила, что он прокалился достаточно. Она возилась у печи, когда из-за спины раздался тихий голос:

— Юта?

Девушка вздрогнула, чуть не выронив горячий предмет. Она повернулась на голос, пряча кинжал за спиной.

— Прости за вторжение. — Молчание. — Я подумала, что ты тоже не спишь.

Леда была похожа на призрак. Не только бледной кожей, обтянувшей исхудалое тело. Призрачной казалась она сама, будто её душа покинула тело и блуждает где-то далеко. Леда мялась у порога, не решаясь войти. На её лице, помимо печали и боли, застыло выражение вины.

Юта не двигалась, застигнутая врасплох. Пауза затягивалась. Леда начала вопросительно поглядывать на неё исподлобья. Немую сцену нарушил Утагиру, высунувшийся из спальни при звуках знакомого голоса.

— Утагиру, что ты здесь делаешь? — удивлённо подняла брови Леда.

Она присела на корточки, чтобы потрепать саграла по загривку. И тут сквозь приподнятый Утагиру полог увидела тело, лежащее на кровати.

— Что это? — воскликнула девушка и бросилась в спальню.

Юта рванулась за ней, но так и остановилась на пороге, не зная, что сказать. Леда крепко зажала рот руками. Её глаза стали круглыми, как два блюдца. Леда долго смотрела на Корта, который так же спокойно и неподвижно лежал на кровати. А затем перевела безумный взгляд на Юту:

— Что он здесь делает?

Голос Леды прозвучал мёртво, будто принадлежал не ей. Юта понимала её состояние. Во всём Утегате тяжелее всех было Леде. Ведь это она день и ночь ухаживала за Кортом, наблюдая, как он угасает. Это именно ей пришлось принимать решение о Церемонии Милосердия. И не успела она попрощаться с мужем, не успела смириться с тем, что его нет, как он вновь предстаёт перед ней, словно призрак. Всё это было больше, чем она могла осмыслить и вынести.

Юта наконец перестала стоять столбом и подошла к изумлённой девушке. Она обняла не сопротивляющуюся Леду за плечи и начала тихо, но настойчиво говорить:

— Это ещё не конец, Леда. Корт ещё жив. И я думаю, что могу его вылечить. Я нашла лекарство. Вот. — Юта подбежала к кровати и подняла чашку с мутной жидкостью. Леда так же пусто посмотрела на её руку. — Не сдавайся, Леда. Это ещё не конец, — повторила Юта. — Вместе мы сможем его спасти.

И вдруг Леда разрыдалась. Она размазывала слёзы по щекам и закрывала лицо руками, не в силах остановиться. Юта сомневалась, что Леда плакала так хоть раз за то время, как с Кортом случилась беда.