Лина Тимофеева - Последний дракон

Они пропетляли по каким-то коридорам, которыми славился, как помнил Хельви, императорский дворец. Наконец десятник склонился у очередной двери перед каким-то пышно одетым воином в блестящем доспехе и шлеме с опущенным забралом. Тот подал знак людям следовать за ним. Они преодолели еще несколько коридоров и наконец оказались в зале. Жарко растопленный камин потрескивал сучьями посреди зала.

— Это, что ли, твой наместник? — хрипловато спросил огромный толстяк с пышной шевелюрой, поднимаясь с дубовой скамьи.

Вопрос он задал, конечно, не Вепрю и уж тем более не Хельви, а маленькому сухонькому старичку, который стоял у самого камина, сжимая в руках меч Ахара. Меч гриффонов валялся у его ног, по всей видимости не вызывая такого жгучего интереса, как клинок погибшего командира. Старичок впился в наместника прозрачными серыми глазами, и Хельви понял, что перед ним стоял сам великий канцлер Висте. Значит, мы опоздали, и эти двое успели стакнуться, ужаснулся он. Какая судьба ожидает теперь империю и Сури?

Наместник, словно ища помощи, посмотрел на Вепря. Он предполагал, что два могущественных сановника просто не смогут найти общий язык, поскольку каждый, судя по рассказам Сури, интриговал против другого ради места поближе к престолу. Неужели он и дочь императора недооценили этих аристократов? В эту же секунду он увидел еще двух альвов, также сидевших в комнате на некотором отдалении от огня, скоромно завернувшихся в широкие темные плащи. Уж больно они похожи на придворных магов, подумал наместник.

— Где Ахар? — Висте сделал шаг навстречу Хельви и Вепрю, и его огромная уродливая тень резко дернулась на каменной стене.

— Он умер, — как можно спокойнее ответил наместник. — Можно сказать, он скончался у меня на руках. Вы, наверное, его дядя? Что ж, должен огорчить вас — перед смертью он не велел мне передать вам последний привет. Честно говоря, он о вас даже не вспомнил.

— Точно не передавал? — хохотнул Доб, хотя наместник произнес свою тираду без намека на улыбку. — Верно, племянничек осознал, какую свинью подложил ему дядюшка! Ты слишком хитрый, Висте, но на этот раз ты обманул самого себя. Не стоило тебе ввязываться в эту интригу, ей-ей. Что за детские капризы — на старости лет вдруг возжелать трон! Тебе, старому сморчку, от геморроя лечиться пора, а не короны примерять. Но ты, парень, тоже не промах. Сбежать от Ахара — это невероятно. А что ты сделал с моим Тирмом, позволь спросить? Неужто он тоже скончался у тебя на руках. Что-то не нравятся мне твои руки, ей-ей.

Последние фразы герцог изволил адресовать наместнику. И тут Хельви вспомнил, где он видел проклятый знак, который Тирм, как это принято у Ожидающих, вытатуировал на бедре. На параде, который Раги Второй устроил по поводу визита в столицу своего верного слуги из Вер хата, он видел знамена всех самых родовитых семей империи. На флаге герцога Доба из дома Черного дракона был изображен монстр, обвивающий колонну. Хельви даже хотел спросить тогда у придворных, так как с герцогом его не удосужили познакомить, что означает сей странный рисунок, но в общей суматохе это вылетело у него из головы. Значит, Тирм был слугой герцога Доба.

— Ты тоже распорядился убить меня? — напрямик спросил Хельви у толстяка. — Но за что? Висте видел во мне претендента на престол. А ты велел Тирму заманить меня к Хмурой реке и убить, чтобы оказать любезность канцлеру? Ты не знал, что он уже отправил Ахара?

— Любезность? Ну уж нет. Поверь, мне было бы достаточно и одной полновесной причины, чтобы расправиться с моим врагом, а тут их как раз две. Во-первых, я ненавижу выскочек. Если люди начнут заправлять в империи Младших, то мы и впрямь дожили до последних времен. Раги слишком снисходительно относился к твоим отношениям с его развратной дочуркой. Надо же, выбрать себе в возлюбленные человека! А ты не смей змеей прокрадываться в чужой дом со своими законами. Покойный император был слишком добр. Нужно было раздавить тебя как ядовитого гада, как только ты появился в столице. Я бы вызвался сделать это голыми руками.

— Первую причину я знаю. Какова же вторая? — В голосе наместника звучал лед, и это несколько охладило Доба, который был готов уже броситься на противника, имевшего наглость и глупость самолично явиться во дворец.

— Вторая причина — я хотел переиграть этих двоих жалких старикашек. Пора было отодвинуть их подальше от трона. Судьба лекаришки была ясна — после смерти Раги он все равно уходил в отставку. Но канцлера нужно было подловить. Твой труп, обнаруженный Ахаром и его воинами, произвел бы сильное впечатление на наследницу. А мой слуга должен был заявить, что видел, как племянник Висте прикончил тебя. В доказательство он должен был привезти твою голову. Тогда бы Ахар не отвертелся, а канцлер вместе с ним. Для этого, конечно, Тирм должен был успеть найти тебя раньше, чем канцлеру удалось бы заманить тебя историей о послании Вепря в предгорье. Пришлось подделать почерк любимого повелителя и нацарапать тебе записку. Правда, Тирм должен был сжечь ее сразу, как ты прочтешь.

Хельви отметил про себя, что сиятельный сановник был в восторге от собственных низостей. Однако канцлер Висте, который после сообщения о гибели Ахара застыл посреди зала, вдруг пришел в себя. Он завизжал и вцепился в волосы герцогу. Тот заревел и ударом толстой ручищи попытался свалить старичка с ног, но Висте, много десятков лет битый в придворных баталиях; был закаленным бойцом и не только не отпустил кудри толстяка, но даже изловчился расцарапать ему лицо. Вепрь положил руку на плечо наместника, предлагая Хельви отодвинуться в сторону. Приближенные императора дрались, как мартовские коты. Фигуры в плащах не присоединились к схватке.

— Это ты, мерзавец! Я доверил тебе столь великую тайну, а ты воспользовался ею, чтобы убрать с дороги племянника, — вопил Висте.

Наконец герцогу удалось оторвать от себя взбесившегося альва. Не церемонясь, он швырнул великого канцлера на пол и отскочил на всякий случай подальше, размазывая по лицу кровь, текшую из глубоких царапин. Висте обхватил голову и стонал.

— Давно не. падал, канцлер? Думаешь, я не знаю, как ты за глаза называешь меня дубиноголовым герцогом? — пролаял Доб. — И после этого ты решил, что я поверю, что ты от чистого сердца захотел поделиться со мной сведениями с закрытого совета у императора? Да ты пытался использовать меня, как обычно, против Литока. Лекаришка встал тебе поперек горла, и, когда ты услышал про его идею отправить человечишку за шкурой дракона, ты чуть меч свой не слопал от злости. Решил, что лекарь тебя переиграл, и поторопился убрать наместника. А я был тебе нужен только для того, чтобы подготовить императора к сообщению о смерти наглого выскочки. Или ты надеялся, что, распалясь, я отправлю за ушедшими богами и Литока? Только я оказался хитрее вас обоих, вместе взятых!