Раймонд Фейст - Коготь серебристого ястреба
Когда ужин подошел к концу и гости высказали пожелание удалиться, Коготь поспешил к той женщине, которую усаживал первой, лишь на секунду отстав от Кендрика и Ларса, которые осторожно помогали присутствующим выйти из-за стола.
Последний гость ушел, за ним удалился Кендрик. Не успела закрыться дверь в общую комнату, как раскрылась противоположная дверь, ведущая из помещения для прислуги, и появился громогласный Лео.
— Чем вы тут заняты! Быстро все убрать!
Мегги, Лила и Ларс начали хватать тарелки и блюда, Коготь последовал их примеру, вынося посуду на кухню.
Юноша быстро сообразил, что от него требуется, и уже с легкостью предвидел следующие действия. К концу ночной работы он совсем освоился, понимая, что в следующий раз гораздо лучше справится со своими обязанностями.
Когда кухонные слуги начали готовить завтрак и замешивать тесто для утреннего хлеба, к нему подошла Лила.
— Прежде чем ляжешь спать, подойди к Кендрику, он хочет с тобой поговорить.
Коготь оглянулся.
— Куда?
— В общую комнату, — ответила она.
Он нашел Кендрика сидящим за одним из длинных столов рядом с Робертом де Лиесом. Мужчины потягивали эль из кружек.
— Парень, тебя зовут Коготь? — спросил Кендрик.
— Да, господин.
— Коготь Серебристого Ястреба, — добавил Роберт.
— Такие имена дают у оросини, — сказал Кендрик.
— Да, господин.
— Время от времени сюда забредали твои соплеменники, но это случалось редко. Оросини, похоже, не любят спускаться с гор.
Коготь кивнул, не зная, следует ли что-то отвечать.
Несколько секунд Кендрик молча его изучал, после чего продолжил:
— Ты не говорлив. Это хорошо. — Он поднялся и подошел вплотную к юноше, словно хотел разглядеть в его лице то, чего не смог увидеть на расстоянии. Всмотревшись в него как следует, Кендрик поинтересовался: — Что тебе велел делать Лео?
— Я должен был разливать вино и эль, не путая кубки.
— И все?
— Да, господин.
Кендрик улыбнулся.
— Лео находит забавным поручить дело необученному мальчишке. Придется снова с ним поговорить. А ты неплохо справился, никто из гостей не догадался, что у тебя нет никакого опыта. — Он повернулся к Роберту. — Оставляю его тебе. Спокойной ночи.
Роберт кивнул в ответ, после чего дал знак Когтю, чтобы тот подошел и сел.
Коготь так и сделал, и теперь Роберт начал внимательно его изучать. Наконец он спросил:
— Ты знаешь, как зовут человека, сидевшего во главе стола?
— Да, — ответил Коготь.
— Кто же он?
— Граф Рамон де Барж.
— Откуда тебе это известно?
— Я видел его в прошлый раз, когда он приезжал в таверну. Лила назвала мне его имя.
— Сколько колец у него было на левой руке? Вопрос удивил Когтя, но он ничего не сказал, стараясь припомнить. Мысленно представив руку графа, сжимавшую кубок с вином, он сказал:
— Три. Большой красный камень в серебряной оправе на мизинце. Резное золотое кольцо на безымянном пальце и золотое кольцо с двумя зелеными камнями на указательном.
— Хорошо, — с некоторым удивлением произнес Роберт. — Зеленые камни называются изумрудами, а красный — это рубин.
Коготь не мог понять, к чему все эти вопросы, но ничем не выказал своего недоумения.
— Сколько изумрудов было в ожерелье дамы, сидевшей по левую руку от графа?
После небольшой паузы Коготь ответил:
— Кажется, семь.
— Ты уверен или тебе кажется? Поразмыслив, Коготь признался:
— Мне так кажется.
— На самом деле их было девять. — Роберт продолжал вглядываться в лицо юноши, словно ожидая, что тот скажет что-то еще, но Коготь хранил молчание. После долгой паузы Роберт продолжил свои расспросы: — Ты помнишь, о чем говорил граф с гостем по правую руку от него, когда ты подавал эль даме, сидевшей между ними?
Коготь задумался на минуту, шаря в памяти.
— Кажется, насчет собак.
— Кажется или уверен?
— Уверен, — ответил Коготь. — Они говорили о собаках.
— О каких собаках?
— Об охотничьих. — Юноша помолчал, но затем добавил: Я пока не очень хорошо разбираю ролдемское наречие.
Де Лиес несколько секунд оставался неподвижен, потом кивнул.
— Сойдет.
После этого он принялся просто-таки сыпать вопросами: кто что ел, о чем говорили за ужином, какие наряды и украшения были на дамах, сколько выпил каждый гость, так что вскоре Когтю начало казаться, что он просидит здесь всю ночь.
Неожиданно Роберт сказал:
— Ладно, всё. Возвращайся в амбар и отдыхай, пока тебя не позовут. Потом переедешь сюда, в комнаты для прислуги. Поселишься вместе с Гиббсом и Ларсом.
— Значит, я буду в услужении у Кендрика?
— Какое-то время, юноша, — улыбнулся Роберт. — Какое-то время.
Коготь поднялся и вышел через кухню, где перед очагом уже были разложены караваи для выпекания ранним утром. Вспомнив, что уже много часов у него не было ни крошки во рту, Коготь взял яблоко из большой миски и впился в него зубами. Он подумал, что эти яблоки приготовили для начинки, а потому потеря одного не будет для Лео слишком ощутимой.
Выйдя во двор, он увидел, что небо на востоке начинает светлеть. Вскоре наступит тот предрассветный час, который его народ называл Волчий Хвост, время суток, когда люди его племени выходили на охоту или отправлялись в дальний путь.
Коготь вошел в амбар и рухнул на свой тюфяк как подкошенный. Недоеденное яблоко выкатилось из его руки. Коготь задался вопросом, какая судьба ему уготована и почему Роберт задавал ему так много бессмысленных вопросов, но тут усталость взяла свое, и он погрузился в сон.
4
ИГРЫ
КОГОТЬ нахмурился. Он смотрел на карты, разложенные на столе, и пытался сделать правильный выбор, который мог бы привести к победе в игре. Внимательно изучив четыре только что перевернутые карты, он понял, что продолжать игру бессмысленно.
Вздохнув, отчасти от разочарования, отчасти от скуки, он смел карты и начал их тасовать, борясь с желанием обернуться и посмотреть, как отреагировали на это те двое, что внимательно за ним наблюдали.
Белоголовый человек, которого он прозвал Снежная Вершина, на самом деле его звали Магнус, стоял возле Роберта, а тот сидел на табуретке, принесенной в общую комнату из столовой. Неделю тому назад Роберт научил Когтя играть в карты.
Колода состояла из пятидесяти двух карт четырех мастей: чашки, палочки, мечи и ромбики, каждая своего цвета, чашки — синие, палочки — зеленые, мечи — черные, ромбики — желтые. Такими картами играли главным образом в лин-лан, пашаву и или пой-кир. Роберт показал Когтю несколько игр и заставил юношу сыграть несколько конов каждой игры, чтобы тот запомнил правила и порядок мастей начиная с карты, называемой «тузом» (название, как объяснил Роберт, восходило к слову «единица» на языке Бас-Тайры), и до короля. Младшие карты обозначались цифрами от двойки до десятки, но Коготь не видел логики, почему единица или та карта, которую он считал номером один, была самой ценной, превосходя по старшинству короля, даму и рыцаря.
Коготь едва заметно улыбнулся своим мыслям. Он не понимал, почему его раздражал такой незначительный факт, как тот, что самое маленькое число, единица, обозначало самую ценную карту. Тем не менее он преуспел в играх, преподанных ему Робертом. Затем Роберт показал, как играть одному, используя колоду для праздной забавы, если нет партнеров. Эти игры были все более или менее похожи одна на другую, отличаясь только «раскладом», как называл это Роберт, и правилом, по которому карты вынимались из колоды. В некоторых играх игрок должен был выложить карты в ряд по старшинству, по цветам: светлый — темный, или в сочетании картинок и номеров.
Еще вчера Роберт вызвал Когтя с кухни — гостей не ожидалось, поэтому особой нужды в нем там не было, — и привел в столовую, где показал новую игру — четыре короля.
Это была трудная игра. Сначала слева направо выкладывались четыре короля, затем еще четыре карты картинкой вверх. Цель игры — разложить все карты по масти с одним условием: масть шла к масти, а номер к номеру. Следующей целью было создать квадрат из четырех одинаковых по достоинству карт. Так продолжалось до тех пор, пока четыре туза не оказывались вместе, после чего их сбрасывали. Потом наступала очередь сбрасывать двойки, тройки и так далее, пока не оставались только короли.
Коготь почти сразу понял, что выиграть в этой игре очень сложно — слишком многое зависело от простой удачи, а не умения. Однако и оно требовалось, чтобы предвидеть ситуацию, когда какая-нибудь карта попадет в изоляцию от других карт такого же достоинства.
Полдня Коготь с интересом раскладывал карты, решив освоить все тонкости, но потом он понял, как много зависит от слепого случая, и поостыл к игре. Тем не менее Роберт настаивал, чтобы он продолжал, а сам сидел молча за его спиной и наблюдал.
Начав раскладывать сначала, Коготь не впервые задался вопросом, зачем все это нужно Роберту.
