Выбор девы войны - Вебер Дэвид Марк

Конечно, "безопасный" было относительным термином.

Он поднялся со стула и начал расхаживать взад-вперед по маленькой, роскошной (и тщательно скрытой) комнате. Окон не было, и свет масляных ламп, несмотря на тщательно отполированные отражатели, казался тусклым для глаз, привыкших к блеску грамерхейна. Он мог бы затопить комнату чистым светом без источников, но черные волшебники, которые хотели остаться в живых в Норфрессе, избегали такого рода потакания своим желаниям. Волшебство было объявлено вне закона под страхом смерти практически во всех королевствах Норфрессы, и как бы сильно Варнейтус ни возмущался этим, он не мог притворяться, что не понимает этого. Эта реакция была неизбежна после того, как Войны волшебников разрушили империю Оттовар и превратили весь континент Контовар в выжженную пустошь, на восстановление которой потребовалась тысяча лет. На самом деле во многих отношениях это было весьма полезно для госпожи Варнейтуса и ее последователей. Во всяком случае, это, безусловно, уменьшило силу противника и его способность реагировать на тайные атаки.

Здесь были волшебники, но большинство из них имели тенденцию быть в лучшем случае тусклого оттенка серого. Тот факт, что они уже были объявлены вне закона и осуждены, также значительно облегчил последователям Карнэйдосы их вербовку, и даже те, кто сам не желал активно служить Тьме, не были бы заинтересованы в привлечении к себе внимания, если бы кто-то случайно заметил, что другой волшебник практикует это искусство поблизости от него. К сожалению, если Варнейтусу не приходилось беспокоиться о том, что его выдаст другой волшебник, то ему приходилось беспокоиться о магах.

Он надул губы в знакомом разочаровании, расхаживая взад и вперед. Лорды-волшебники Контовара все еще не понимали, как работают таланты магов. Сам Варнейтус узнал гораздо больше об эффектах и следствиях их различных способностей, включая некоторые интересные... пересечения с искусством, но он действительно собирал эту информацию очень осторожно. Многое из этого было почерпнуто путем ковыряния в мозгах (в некоторых случаях буквально) других немагов, в то время как остальное было получено в результате осторожного, осмотрительного наблюдения с помощью самых незаметных заклинаний, которыми он мог командовать. И все это, к сожалению, оставалось в значительной степени теоретическим, поскольку у него не было абсолютно никакого желания рисковать собственной шкурой, чтобы проверить свои догадки. Немало волшебников, которые занимались подобными вещами, по какой-то причине так и не нашли возможности отчитаться о своем успехе.

Тем не менее, они знали о них хотя бы немного. Например, было очевидно, что сами таланты были продуктом Войн волшебников, результатом каких-то глубоких изменений в самом существе предков нынешних магов, хотя это никогда не проявлялось в Контоваре даже после Падения. Он подозревал, что вначале их было очень, очень мало, когда беженцы со всего Контовара впервые хлынули в Норфрессу. Их не могло быть много, поскольку никто на самом деле вообще не признавал их существования более семисот лет, и они стали достаточно многочисленными, чтобы начать организовывать свои академии магов, только в последние три или четыре столетия.

Карнэйдосские лорды Контовара поначалу даже не заметили их, и к тому времени, когда они начали понимать, насколько... неудобными они могут оказаться для их собственных конечных планов, маги закрепились слишком прочно, чтобы их можно было устранить. Попытки приобрести живых магов для изучения тоже не увенчались успехом. Ублюдки были скользкими, как рыбы, и еще более неуловимыми, а обученные маги имели неприятную склонность умирать, часто забирая с собой любого волшебника, которому посчастливилось допрашивать их в данный момент, если они попадали в плен. Не говоря уже о том, что многие из них могли телепатически звать на помощь даже на большие расстояния. Варнейтус знал по меньшей мере о трех экспедициях по поимке магов, которые закончились неудачно, когда упомянутым магам удалось направить крейсера королевского и имперского флота на перехват кораблей, доставлявших их в Контовар. Усилия не были прекращены, но это была одна из тех задач, к которым нужно подходить очень, очень осторожно, и он был более чем счастлив доверить ее кому-то другому, например Тримэйле. Или даже лучше, теперь, когда он подумал об этом, какой бы серьезной соперницей ни была Тримэйла, она ему действительно нравилась, в конце концов, а не кто-то вроде этого невыносимого, эгоистичного, раздражающего занозы Ретака.

Более того, однако, проклятые маги могли чувствовать использование этого искусства. Некоторые были более чувствительны, чем другие, на самом деле, некоторые из них были проклятыми ищейками, когда дело касалось волшебства! - но у всех у них была хоть какая-то чувствительность к этому. И в отличие от норфрессанских волшебников, у них не было причин не сообщать о любом обнаруженном ими колдовстве. Фактически, Клятва академий магов Семкирка требовала, чтобы маги сражались с темным волшебством и магией крови, и за последние двести лет ублюдки неуклонно превращались во все большую занозу в заднице.

И их способность чувствовать волшебство не была единственной угрозой, которую они представляли для амбиций Контовара. У них были и другие таланты, от способности говорить мыслями с разумом на огромных расстояниях, до исцеления, видения на расстоянии, способности безошибочно распознавать ложь, плюс Фробус только знал, что еще. К счастью, ни у кого из них не было больше трех или четырех таких талантов у каждого, но их группы могли объединить свои способности в угрозу, которая должна была заставить любого волшебника насторожиться, и они были связаны клятвой использовать свои способности для служения другим, что делало их отвратительно популярными среди тех самых людей, которые больше всего ненавидели их и боялись колдовства. Многие правители приветствовали их в своих королевствах, часто полагаясь на них как на агентов, исследователей и представителей, и король Мархос из Сотойи раскрыл им свои объятия еще шире, чем большинство. В его королевстве не было академии магов, поэтому маги обучались в одной из академий своих союзников из империи Топора, обычно либо в Храме Топора, либо в Белхэйдане, но вокруг столицы Мархоса Сотофэйласа бродили десятки магов, и все, что требовалось, это чтобы один из них прошел мимо, когда Варнейтус использовал искусство, и в этот момент могли произойти всевозможные неприятные вещи.

Мягкий, музыкальный звук прозвучал из пустого воздуха, и Варнейтус повернулся к одной из невыразительных стен офиса. Мгновение ничего не происходило; затем в середине стены появились очертания дверного проема. Он тускло светился, казалось, слегка подрагивая по краям, затем затвердел.

- Войдите, - сказал он, и светящаяся дверь распахнулась, впуская двух других мужчин.

Один из них выглядел примерно того же возраста, что и Варнейтус, и казался еще более невзрачным и пресным. Другой был моложе, с рыжеватыми волосами и серыми глазами. При росте чуть более шести футов он также был значительно выше двух других, и его одежда была намного богаче, возможно, как у придворного чиновника среднего звена. Глядя через дверь, через которую они вошли в офис, казалось, что эта единственная дверь открывалась в два совершенно разных места... и это было достаточно справедливо, поскольку это было именно то, что она делала.

- Вы опоздали, - резко заметил Варнейтус, жестом приглашая вновь прибывших сесть на стулья перед его столом. Он подождал, пока они сядут, затем откинулся на спинку своего стула, облокотился локтями на пресс-папье по обе стороны от своего грамерхейна, переплетя над ним пальцы, и наклонился вперед, положив подбородок на тыльную сторону поднятых рук. - Не хочу вдаваться в подробности, - сказал он тогда, - но использовать искусство достаточно рискованно и без того, чтобы нарушать наше расписание.

- Я не мог добраться до портала, - сказал старший из двух его гостей. Он пожал плечами. - Кто-то решил выбрать сегодняшний день, чтобы завезти две подводы чая. Почему-то я не думал, что вы захотите, чтобы я активировал портал со своей стороны на глазах полудюжины работников склада, таскающих ящики с чаем туда и обратно.