Виталий Зыков - Во имя потерянных душ

— Что-то ты, Николай, совсем, в Караганду, запутался. Никак решил, что у себя во Дворце спорта находишься. Командуешь тут, распоряжаешься. Будто одни твои архаровцы кругом. — Каранда нехорошо прищурился. — А ведь здесь Дикое, здесь наша власть!

Как перекосило от этих слов «чистого». Рожа покраснела, желваки заходили, но сдержался. Не стал отвечать так, как привык в подконтрольных районах. Захар со злорадством подумал, что если удастся выйти из этой ситуации живым, то у него будет что рассказать Кардиналу. Про взаимоотношения союзников, про настрой Караганды.

— Церковь признает независимость Общины. И не пытается ее оспаривать, — выдавил наконец Николай. — Но скрывать свои взгляды мы не собираемся.

— Ой, да языком чесать можешь сколько влезет, — по-своему переиначил его слова Караганда. — Главное — знай, где это можно делать и когда. — Сказал и повернулся к Захару. — Займутся твоими ребятками, займутся. А ты пока растолкуй мне, что… в Караганду… случилось-то здесь?

Это было уже похоже на конструктивный разговор. И хотя Ненахова продолжали держать под прицелом, положение больше не казалось ему таким уж безнадежным. Встав поудобнее, он принялся описывать случившееся. Коротко и лаконично, как привык рапортовать Кардиналу о выполненных заданиях. Разве что о сумках умолчал и истинной цели появления в Диком, а так все рассказал без утайки.

— Значит, говоришь, девчонку в жертву принес, вас потрепал и сбежал… От ведь гнида какая, а! В Караганду его три раза!.. Невинную душу загубил, в кубло[9] какое-то забился, а теперь сидит там и радуется, руки потирает! — выдал староста, и Захару в его словах вновь показалась какая-то наигранность, а еще почему-то облегчение.

— Невинную душу?! — снова завелся церковник. — Он украл укрощенного Нитью Покорности Сноходца. Колдунью, которая с нечистью якшается…

— Хорош разоряться, рабовладелец чертов, — скривился Захар. Сложись ситуация иначе, он бы лично открутил башку проклятому гаденышу. Не за оскорбления, нет, за то удовольствие, с которым он и ему подобные обращают Меченых в бессловесных рабов.

— Что?! — «Чистый» цапнул кобуру с пистолетом. — Да я тебя лично…

— А ну цыц! — рявкнул Караганда, но дальше заговорил подчеркнуто ласковым тоном: — Коля, сходи поищи следы Леонида. Вдруг недалеко ушел, а я пока с оборотнем поговорю. Он ведь все-таки ко мне шел. Хорошо?

Слова старосты неожиданно поддержал Колючка. Лизнув Захара, как бы извиняясь, «обезьянка» подбежала к церковнику и принялась буравить его взглядом, при этом неодобрительно ворча и периодически грозно порыкивая. Маг заметно побледнел и, буркнув что-то невнятное, скрылся с частью бойцов в папоротниковых зарослях.

Караганда воровато покосился ему вслед, затем поманил Захара пальцем.

— Это мне кажется или ты, мил-человек, не все рассказал, а? — спросил он, хитро подмигнув правым глазом. Да так лихо, что отмалчивавшийся Петька не выдержал и рассмеялся.

— Не кажется, Сергеич, совсем не кажется. Кардинал прислал подарки, причем совершенно ни к чему не обязывающие подарки. — Захар широко ухмыльнулся и глазами показал на валяющиеся в кустах сумки. — Посмотри, тебе понравится.

Повинуясь жесту Караганды, Петька с явной неохотой подошел к ближайшей сумке, неторопливо вжикнул «молнией», заглянул внутрь и… окаменел. Затем с ошалелым видом оглянулся и снова прикипел взглядом к содержимому сумки. Захар ждал вопросов, но юному Зверолову не требовалось никаких объяснений. Он сразу понял, что за птенцы должны вылупиться из крупных яиц в кожаной оболочке. И теперь водил над ними ладонями, что-то при этом приговаривая. Ну чисто новую игрушку увидел! Захара, который отлично помнил, что из себя представляют многоножки, от такой реакции едва не замутило.

— Яйца сколопендр, — пояснил он специально для сгорающего от любопытства Караганды.

— И много их там? — уточнил тот с деланым равнодушием.

— Полно!

Староста растерянно почесал в затылке.

Ну тогда даже не знаю, как реагировать. Тут ведь караганда какая… Вроде и злость на главаря вашего никуда не делась, но и дар уж больно щедрый, — сказал Сергей Сергеевич, наконец придя к какому-то решении. — И что Кардинал за него хочет?

— Фактически, ничего, кроме дружбы. Но если Община отдарится ящеропсом помоложе, возражать не станет, — ответил Захар и пожал плечами. — Сергеич, ты же сам все понимаешь. Ничего, кроме мирного сосуществования, Башне от тебя не надо. Мы и рады бы возобновить торговлю, но ничего из того, что у нас есть, тебя не заинтересует. Тогда зачем огород городить? Не воевали бы, и ладно.

— Ну… Караганда… не скажи. И у вас есть вещи, которые нам очень интересны, — обстоятельно сказал Сергей Сергеевич. — Кости не к ночи помянутого Сына Господина, например.

— Вам-то они зачем? — удивился Захар.

Нам? А что, кто-то еще ими интересуется? — моментально насторожился Караганда.

Захар почувствовал, что ненароком влез в дела, пока еще далекие от его понимания. Не зря же Кардинал, а теперь вот и Сергеич так с этими костяшками носятся.

— Да никто не интересуется. Так, в головах начальства разные идеи бродят, — сказал Захар дипломатично.

— Ну-ну, — протянул староста и вдруг засуетился. — Ох, Караганду мне в бок, да чего же мы тут стоим. В крепость нам надо: посидим, потолкуем… парней твоих опять же подлечим. Кто серьезные разговоры на улице ведет, а? — Сергеич вдруг повернулся к Петьке. — Чего там?

— Все живые, дядь Сереж. И со дня на день проклюнуться должны. Если сейчас с ними работать начнем, то не хуже «обезьянок» служить будут! — с энтузиазмом откликнулся Петька.

— Ай хорошо! — воскликнул Караганда. — Захар, ты не представляешь, как угодили вы с этими сколопендрами. Мы ж их кладку третий месяц ищем, да нет в Диком подходящих гнезд. Нет, и все тут. Уж отчаялись, а тут вы появились. — Староста расплылся в столь довольной улыбке, что Ненахов едва не поморщился. Переигрывает старик, сильно переигрывает.

— А еще достанете? — вдруг как бы невзначай спросил Сергеич.

— Почему нет? Хоть это вот и трофей, но поискать можем, — пожал плечами Захар.

— Совсем хорошо. Такое, Караганда, отметить надо! — Староста довольно потер руки. — Посидим, выпьем, а Петька ящеропса из молодых подберет. Просьбу уважаемого Кардинала стоит уважить…

Захар невесело усмехнулся. Про старые договоренности никто и не вспоминает — плохие Меченые сами виноваты в разладе, зато подарки воспринимают как должное. Мол, хорошие партнеры именно так себя и ведут. А как Караганда кричал, как в позу вставал, как обещал за мальчишку отомстить… Неужели весь разлад начался из-за банального желания брать, но ничего не отдавать? Пока Община была слаба и требовалась защита Башни — Меченых любили и уважали, но когда понадобилось платить по счетам, когда уже хозяевам Слободы понадобилась помощь — немедленно возник скандал. Прямо как на Земле, где тоже полно любителей брать, брать и брать. Куда ни плюнь, кругом «жадные дети». Что на уровне государств, что на уровне простых людей.