Джуд Деверо - Легенда

– А как остальные члены твоей семьи? Ты их видел?

– Лишь мельком. Они заняты только собой. Насколько я могу судить, они не отвлекаются на такие мелочи, как повешения. – В его словах послышалась горечь.

Тарик взял Кэди за плечи и слегка отстранил от себя.

– Кэди, любовь моя, ты, наверное, хочешь есть? Мой отец, как я его называю, что-то готовит на костре.

– О? – Интонация Кэди вызвала у Тарика смех.

– Может, ты научишься чему-нибудь новенькому, – поддразнил Тарик. – Он готовит без медных котлов и газовой плиты. У него в распоряжении только несколько прутьев да пара чугунков…

– Ты хочешь сказать, что я не смогла бы готовить на костре? – взвилась Кэди, сразу поняв, что он поддразнивает ее. – Ну, я тебе это припомню! – прошептала она, когда они уже подходили к костру. Однако заметив целого барашка на веретеле, она забыла о насмешках Тарика.

– Жаркое из баранины. – Кэди внимательно смотрела на блюдо из эмали, стоящее рядом с костром. – И кебабы и… а это баба-гануж?

Когда Гамаль передал ей отрезанный от барашка кусок мяса, она только восхищенно охнула и спросила:

– В чем мариновали это мясо? Нет, не говорите! Это… Тарик засмеялся.

– Мне казалось, ты явилась, чтобы спасти меня, а не обмениваться рецептами.

– Мне следовало позволить им повесить тебя.

– Ты скучала бы обо мне. Кто освещал бы твою жизнь, если бы меня не было рядом? – Он посмотрел на Гамаля. – Правда, она красавица?

– Да, конечно. А она умеет готовить?

– Восхитительно!

– И сколько у вас уже детей?

– Ни одного. Пока.

– Ага! Вот что значит разбавить арабскую кровь. Получается мужчина, но не совсем!

При этих словах Кэди и Тарик рассмеялись в один голос. Как давно уже люди не судят о мужчине по тому, сколько детей он родил!

Гамаль молча смотрел на них обоих, потом он повернулся к Тарику.

– Ты говоришь, что ты мой сын. Но я никак не пойму, кто твоя мать?

Прежде чем Тарик успел ответить, Кэди, широко раскрыв глаза, воскликнула:

– Так это правда! Значит, есть немало женщин, которые могли бы дать жизнь вашим детям!

Гамаль в этот момент накладывал еду в их тарелки. Когда он улыбнулся, в уголках его глаз появились морщинки.

– Рут Джордан, – после паузы сказал Тарик.

– Но я никогда… – попытался возразить Гамаль, но снова улыбнулся. – Но я хотел. Она красивая женщина. И все-таки, если ты ее сын, ты не можешь быть моим.

Тарик взял протянутую ему тарелку.

– На самом деле я вам не сын, я ваш пра-пра-правнук, и если вы ничего не сделаете с Рут Джордан, я могу перестать существовать.

– Понимаю, – согласился удивленный Гамаль. – Ты сказочник. Навеватель снов.

– Да-да! – подтвердила Кэди. – Он самая обычная Шахрезада. Если бы вы слышали, какую историю он рассказал мне про приписку к завещанию Рут! – Легкость, с которой она произнесла эти слова, не скрыла огорчения, которое она испытала при последнем замечании Тарика. Она никогда об этом прежде не задумывалась. Если Тарик предотвратил трагедию в Ледженде, каким образом это изменит семейство Джорданов в двадцатом веке? Если Рут не овдовела, не переспала с Гамалем и не родила ребенка, когда ей было за сорок, как это повлияет на Тарика в двадцатом веке?

Тарик смотрел на нее и, кажется, читал ее мысли.

– Я думаю, кто-то из живущих в Ледженде сегодня должен узнать всю историю, потому что кое-что должно обязательно произойти именно в этом году, – многозначительно сказала она.

Тарик посмотрел на Гамаля, оторвавшись от своей тарелки.

– Как вам кажется, смогу я убедить вас соблазнить Рут Джордан?

– Это зависит…

– От чего?

– От того, сколько я должен буду вам заплатить. Я бедный человек.

Двое мужчин заговорщически рассмеялись, и Кэди, посмотрев на Тарика, сказала:

– Можно не сомневаться, что он твой дед.

Они ели, и Тарик не торопясь рассказывал историю с самого начала, а Кэди восхищалась тем, что он помнит каждое сказанное ею Слово. Надо отдать ему должное, он не утаил и истории отношений Кэди с Коулом. Гамаль размолол кофейные зерна и заварил густой кофе. Очень крепкий. И очень вкусный.

Поскольку Гамаль, казалось, способен был слушать бесконечно, история продолжалась и тогда, когда кофе уже кончился. Когда Кэди зевнула, Тарик притянул ее к, себе, так что ее голова оказалась у него на коленях. Гамаль укрыл ее одеялом, и она заснула.

Кэди дремала у костра, слыша два низких мужских голоса, так похожих друг на друга, и ей было очень хорошо. Она услышала, как Тарик расспрашивает Гамаля о его родственниках и предках – они ведь были родственниками и предками Тарика тоже. С улыбкой отвернувшись от огня, она уткнулась лицом в теплый, упругий живот Тарика, а он закрутил прядку ее волос вокруг уха и погладил ее по спине.

И снова у Кэди появилось ощущение того, что она находится именно там, где должна находиться, и улыбнулась, поняв вдруг, что время и место при этом не имеют значения. Если ты с теми людьми, с которыми должна быть, ты всегда находишься в нужном месте.

– Я тебя люблю, – прошептала она так тихо, что сама едва различила собственные слова. Но Тарик услышал ее, потому что на секунду перестал ласкать ее волосы, и она ощутила, как под щекой у нее быстро напряглись и снова расслабились мышцы его живота. Но он не сделал ничего такого, что мог бы заметить Тамаль, и от этого она тоже улыбнулась. «Дисциплина», – подумала Кэди и снова закрыла глаза. За многие годы он приучил себя дисциплинированно скрывать свои истинные чувства. Продолжая улыбаться, Кэди отдалась на волю сна.

Глава 29

Кэди спала, а Тарик и Гамаль разговаривали всю ночь напролет. Девушка проснулась только на рассвете, села и потянулась. Зевнув, она повернулась и заметила, что Тарик смотрит на нее горящими глазами; ей вдруг показалось, что одежда слишком обтягивает ее тело.

Наверное, от Гамаля тоже не ускользнул этот взгляд, потому что он негромко извинился и ушел. В ту самую минуту, когда они остались наедине, Тарик притянул Кэди к себе и поцеловал.

Потом он оторвался от нее и заглянул ей в глаза с такой любовью, что Кэди замерла от удивления. Ни один мужчина никогда прежде не смотрел на нее так, но с другой стороны, может, то, что она видела в его взгляде, было просто отражением ее собственного взгляда?

– Ты рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня, – прошептала она.

– Конечно. А как еще я мог поступить?

– Вернуться к своим делам и оставить меня одну.

– И потерять такую женщину, как ты? Женщину, которая отказывается от миллионов только потому, что считает, что они получены несправедливым путем?

– Кстати, об этих твоих деньгах. Давай в брачном свидетельстве оговорим раздельное владение собственностью.