Алексей Пехов - Новые боги

Все еще слегка оглушенный после необычного перемещения, Кристоф подал руку Макетатон, сидящей на траве рядом. Египтянка встала.

— Надеюсь, никто не видел нашего появления, — сказала она и дернула край плаща, оставшегося на земле.

— Опасаешься встречи с разъяренными людьми, вооруженными вилами? — улыбнулся Крис, помогая ей вытянуть накидку.

— Не хочу, чтобы кто-нибудь из лудэра узнал, как мы оказались здесь, — ответила она, пытаясь привести в порядок свое испачканное платье, — Это путешествие… — женщина запнулась, взглянув на спутника, словно опасаясь, что он не примет всерьез ее объяснений, — ученики мэтра кадаверциан не должны перемещаться подобным образом. Это недостойно нашего положения в клане.

Кристоф усмехнулся, но не стал спорить, предпочитая не ввязываться в диспут с египетской принцессой по поводу соблюдения строгих ритуалов.

Кадаверциан выбрались на дорогу и направились вверх по склону холма мимо низких, подслеповатых лачуг, лепящихся одна к другой. Раскисшая от дождя земля скользила под ногами, в воздухе висела мелкая дождевая пыль, пахнущая мокрым камнем и железом.

Макетатон, которой ни в человеческой, ни в этой жизни не часто приходилось ходить пешком, поводила плечами под промокшим плащом, приподнимала край платья, чтобы не испачкать его в грязи, и старалась ступать как можно аккуратнее, но не говорила ни слова о своем недовольстве, сосредоточенно думая о предстоящей встрече.

С тех пор как Кристоф был здесь в последний раз, горняцкий поселок разросся. Вокруг новых серебряных шахт, как грибы после дождя, росли дома, трактиры, лавки, бани. Негоцианты предсказывали этому месту славу второго по богатству города в Чешском королевстве. Рудники давали все больше серебра, и все больше людей ехали сюда в надежде быстро разбогатеть, а Рамон Вьесчи в шутку называл жажду наживы, охватившую людей, «серебряной лихорадкой».

Грязная дорога превратилась в мощеную мостовую, дома, все выше взбирающиеся на холмы, тоже стали каменными, в несколько этажей. На паре узких балкончиков даже виднелись красные цветы в горшках, а на окнах — кружевные занавески.

— Нас ждут в доме у моста, ведущего к собору Святой Варвары, — сказал Кристоф спутнице.

— Какого собора? — переспросила египтянка, всем своим видом показывая, что ни одно из сооружений нового времени не заслуживает ее внимания.

— Нам прямо. Вниз по улице, — ответил колдун, не обра-щая внимания на ее скептицизм и не давая втянуть себя в долгий спор по поводу утраченного величия древности и упадка современной культуры.

— Ты не боишься ловушки? — спросила Макетатон, с легким презрением поглядывая по сторонам.

— Я заручился поддержкой ревенанта. Он поверил в искренность моего желания провести мирные переговоры и обещал принять все возможные меры для того, чтобы никто из нас не сорвался.

В черных глазах египтянки, посмотревшей на него, ме-лькнуло нечто напоминающее интерес.

— Тебе удалось уговорить Судью приехать в эту дыру, чтобы присутствовать на встрече представителей всего двух кланов? Я впечатлена.

— Рискну разочаровать тебя. Не самого судью. Его дво-юродного брата. Вальдреда Корвинуса. У него тоже есть способности ревенанта.

Макетатон серьезно кивнула, на миг забыв о своем раздражении, вызванном окружающим.

— Нам все равно следует быть внимательными, — сказала она. — От заклинателей можно ожидать любой низости.

Несмотря на поздний час, на улицах было довольно людно. Двери многих трактиров стояли распахнутыми, слышались человеческие голоса, обрывки песен.

Кадаверциан шли, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям и глядя по сторонам. Появление лудэра не стало бы для них неожиданным, но пока вокруг сновали только люди.

На Кристофа никто не обращал внимания. А вот к Макетатон прицепился подвыпивший горняк, приняв ее за гулящую девицу. Египтянка свирепо глянула на него, и человек тут же отстал, бормоча что-то изумленное и мотая головой, чтобы прийти в себя.

Дома расступились, впереди показался длинный мост, а за ним стала видна начатая кладка собора Святой Варвары, по направлению к которому шли кадаверциан. И судя по размаху строительства, храм обещал стать грандиозным.

— Да, хорошо, что тот монах увидел во сне серебряные слитки, — заметил Кристоф, впечатленный размерами будущего здания. Оно не собиралось уступать величиной собору Святого Вита, который возводили в Праге.

— Какой монах? — рассеянно спросила Макетатон, останавливаясь, чтобы поправить сбившийся ремешок сандалии на высокой подошве.

— По преданию, монах седлецкого монастыря Антоний работал на монастырском винограднике, устал и решил отдохнуть после тяжелого труда, — с удовольствием начал рассказывать Кристоф, которому нравилась эта история. — Он лег на землю, уснул и увидел во сне серебряные слитки, неожиданно появившиеся у его головы. Проснувшись, он накрыл это место рясой и побежал сообщить о своем сне в монастырь. И там действительно было найдено серебро. Кстати, — добавил колдун, — в переводе с немецкого слово киие означает монашеская ряса. Ряса по-чешски и есть кита. Поэтому поселок стали называть Кутна-Гора.

— Очень занимательно, — равнодушно отозвалась египтянка, быстро оглянулась, но не увидела ничего подозрительного. — Только неправдоподобно.

— Почему же? — не согласился колдун, провожая взглядом вооруженных людей, проходящих мимо, — Серебряная руда издает специфический запах. Опытные горняки часто именно по нему находят новые жилы. Думаю, во сне монах почувствовал его, а разум подсказал ему нужный образ.

Макетатон тихо рассмеялась, недоверчиво качая головой.

— Это еще менее реально — простой священник, обладающий знаниями опытного рудокопа. Я думала, в твоем объяснении будет присутствовать парочка лигаментиа, по-славших вещий сон, и вьесчи, обнаружившие месторождение и попросившие внушить это сновидение человеку.

Кристоф улыбнулся в ответ:

— Не все в человеческом мире происходит по нашей указке.

— Времена меняются, — задумчиво произнесла дочь Эхнатона. — В мироздании становится все меньше мистики и все больше рациональных объяснений.

— Нас называют колдунами, — ответил некромант, сам много размышлявший по этому поводу. — Наша магия со-провождается яркими эффектами в отличие от тех же даха- навар. Зеленые искры, изумрудное пламя, непостижимые существа… есть от чего потерять голову. И, видимо, поэтому в противовес невероятным заклинаниям мы развиваем в себе логику, а также ищем ответы на вопросы и не готовы называть чудом непонятные события, не попытавшись их рационально объяснить.