Андрей Стерхов - Быть драконом

Мир остался прежним, а вот я сам изменился: нагонов Вуанга, Ашгарра и Хонгля не стало, зато появился ангел справедливости, демон воздаяния — золотой дракон по имени Вуанг-Ашгарр-Хонгль. О чём я троекратно и оповестил Пределы громким клокочущим криком «Осоколодонг!»

Покружив над холмом, я убедился, что небо меня по-прежнему любит, что оно меня по-прежнему держит, и поспешил, выписывая крылами строгие восьмёрки, в сторону спящего города.

Известно, что японский иероглиф, означающий «полёт дракона», имеет сорок восемь черт, и его написание из-за сложности не входит в перечень обязательных навыков курса японской каллиграфии. Ничего удивительного в этом нет — описать полёт дракона, все эти замысловатые фигуры, которые он может выделывать в воздухе, практически невозможно. Это столь же трудно, как и описать те чувства, которые испытывает дракон во время полёта.

Я летел над облаками, поглощённый трепетным восторгом свободы. Летел расковано, лихо, в своё удовольствие. Делал несколько мощных взмахов, поднимался вверх и ложился, расправив крылья, на поток. Затем вновь месил воздух крыльями, чтобы подняться выше. И выше. И выше, и выше, и выше. И вновь опускался, отдаваясь на волю воздушным течениям. Несколько раз нырял к земле — складывал крылья и с радостным возгласом «Осзгагэла!» камнем падал вниз. В последнюю секунду расправлял крылья, гася скорость падения, и плавно выходил из пике.

Потом Вуанг взял во мне верх над Ашгарром, я перестал резвиться и, памятуя, что впереди много серьёзных дел, набрал крейсерскую скорость.

Подо мной клубились облака, надо мной светились звёзды. Отсюда, с заоблачной высоты, мерцающие мёртвым светом звёзды казались ещё притягательней, ещё загадочней. Я люблю разглядывать звёзды. Звёздное небо над головой — одна из двух непостижимых для меня тайн мироздания. Воистину так. Вот чего не постичь, того не постичь. Начинаешь задумываться, сколько их там, и крышу сносит. Все три крыши. Лучше не задумываться.

К слову говоря, вторая тайна бытия, которая не даёт мне покоя, — непонятная укладка шпал на железных дорогах. Никак не могу взять в толк, отчего шпалы укладывают таким диковинным образом, что, шагая с одной на другую, приходится семенить. Шагать же через одну, тоже невозможно — приходится прыгать. Почему так? Нет ответа. Тайна.

Между тем я мало-помалу приближался к городу. Сквозь облачную муть, стали видные переливы его ночных огней. Я спустился чуть ниже и взял курс на восток.

Не случайно.

Первым делом мне предстояло разобраться с бандой Кости Хохолка, с отморозками, которых мой информатор назвал «грабителями с большой дороги». Действительно — грабители, действительно — с дороги. Всё так. Но если б только так. Ладно бы только грабили пеших да конных, так ведь взяли моду убивать почём зря. Если говорить всерьёз и конкретно, то в актуальный Список я этих уродов занёс за то, что в начале июня расстреляли группу местных «челноков». Пилили-пылили люди себе в Китай за товаром, планы строили на будущее, мечтали о чём-то, а тут эти. Трах-бабах — и нет никаких планов и нет никакого будущего. А есть пять трупов, включая труп водителя микроавтобуса, который и вовсе был не при делах. И за что, спрашивается? За пятнадцать тысяч зелённых денег. Цена жизни человека — три тоны зелёных денег? Так получается? Впрочем, времена нынче такие, что и за алтын зарезать могут. Удивляться не приходится.

Хохолка с его подручными я собирался найти между восьмым и пятнадцатым километром Лачугского тракта. Неделю назад закинул гадам дезинформацию про фермера, который, де, повезёт из Города обналиченный банковский кредит. Надеялся, что ребята наживку схватят, и заодно крючок проглотят.

Они, слава Силе, клюнули.

Правда, нашёл я уродов не сразу: шёл на бреющим чуть в стороне от трассы, и, не заметив (складки местности подвели) их тёмно-зелёного джипа, пролетел мимо. Но, услышав протяжный сигнал, оглянулся. Это водитель белых «жигулей» обругал их за то, что стоят с выключенными фарами. Правильно сделал. Спасибо ему.

Я сделал поворот на «горке», подтянулся, жёстко спикировал на крышу джипа и провёл по лакированной жести всеми восемью когтями передних лап.

Первым на раздавшийся скрежет выскочил водитель. Он даже испугаться не успел, я маханул хвостом и срубил его голову оточенным ребром нароста. Обезглавленное тело рухнуло наземь и стало обильно поливать чёрное красным, а голова, прокатившись по капоту, свалилась на другую сторону машины.

Меня же окатила — оршегланг! — горячая волна отобранной Силы.

Впрочем, долго упиваться возрождением своего магического могущества мне не пришлось. Хлопнула задняя дверка, и с криком «Что за дела?!» из машины выскочил ещё один выродок. Оказалось — сам Костя Хохолок. Увидев меня, захлебнулся собственным криком, побледнел лицом и обмочился. Потом вновь заорал (уже иначе — не истошно, визгливо), сорвался и побежал через поле к кромке леса.

Я нагнал его в три взмаха, повалил на землю и…

И — оршегланг! — вновь возбуждённо вскипела чёрная кровь

Между тем, оставшиеся в джипе, сообразив, что на их глазах разверзся ад, решили спасти себя банальным бегством. Двигатель заурчал, фары вспыхнули и машина, набирая скорость, покатила в сторону города.

Азарта от погони я не испытывал, нет. Какой тут, к чертям, азарт? Ничего личного. Я просто делал то, что должен. Просто делал. И даже две пули, которые выбили несколько чешуек из золотого панциря груди, не разозлили меня. Пустое.

Нагнав машину, я разбил заднее стекло, после чего, вогнав когти в жесть, уселся на крыше. Ответил угрожающим рёвом на крики отчаянья и накрыл крылом переднее стекло. Убрал только тогда, когда джип, пометавшись по дороге испуганным зверем, собрал несколько бетонных столбиков на правой обочине и на всей скорости вылетел с полотна. На то, как он перелетал кювет, как заваливался в полёте на правый бок и как приземлился на крышу, я наблюдал уже со стороны.

Подлетев, почувствовал острый запах разлившегося бензина и, не долго думая, пыхнул огнём.

Оршегланг! — одна волна Силы обдала меня сразу. А вторая — оршегланг! — настигла, когда был уже метрах в пятидесяти от пылающего джипа.

Теперь мой путь лежал в посёлок Новый.

Направился туда не через город, а напрямки, но на всякий случай всё же облетел стороной залитый сигнальными огнями аэродром.

Крюк вышел небольшим, и уже совсем скоро я благополучно приземлился у коттеджа инспектора Федерального казначейства Дорохова Р. Д.

Тишина вокруг стояла необыкновенная, только где-то в ухоженной траве газона неумело воспевал луну глупыш-сверчок, да поскрипывала старая сосна. Нарушать ночное благолепие мне не хотелась, поэтому ломиться в дом не стал и просто поджёг беседку.