Людмила Минич - Земля вечерних звёзд

– Без тебя справятся, – перебил Правитель. – Можешь идти.

Он яростно теребил драгоценную пряжку, пока не появился Тижу. Рамад хитер да опытен уже не по летам, видно сразу. Или уж настолько сообразителен, деревенщина этот? Неужели всего один из отряда Кальги из лесов вышел, да еще полоумный почти? А что же с молодым Кальги? Что с ними со всеми приключилось? Или вернулся он? Или наказан за что-нибудь? Сбежал, устрашившись Великих Лесов?

– Тащите его в пыточную, – резко бросил Хаадид. Сначала он через окошко наблюдал за пойманным. Беглеца

волочили по полу, и он то всхлипывал – не разобрать, притворно или по-настоящему, – то пытался укусить одного из людей Тижу. Вслед за ним вошли мастер и писец. Мастер пристегнул жертву прочной цепочкой к кольцу, вделанному в стену. Тусклые факелы, принесенные охранниками, мешали Правителю разглядеть человека как следует, и он вышел из комнатки, даже не набросив капюшона. Оставлять эту падаль в живых он все равно не собирался.

– Кто такой? – властно спросил.

Пойманный и вовсе взвыл хуже степного волка. Леденящий вопль понесся гулкими переходами между липких холодных стен, отзываясь эхом. Никого даже не передернуло.

Хаадид махнул рукой Тижу и его людям, отпуская их. Жертва встала на четвереньки и с азартом принялась завывать со все возрастающей силой. Правитель кивнул мастеру пыток.

– Поучи для начала немного. Немного, слышишь?

Мастер с чувством рукоприложился, и вой сразу же перешел в хрип, а потом во вполне осмысленные человеческие рыдания. Все, что осталось от этого воина, сейчас молило о пощаде.

Рамад был прав, беглый действительно сошел с ума. Но не до конца. Вблизи казалось, что когда-то Правитель уже видел этого человека. Мельком. У него была очень цепкая память. Определенно, этот пленник из Чатубы.

– Знаешь, кто я? – спросил Хаадид.

Тот завозился на полу, сворачиваясь в комок.

– Добавь еще, – приказал Хаадид. – Пока для острастки. Мастер ловко придавил своим тяжелым сапогом ладонь

жертвы и тяжело провернул, ломая кости. Тот возопил уже совсем по-человечески.

– Хватит! – рявкнул Хаадид. – Если ты хочешь жить, уйти отсюда почти целым, но живым, уйти на все четыре стороны… Слышишь? Встряхни его! – Мастер тряхнул жертву, заставляя смотреть на Хаадида. – То должен выдавить из себя правду, как бы она не путалась в голове. Понимаешь меня? Слышишь? – Мастер опять встряхнул несчастного. – Или ее выбьют из тебя! Выжмут по капле вместе с кровью и телесными соками! Никто еще не выдерживал долго с моими мастерами. Они сделают это аккуратно, не дадут тебе впасть в безумие раньше, чем я позволю! Ты не настолько безумен, как притворяешься. Я вижу это! И не надо со мной играть! – не сдерживаясь ни капли, бросил он.

Пленный глядел затравленно на Хаадида, не мигая, будто на смерть свою. Но выть перестал, рыдать тоже. Только вздрагивал.

– Знаешь, кто я?

Тот кивнул, потом мелко затряс головой, то и дело кивая. Пыточный мастер пнул его слегка.

– Твое имя?

Писец уселся за столик у факельного пламени, обмакнул перо.

– Триб…бал, – запинаясь, пробормотал тот.

– Как? – не поверил Хаадид.

– Трибал, – пискнул пойманный и снова всхлипнул, но очередной пинок возымел действие, и всхлипы сразу же прекратились.

Не может быть. Один их ахадов молодого Кальги! Вот так удача… Тай называл Правителю всех ахадов в своем отряде, а Хаадид не забывал имен, так же как и лиц. Возможно, он видел мельком этого Трибала, когда тот сопровождал Кальги во дворец?

– Ты ахад айэта Тая из рода Кальги?

Пленник приподнялся и тут же осел, точно стек на каменный пол. Опять начал подвывать. Хаадид зло махнул рукой. Жертва вновь захрипела.

– Каждый раз, когда ты позволишь себе это вытье, у меня будет заканчиваться терпение. Оно не безгранично. Итак, ты знаешь Тая из рода Кальги?

Пленник закивал опять быстро-быстро, мелко-мелко.

– Ты бы его ахадом?

– Да-а… – выдавил пленник. Уже лучше.

– Где же ты его бросил?

– Он у… умер! – взвыл ахад Тая и тут лее испуганно замолк, опасаясь следующего удара.

Определенно, он оказался не так безумен, как бы ему хотелось. Но у Хаадида сжалось сердце. Умер? Отряд погиб? Он ждет его почти год, а он погиб?! Земля вельдов, недосягаемая, как и все последние восемнадцать лет, вновь отодвинулась далеко-далеко.

– Где? Как?! Говори!

– В лесу-у!… – возопила жертва. – Пятнис-стая с-смерть! Ог-громная! Ст-рашная! – заливался он. – Мы хотели… мы пыта-ались… я один дош-шел!

– Пытались вернуться? – уточнил Хаадид.

– Да-а, да-а, – тянул свое Трибал. – Я… оди-ин! Мно-ого з-зверей! Большо-ой лес! Ст-трашный!

Правителю Адья Тэрэк, казалось, снился страшный сон. Они не прошли через леса. Погибли все. Все блестящие, умудренные опытом воины. И среди них его, отборные. Нет… Что-то здесь не так. Все погибли, а этот презренный обломок человека уцелел?

– Привязывай! – сказал он мастеру пыток.

Пленник взвыл, но Хаадиду до этого не было никакого дела.

– Начинай. И заткни ему рот.

Он вышел в соседнюю комнатку. Немного походил, пытаясь собрать себя воедино. Нет, пока оставалась надежда, что этот Трибал врет, хоронить Кальги не стоило.

Через некоторое время Правитель выглянул.

– Хватит пока.

Прошелся по пыточной, разглядывая Трибала, что дергался, вращая глазами, на пыточной раме. Окровавленные пальцы на руках нелепо торчали в разные стороны.

– Ну? Вспомнил?

Мастер пыток вытянул кляп.

– Т-топи, т-топи, ог-громные, больши-ие, ст-рашные, – бормотал Трибал. – Мы… вышли. Я не од-дин… Метки, з-зна-ки. Кра-асные!… Потом од-дин. Ай-эт Тай! Не уберегли-и!! – Он опять взвыл.

Хаадид задумчиво расхаживал по зале, слушая его надсадные вопли. О пресловутых топях он слышал уже от своего разведчика в этой же зале, но… Чтобы все в одночасье в топи сгинули? Весь отряд? Отчего не повернули?

Тем временем пленный продолжал то бормотать, то завывать, словно упиваясь своей безумной песней. «Лес, топи, пятнистая смерть, айэт Тай», – повторялось в его полубреду. Он все тише сыпал словами, и вдруг… «Айэт Кай-йя», – прошептал Трибал и затих, как будто сам устрашившись своей оговорки.

– Кайя? – резко развернулся Хаадид.

Ранжин пропал той же весной, незадолго после ухода Тая. Он выехал из Чатубы всего с десятком воинов, держа путь в свои владения в Шайтьяре. И не вернулся. Кайя только разводили руками, ничего не зная. По их глупым обличьям похоже было, что они и на самом деле ничего не ведают. Ранжин Кайя исчез так же бесследно, как и Тай, и Правителя мучили самые черные мысли. Но не ринется же Кайя с десятком воинов в погоню за отрядом Кальги? Наудачу?