По следу пламени - Доктор Вэнхольм
Учитель тоже природно обладал склонностью именно к иллюзорной магии, однако ему пришлось подавить её в себе, направив труды развития в стихийную. Особенно он преуспел в колдовстве льда и холода.
«Луч холода» - одно из простейших в плетении заклинаний – Роза выучила едва ли не самым первым. К этому её надоумил учитель, напомнив, что она должна уметь себя защищать. Сейчас, оглядываясь назад в прошлое, та просьба стала выглядеть откровенно пророческой. И как же именно в данный момент не хватает именно практических занятий наставника. Таких весёлых, таких интересных. Когда после долгого зубрения толстенных кирпичей не приходилось бесконечно одними и теми же мыслями, словами и движениями повторять заклинания, а можно было выйти за пределы лагеря, мир тут же озарялся самыми разными красками.
Даже скучнейшую зубрёжку учитель Джо’Рад умел превратить во что-то завлекающее. Он сам её не любил до головных болей и оттопыренных усов. С его же собственных слов, наставник достал юнца Джо и тот плюнул на всё, поняв, что не сможет научиться чему-то путёвому, после чего пустился в странствия, так, по сути, и не доучившись.
Когда на леса Дашкании обрушились сезонные ливни, выходить за пределы лагеря стало невозможно. Холодно и опасно. Охотники, отправляющиеся за пищей и потом возвращающиеся под кров, кляли непрекращающиеся дожди такими размашистыми и витиеватыми тирадами, что и отец, и учитель аккуратно прикрывали маленькой А’Доре ушки.
В те безукоризненно серые времена благодаря отцу и сестрице Арани в племени появился целый сборник книг по теоретической магии. Конечно, странствующий чародей не любил именно такие тяжёлые собрания, но делать было нечего. Колдовать в лагере нельзя, а учить будущую волшебницу нужно. В итоге под рассказ о том, что структура плетения любого заклинания похожа на натянутую нить, которую очень сложно разрушить, и которая будет правильно работать только при определённом положении и количестве элементов, он придумал игру. Пряча в замудрёных талмудах различные маленькие факты, секреты и иногда целые заклинания, он зажигал в юной некши интерес, таким образом, способствуя тому, чтобы юная пушистая леди ещё и что-то запоминала.
Сейчас, глядя на тот самый пресловутый и зазубренный до дыр «Луч Холода», выученный именно через такую игру, когда его плетение учитель спрятал в жутком пергаменте, переполненном множеством непонятных слов, Роза заметила одну крайне любопытную деталь. На это заклинание в дневнике учителя она практически не смотрела, ведь помнила его беспрекословно. Хотя иногда и случались осечки, как в Гриобридже, когда некши ненароком заморозила собственные руки. Но тогда это сыграло даже ей в плюс, так что, можно сказать, зверолюдка усовершенствовала это заклинание. А сейчас, глядя на рисунок ломаной линии, написанный слева от описательного абзаца, она хмурилась, замечая определённое несоответствие.
Плетение было неправильным. Элементы неверно подобраны. Дабы убедиться в том, что холодная вода не вдарила ей в голову, она произнесла наречие на древнеимперском, добавив туда пару привычных слов на дашканском, но вместе с ледяным дыханием, вырвавшимся изо рта, ничего не произошло.
- Но ведь это… неправильно, - мысля, утвердила Роза, а затем сотворила уже верное заклинание.
Небольшой колкий холодок сорвался с мягких подушечек на лапе, пробежался по ней маленькими иголочками, а затем запорошил книгу в руках тонким слоем инея. Роза, немного задумавшись, вдруг опомнилась и попыталась смахнуть последствия своего колдовства, но, не успев начать, остановилась. Под белоснежной крошкой на пожелтевших страницах проглядывалась ярко выделяющаяся цепочка.
Белёсые точки соединяли элементы и образовывали куда более целостное плетение, огибая явные ошибки. Неужели учитель оставил о себе напоминание? Роза с лёгким трепетом на душе прочитала наречие, сделала несколько пасов руками.
Она не видела его с того момента, как Джо’Рад был вынужден уехать из лагеря племени. Практически сразу произошло нечто ужасное, так что тоска и печаль по учителю, кто оставался ей по-настоящему дорог, припечатались где-то на дне души. Сейчас же, когда в жизни выдался малюсенький спокойный день, эти чувства всплыли на поверхность острыми глыбами, терзающими сердце. Никаких вестей, совсем ничего. Конечно, имелись в дневнике странные детали, которые ей не выходило разгадать. Но какие-то из них можно было списать на ошибку. Что-то – на собственное видение учителя, а это… Это определённо нашёлся один из его секретов.
- В магии должна быть своя изюминка, - когда-то говорил он. – Нынешнее время подгоняет нас-с всех под одну гребёнку. Раньше с-среди волшебников были настоящие чародеи, творцы, художники. У каждого был с-свой облик. Не то, что сейчас-с. Одни и те же умения, одни и те заклинания в арс-сенале каждого. И я такой же, к сожалению, как и остальные. Нас-с всех учили одинаково. Я не знаю, по какому пути ты пойдёшь. Твой отец тобой очень гордится. А я бы хотел, чтобы ты, моя ученица… Первая, нас-стоящая однажды сверкнула звёздочкой в этом мире и зас-ставила меня не просто гордиться, ведь тобой я не просто горд, а по-настоящему восхищён, что ты не останавливаешься и идёшь всё дальше. Чтобы все увидели – ис-скра в магии ещё не погасла.
Казалось, что даже спустя столько времени, спустя шесть долгих лет, хоть Роза уже самостоятельно шла по этому тернистому пути, советы наставника духом-хранителем смотрели вместе с ней на грядущее с правого плеча. Тогда, в племени, эти его слова юная некши не восприняла всерьёз, мысленно кичась, что она и так уже является самой яркой звёздочкой, а дальше непременно сумеет зажечь нечто большее: создаст самые завораживающие картины, самые мощные снаряды. И только теперь истинный смысл слов дошёл до неё.
- Надеюсь, магия станет для меня чем-то большим, чем просто способом достичь своих целей, - задумавшись процедила Роза, на отрывая взгляда от дневника. – Станет искусством.
Она отвела взор от покрытых инеем страниц, ушла от греющих душу воспоминаний и вдруг застыла. Вся комната, каждый предмет, каждая вещь были покрыты льдом. Морозный узор на окнах, ледяные статуэтки, в которые превратилась мебель. Сосульки, сталактитами свисающие с потолка. Стоит присыпать всё это зрелище небольшим слоем снега, и воцарится самая настоящая зима. Прекрасная картина по-настоящему очаровала Розу. Будто наставник самолично передал ей привет таким образом. Она с трепетом, осторожно взглянула на страницу, затем смахнула остатки инея, боясь повредить бумагу, а после встала с кровати.
Её шёрстка после душа всё ещё оставалась влажной, так что прохлада, от какой никак не спасала простынь, в
