Путь Хранителя. Том 4 (СИ) - Саваровский Роман

Тут что-то другое.

Или же, почувствовала себя старой, после разговора о сексуальной жизни дочери? Если так, то совершенно зря. Василиса Богданова благодаря техникам омоложения в свои тридцать девять выглядит так, что любая студентка позавидует. И через двенадцать лет она ничуть не изменилась.

Что-что, а омолаживающие техники Василиса Богданова освоила как никто другой в этом мире. В средние века ее бы точно сожгли на костре. Точнее попытались бы. Перед смертью. Долгой и мучительной. Черт, опять понесло не туда.

— К этому я и веду, Марк. Завтра все изменится. Любое покушение на Киру Романову официально развяжет тебе руки. Как телохранитель члена Императорского рода, ты будешь уполномочен казнить нарушителей без суда. Одного подтверждающего слова Киры будет достаточно. Более того, власть Ректора над своей территорией абсолютна, — с нескрываемым энтузиазмом начала тараторить Богданова.

— Могла с этого и начинать, — улыбнулся я, только сейчас в полной мере осознав, масштаб открывшихся возможностей, — Одно слово Киры и мы сможем атаковать подземелье Скрябиных без единого последствия.

— Хоть среди белого дня, — сверкнула глазами Богданова, — больше не будет нужды искать повод, лазейки и обходные пути.

— Это все конечно прекрасно, но есть у плана одна большая проблема. Уязвимость самой Киры, — вздохнул я, — с куда большим успехом на ее месте сработал бы Гавриил. Этот обезьяноголовый умом не блещет конечно, но его аура подчинения была бы кстати. Ты хоть представляешь, как сложно будет одновременно защитить бесполезную Киру и параллельно атаковать бояр самому?

— Что-нибудь придумаешь, как и всегда, — отмахнулась Василиса, — а высказать его высочеству Гавриилу Романову все претензии по поводу выбора кандидатуры Ректора сможешь лично. У тебя сегодня с ним аудиенция. Мои поздравления, Марк. Я знаю, как ты долго этого добивался.

В один миг все слова выветрились из головы, а в горле застрял ком. С самого первого дня в этом мире я знал, что самым быстрым способом прочно встать на ноги и заручиться необходимой поддержкой являлась аудиенция у высокопоставленного члена дома Романовых.

Только сильнейшим представителям рода Романовых хватило бы силы преодолеть мои бессознательные ментальные барьеры и провернуть полное сканирование. Только так можно со стопроцентной уверенностью объявить, что я говорю правду. А полная вера в искренность моих слов необходима, ведь моя версия произошедшего будет весьма радикальной.

Пришелец из другого мира, который унаследовал несуществующий в этом времени титул Хранителя. И от кого? От Иркутского дьявола, погубившего миллионы жизней. К тому же, чтобы доказать искренность своих слов, высока вероятность, что придется дать доступ ко всем глубинным воспоминаниям. В которых высказывания вроде «обезьяноголовый» в адрес члена императорского рода это далеко не самый тяжкий мой проступок.

Я прожил тридцать лет с четким осознанием того, что мне никогда не придется подвергаться прямому полному сканированию Романовых и вел себя соответствующе. Даже представить страшно, как отреагирует в этом мире Гавриил на то, что увидит.

Навряд ли брат императора уловит сарказм и шуточный контекст всего что я видел, делал и говорил.

А если каким-то чудом и сможет, то есть в моих воспоминаниях сцены с некоторыми прекрасными представительницами дома Романовых, которые трактуются весьма и весьма однозначно.

Интересно, можно казнить человека за проступки в другом мире?

— Слушай, у меня тут возник вопрос жизни и смерти, — отойдя от первого шока, проговорил я, — номерка толкового юридического консультанта не найдется?

— Ты вслух назвал его высочество Гавриила Романова, цитирую, «обезьяноголовый который не блещет умом», — с неприкрыто злорадствующим видом пропела Василиса, — такое от одаренного его силы не скрыть никакими техниками, это тебе не глубинное воспоминание. Никакой консультант тебе уже не поможет. Ты ведь взрослый мальчик, Марк. Просто возьми на себя ответственность и извинись.

— Боюсь моя проблема куда глубже, чем урожденная схожесть рожи Гавриила с обезьяной, — покачал я головой, — во сколько и где аудиенция? Неплохо бы успеть подготовиться…

— Да вот прямо наверху, — еще шире улыбнулась Богданова, — через час его высочество Гавриил со своей свитой должен прибыть на осмотр территории Академии. Тебе будет интересно узнать, что Варя тоже возвращается сегодня и присоединится к веселью ближе к вечеру.

— Веселью? — хмыкнул я.

— Ну, мне определенно будет весело, — пояснила радостная Богданова, — к слову, как тебе мое платье? В главном корпусе сегодня будет бал с высокопоставленными гостями. Но я никак не могу решить, что надеть.

— Надень черное, чтобы не переодеваться, — без особого энтузиазма ответил я.

— Брось, Марк. Никто сегодня не умрет, — наигранно надула губы Василиса.

— На твоем месте я бы не был в этом так уверен, — без улыбки ответил я и, кажется, только сейчас Богданова поняла, что я не шучу, — все так серьезно? Аудиенцию можно отменить, я думала ты готов…

— Забудь, — вздохнул я и хлестко ударил себя по щекам.

Всего-то монотонный месяц в уязвимом перед гормонами теле наедине со своими мыслями и уже растерял всю уверенность? Стареешь, Марк.

Передо мной стелют кратчайший путь к цели, а я что… испугался простого разговора? Подумаешь, под полным сканированием Гения из дома Романовых я ничерта не смогу контролировать и противопоставить, и даже если все пройдет удачно, и Гавриил решит меня не убивать, то можно потерять рассудок или получить необратимые повреждения мозга.

Ерунда. Справлюсь, всегда справлялся. Правда на моей стороне. И пусть мне достался самый консервативный и принципиальный из всех Гениев дома Романовых, я сейчас не в той ситуации, чтобы выбирать.

С самого первого дня в этом мире я знал, что этот день настанет. Исполнять возложенные на меня дедом функции Хранителя рода Романовых без доверия самих Романовых весьма затруднительно.

И такого шанса это доверие заполучить может больше не предвидится месяцами.

— Не надо ничего отменять, — собравшись с мыслями проговорил я и поднял взгляд на явно растерянную моей реакцией Богданову, — зря морщишь свой прекрасный лоб, ведь ты в любом платье затмишь всех на этом балу.

— Эм… спасибо, Марк, — ошарашенно похлопав глазками будто старшеклассница перед выпускным, выдавила Василиса.

— Только скажи, Вась, — непроизвольно сфамильярничал я, — без меня найдется кому защитить Киру?

Из разговора с Гавриилом я вижу только три пути. Дозволение законно истреблять бояр. В могилу. И в бега. Вероятность каждого исхода я бы оценил плюс минус одинаково.

— Найдется, формируется целый отряд над которым я хотела тебе передать командование, — предельно серьезно ответила Богданова, отставив в сторону свои шуточки и игры в соблазнительницу, — к тому же, думала будет сюрпризом на вечер, но ладно. Моя Варя ученица Гавриила и защищать Киру вы будете в тесном контакте с ней, — только сейчас Василиса поняла, как это прозвучало и, отследив мой подавленный смешок, недовольно вскинула руки и воскликнула, — НЕ НАСТОЛЬКО ТЕСНОМ!

— Да-да, я понял, — предельно честно проговорил я, но перестать улыбаться было выше моих сил.

Даже не смотря на все обстоятельства.

Казалось бы, за целый месяц раздумий я мог успеть подготовить идеальную речь и манеру поведения на судьбоносную встречу с представителем дома Романовых. Только вот никакой речи у меня сейчас нет и в помине. Все что у меня есть это час времени, пара смутных идей, несколько отстраненных пошлых мыслей и стойкое желание пережить этот день.

Пожалуй, большего мне и не нужно.

Глава 8

Я медленно расхаживал по просторному светлому кабинету с задумчивым выражением на лице. Тому самому помещению, в котором я впервые пообщался с Олегом Голицыным с глазу на глаз после публичного поединка с Альбертом Гурьевым, который мне навязали настырные бояре в самонадеянной попытке меня устранить.