Элизабет Кернер - Эхо драконьих крыл

Тут к нам воззвал Кейдра, и голос его свидетельствовал о неотложном:

«Акхор, что происходит? Вы что, все еще там? Время дорого. Госпожа Релла говорит, что этот Марик не собирается ждать, и я верю ей. Найдите его, молю вас, пока он не сотворил новую пакость. Скорее же, Акхор, друг мой!»

Мне требовалось время, чтобы все обдумать, но времени не было. Я лишь наспех прикинул, как лучше всего поступить.

— Шикрар, препроводи Ришкаана ко мне в чертоги. Они недалеко, и там вы найдете воду и сможете отдохнуть, пока все не закончится.

— Акхор, нет! — воскликнул Шикрар. — А как же чертог душ? Я должен идти, ведь я хранитель душ, я не могу…

— Тогда попроси Кейдру присмотреть за Ришкааном — я хочу, чтобы с него не спускали глаз. Мне известно, что Кейдра исполняет обязанности стража, но думаю, нам сейчас можно не опасаться, что Рубеж пересечет кто-нибудь еще. Дождешься Кейдры, а потом отправляйся в чертог душ.

Когда Шикрар увел Ришкаана, я повернулся к остальным своим сородичам, которые, как и я, были в смятении: нас закружило ветром, нам до сих пор неведомым.

— Все остальные отправляйтесь сейчас в свои чертоги и прочешите все наши земли. Выясните, пропал ли где-нибудь кхаадиш или что-то еще. И если сможете, разыщите подлого вора!

В последний раз они подчинились мне. В полном молчании Большой род спешно покидал чертог Совета. Я видел, как у одних глаза горели жаждой мести, у других — страхом, у самых юных — изумленным возбуждением; но за всем этим угадывалось и что-то иное, новое. Я не знал, что это может быть, а на раздумья не оставалось времени.

Ланен

Я все еще стояла на коленях не в силах пошевельнуться. Я так близко подошла к своей мечте, и объединение двух народов уже казалось мне вполне осуществимым — как вдруг воспрянула тень, вмиг уничтожив яркую, сияющую картину, которую я уже нарисовала себе. Слова Ришкаана словно пронзили меня, лишив всякой смелости, когда он взамен моим мечтам явил всем мрачный, зловещий жребий.

Она хочет смешать кровь кантри и гедри! Дети ее будут чудовищами, мир наполнится огнем ракшасов, и некому будет встать на защиту — из-за нее!

Черная пелена отчаяния сомкнулась у меня над головой, словно темные воды. Если мне и впрямь суждено было принести в мир подобное зло, спору нет, мне остается лишь принять смерть, что прочили мне кантри. Шикрар, по крайней мере, будет милостив…

— Поднимайся, Ланен. Тебе нужно спешить, времени нет.

Это был Акор, и его слова подняли меня на ноги. Во что бы то ни

стало я должна обрести более важное назначение! Встав, я спросила с готовностью:

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Подожди снаружи, пока не прибудет Кейдра. Потом ты должна будешь отправиться с Шикраром — с ним ты будешь в безопасности.

— Акор, прошу тебя, позволь мне сделать что-нибудь! Ну хоть что-то! Я долита вам помочь, я обязана. Проклятье, я ведь наверняка способна что-то сделать, чтобы остановить этого сукиного сына, будь он неладен!

Не давая Акору долго раздумывать, я сбежала вниз по ступеням.

— Малышка, я не позволю этого. Что ты такого сделаешь, на что я и мои родичи не способны?

Хуже всего было то, что он оказался прав. С тех пор я много раз думала, что, будь у меня тогда побольше глупых предубеждений, я бы кинулась упрашивать — нет, я бы настаивала на том, чтобы Акор позволил мне отправиться с ним, как часто поступали женщины в сказаниях бардов. Я никогда не одобряла этих дурех. Зачем во время битвы торчать рядом, безоружной, беспомощной, и ждать, пока тебя заберут в плен, лишь отвлекая тем самым своего любимого, которому нужно драться, а не присматривать за тобой! Презрев весь свой гнев, все свое отчаяние и уныние, я лишь поклонилась в знак согласия и сказала:

— Да хранят тебя Ветры и Владычица, дорогой мой. Я буду ждать тебя здесь, — затем, обратившись к истинной речи, я старательно сосредоточилась и благословила его так же, как когда-то Джеми благословил меня при прощании: «Акор, любимый, благополучно отправляйся и хорошенько береги себя — и возвращайся счастливо домой, ко мне».

Его прощание было подобно быстрому и легкому прикосновению, как нежная ласка, и он покинул грот. Подойдя к костру, что освещал чертог, я вытащила из огня небольшую головню и последовала по коридору к выходу. У меня оставалось очень мало надежды на то, что моя дальнейшая судьба сложится благополучно, однако сейчас, перед опасностью, исходившей от Марика и его заклинателя, меня это почти и не заботило. Я всем сердцем молила Ветры и Владычицу оборонить Акора от зла ракшасов и защитить его от Марика.

Когда я вышла наружу, была глубокая ночь: уже миновало несколько часов пополуночи. Я и не думала, что мы так долго находились в Большом гроте. Веял свежий ветерок, разнося в ночном воздухе запах лансипа, острый и живительный.

Я уселась, прислонившись спиной к каменной стене входа. Усталость окутывала меня не хуже моего старого плаща, пока я сидела под холодными, ясными звездами и ждала Кейдру. Боль и ужас, ликование, восторг и отчаяние — все это, конечно, для постороннего уха звучит как основа всякого приключения, но любая из этих «прелестей», даже взятая в отдельности, весьма утомляет. А уж со всеми сразу мне и вовсе было не под силу тягаться. Сон охватил меня.

Глава 16ГЛУБОКОЙ НОЧЬЮ

Марик

Ах-х! Проклятая колючка ранит меня, я уже расцарапал себе грудь! Окаянная штуковина жаждет крови, вот как! Нужно взять ее в правую руку, а средним пальцем левой руки провести по поверхности… Будь ты проклята! Зачем же так сильно! Ну да ладно, мне уже не впервой: как только вернусь на корабль, Майкель займется ранами. Значит, что там говорил Берис? Ах, да — каждое из четырех отверстий по углам наполнить кровью… Еще бы их увидеть в потемках! Этот плащ скрывает меня от постороннего взгляда, вытравливая все цвета из мира. А мне лучшего и пожелать нельзя: сам невидим, зато хорошо буду различать, куда идти: все, что излучает свет, сияет, словно маяк. Ага, луна вышла! Свет ее так и режет глаза! Слишком уж она ярка — впрочем, так я хотя бы вижу, что делаю.

Вот она — вспышка! Берис сказал, она означает начало отсчета; а сейчас талисман снова потемнел. Теперь у меня есть лишь два часа на то, чтобы попытаться добыть себе баснословное богатство, и тогда моя гильдия будет процветать вечно. За эту пару часов я не оставлю после себя ни малейших следов, ни здешних, ни тамошних — будь то обычный человеческий запах или дух ракшасов, — драконам ни за что не выследить меня!

Я двигаюсь в тумане расплывчатых очертаний и теней, влекомый жаждой мести и обогащения, перескальзываю, подобно призраку, через Рубеж и спешу к их сокровищнице.