Орсон Кард - Подмастерье Элвин

Элвину показалось, что он уловил, куда клонит Мера. Наверное, его родители не обладали качествами старушки Пег Гестер или Герти Смит. Может быть, они так и не смогли смириться с присутствием в доме мальчика-полукровки. Эти мысли наполнили Элвина грустью, но он знал, что ни слова не скажет в упрек. Он и Артур Стюарт соберут свой нехитрый скарб и отправятся дальше в путь — по дороге в никуда. Может, они пойдут в Канаду. Там мальчик-полукровка будет чувствовать себя в своей тарелке, и никто его гнать не будет.

— Я хочу сразу предупредить, что мне они ни словечком не обмолвились, — продолжал Мера. — Честно говоря, это я им предложил. Видишь ли, я и Дельфи… Ну, дом у нас больше, чем нам нужно, а поскольку у Дельфи на руках малютки, было бы здорово, если б кто-нибудь возраста Артура Стюарта помогал ей на кухне.

— Я умею сам делать хлеб, — заявил Артур Стюарт. — Я наизусть выучил рецепт моей мамы. Она умерла.

— Вот видите? — воскликнула Дельфи. — Если он будет печь хлеб, пусть даже поможет мне тесто замесить, я хоть не так буду уставать к концу недели.

— А потом Артур Стюарт сможет работать с нами в поле, — добавил Мера.

— Но нам бы не хотелось, чтобы вы посчитали, будто мы нанимаем его как слугу, — предупредила Дельфи.

— Нет, нет! — испуганно вскричал Мера. — Он станет нам еще одним сыном, немножко повзрослее, чем наш старшенький, Джереми, которому всего три с половиной. Джереми сейчас больше мешает, чем помогает, но по крайней мере он не пытается прыгнуть в ручей и утопиться, как его сестренка Шифра — или как ты, Элвин, когда был совсем маленьким.

Артур Стюарт громко рассмеялся.

— А Элвин однажды чуть и меня не утопил, — объявил Артур. — Сунул с головой в Гайо…

Элвин почувствовал неизмеримый стыд. Он устыдился, что до сих пор не рассказал Мере о том, как спас Артура Стюарта от ловчих; он стыдился, что смел предположить хотя бы на минуту, будто Мера, мама и папа попытаются избавиться от мальчика-полукровки, хотя на самом деле они дрались за право приютить Артура Стюарта.

— Ну, приглашают Артура Стюарта, а не меня, так что ему и выбирать, — сказал Элвин. — Да, он приехал со мной, но не мне за него решать.

— А можно я здесь поживу? — спросил Артур Стюарт. — Кэл не любит меня.

— У Кэла хватает задвигов, — возразил Мера, — но он нормально к тебе относится.

— Неужели Элвин не мог привести домой кого-нибудь пополезнее? Лошадь, к примеру… — сказал Артур Стюарт. — Ты жрешь как самый настоящий конь, только сомневаюсь, что ты потянешь двухколесную тележку.

Мера и Дельфи дружно расхохотались. Они поняли, что Артур Стюарт слово в слово повторил высказывание Кэла. Артур Стюарт частенько так поступал, и местные жители любили посмеяться над точностью его памяти. Но сам Элвин с печалью вспомнил, что всего несколько месяцев назад Артур Стюарт повторил бы это голосом Кэла, и даже мама не отличила бы — мальчик это говорит или ее родной сын.

— А Элвин тоже будет здесь жить? — спросил Артур Стюарт.

— Ну, мы именно так и предполагали, — признался Мера. — Почему бы и тебе к нам не переехать, Элвин? Мы могли бы поселить тебя в гостиной. На время, а когда летняя работа закончится, починим нашу старую хижину — она еще крепкая, потому что выехали мы из нее не более двух лет назад. Тогда бы ты зажил сам по себе. Ты ведь уже большой, чтобы жить в доме отца и есть за материным столом.

Элвин не ожидал от себя подобной реакции, но внезапно его глаза наполнились слезами. Может быть, он радовался тому, что кто-то наконец заметил, что он уже не прежний Элвин Миллер-младший. А может, эти слезы были вызваны тем, что Мера, как и прежде, заботится о нем. Во всяком случае, в эту минуту Элвин впервые ощутил, что он действительно вернулся домой.

— Да, конечно, я перееду, если вы меня примете, — сказал Элвин.

— И нечего здесь плакать, — отрезала Дельфи. — У меня на руках три младенца, которые только и делают, что плачут. Мне совсем не хочется вытирать тебе слезы и подтирать нос, как я это делаю Китуре.

— Ну, ему, по крайней мере, пеленки менять не надо, — заметил Мера, и они вместе с Дельфи громко рассмеялись, словно услышали самую забавную шутку на свете. На самом деле они смеялись от радости, увидев, как Элвин расчувствовался, когда его пригласили пожить у них.

Вот так и случилось, что Элвин и Артур Стюарт перебрались к Мере. Элвин заново стал открывать для себя своего любимого брата. То, за что когда-то Элвин любил Меру, осталось в нем, но прибавились и новые качества. Мера очень нежно обращался со своими детьми, даже отругав их за что-либо или наказав. Не меньше Мера заботился о земле и хозяйстве — любое дело он исполнял сразу, не откладывая в долгий ящик, так что ни одна дверь не скрипела дольше одного дня, а стоило какому-то животному отказаться есть, как Мера бросался выяснять, что с ним случилось.

Но больше всего Элвину нравилось, как Мера обращался с Дельфи. Она была не особенно красивой девушкой, хотя и дурнушкой ее не назовешь; она была сильной, крепко сбитой женщиной и смеялась точь-в-точь как ослица. Но Элвин отметил, что Мера смотрит на нее так, будто никого красивее своей жены никогда не видел. Иногда, подняв глаза, она замечала, как он любуется ею, а по его губам бродит легкая улыбка, и тогда она заливалась краской, усмехалась или вовсе отворачивалась в смущении, но потом ее походка становилась очень грациозной, словно она на цыпочках ходит, словно танцует и вот-вот полетит. Увидев это, Элвин подумал, а сможет ли он так смотреть на мисс Ларнер, сможет ли наполнить ее такой же радостью, чтобы она не ходила, а летала над землей.

Частенько Элвин лежал ночами и слушал тихие шорохи дома. Вовсе не обязательно было использовать скрытые силы, чтобы догадаться, что за тихое, осторожное поскрипывание доносится до его слуха. В такие минуты он вспоминал девушку по имени Маргарет, которая долгие месяцы пряталась под обличьем мисс Ларнер, и представлял, как ее лицо приближается к нему, губы легонько раздвигаются и из ее горла доносятся нежные постанывания, которые издавала Дельфи в ночной тиши. После чего лицо Маргарет вновь всплывало в его памяти, но на этот раз его искажала скорбь и заливали слезы. В минуты подобных воспоминаний сердце сжималось в его груди, он жаждал вернуться к ней, заключить в свои объятия и исцелить ее. Он хотел избавить Маргарет от страданий, сделать ее прежней веселой девушкой.

А поскольку Элвин жил теперь в доме Меры, то постепенно утратил былую осторожность, и его лицо опять стало демонстрировать все его чувства. Однажды, когда Мера и Дельфи в очередной раз обменялись влюбленными взглядами. Мера вдруг повернулся и увидел лицо Элвина. Спустя некоторое время, после того как Дельфи ушла из комнаты, а дети заснули в кроватках, Мера протянул руку и дотронулся до колена Элвина.