Далекие странники (перевод новеллы) - Тяньтянь Сяо
— Ох, как неловко вышло! Клянусь, случилось недоразумение, чистое недоразумение.
Эта ложь даже не пыталась прикинуться правдой. Если Чжоу Цзышу смог определить противника только по звуку, что говорить о Вэнь Кэсине, который обменивался с ним ударами! Наверняка Вэнь Кэсин использовал темноту в качестве предлога, чтобы попытаться надрать Е Байи задницу. Его неприязнь к вредному старику была неизбывна.
Е Байи окинул взглядом Чжоу Цзышу и сердито заявил:
— Выглядишь полутрупом. Как тебя угораздило?
Чжоу Цзышу не хотел тратить силы на объяснения и выслушивание упрёков. Он устало привалился к стене и лишил Е Байи возможности выплеснуть раздражение.
— Этот младший бесполезен, как тупая рисовая кадка.
Е Байи посмотрел на него с некоторым удивлением и снисходительно кивнул:
— По крайней мере, ты знаешь своё место.
Ещё раз оглядев всех троих, он махнул рукой в сторону непроглядной темноты:
— Нам сюда.
Древний Монах явно ещё не достиг такого просветления, чтобы отринуть всякое насилие,[338] поэтому Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин с радостью уступили дорогу старшему, позволив ему возглавить отряд, а сами прибились к Чжан Чэнлину. Пропустив мальчика чуть вперёд, они обеспечивали безопасность тыла. Без каких-либо объяснений Вэнь Кэсин обнял Чжоу Цзышу за талию и перекинул его руку себе на плечо.
— Я похож на калеку? — недовольно пробурчал Чжоу Цзышу.
Вэнь Кэсин цыкнул на него с досадой:
— Теперь с нами старый монстр, так что тебе незачем перенапрягаться. Хватит уже, ну!
Было немного странно: с тех пор, как они упали под землю, опасности подстерегали за любым поворотом. Будто каждый туннель этого проклятого места был начинён смертоносными механизмами! Теперь же, кружа по бесчисленным ходам лабиринта следом за Е Байи, они продвигались вперёд на удивление гладко.
Когда маленький отряд добрался до входа в большой зал, всё вокруг выглядело тихим и мирным. Но стоило чужакам переступить порог, как отовсюду к ним покатились бесчисленные шары размером в один чи.
Вэнь Кэсин безотчётно отбросил назад Чжан Чэнлина, подхватил обеими руками Чжоу Цзышу и взмыл в высоту на четыре чжана.[339] Круглые, неизвестно из чего сделанные штуковины взрывались при малейшем ударе и успели доставить Вэнь Кэсину бездну хлопот. Накануне они так долго гоняли его по подземным ходам, что заставили почувствовать себя большой крысой.
Сферы набегали с неумолимостью прилива. Е Байи сначала не шевелился, хладнокровно наблюдая за несущейся ему в лоб волной, а затем с коротким возгласом ударил ладонями по воздуху. Чжан Чэнлин с изумлением увидел, что результатом применения загадочной техники стал полукруг ощерившихся осколками плит, которые мастер выбил из пола перед собой.
Первый же шар, докатившийся до каменного щита, взорвался, запустив цепную реакцию. Е Байи стоял с неподвижно вытянутыми руками, продолжая удерживать невидимый барьер, защищавший их от разразившегося хаоса.
Не отводя взгляд от спины старшего, Вэнь Кэсин сохранял непривычную серьёзность. Крик Е Байи разнёсся в воздухе подобно грому:
— Покажись!
Старый монстр сделал рукой царапающее движение, и из стены в дальнем конце зала с грохотом выпала громадная каменная панель. В открывшемся проходе появилась человеческая фигура. Чжоу Цзышу и остальные застыли, не веря своим глазам.
Примечание к части
∾ Оружие обратилось против владельца — «子之矛攻子之盾» — пробить (cобственный) щит (cобственным) копьём. Смысловое значение выражения из «Нань И» Хань Фэя (280—233 гг. до н. э.), идеолога древнекитайских легистов.
∾ Один чи — около 30 см.
∾ Цунь — около 3 см.
∾ Образец благовоспитанности — «君子» («сын дворянина», или «высший человек»), термин, обозначающий мужчину, живущего в соответствии с конфуцианскими идеалами.
∾ «以不变应万变» — справляться с меняющимися событиями, не двигаясь с места.
∾ Цунь — около 3 см.
∾ О Е Байи говорят, что он «не вегетарианец». Это отсылка к буддийским монахам, которые придерживаются вегетарианства, потому что все живые существа священны. По смыслу, «не быть вегетарианцем» означает, что кто-то не верит в доброе отношение ко всем живым существам.
∾ Четыре чжана — около 13 метров.
Том 2. Глава 49. Лун Цюэ
Предупреждение: в этой главе и далее в тексте новеллы присутствует авторское пренебрежительное описание персонажа с особенностями физического развития.
- - - - -
Незнакомец выглядел лет на тридцать и явно родился калекой. Всë у него было не как у обычных людей: коротенькие, как у младенца, ножки, сморщенные ручки и огромная голова, неестественно склонëнная набок. Хлипкая шея не могла удержать эту голову и, похоже, никогда не распрямлялась. Странная скрюченная фигурка медленно выезжала из тёмного пролома на самоходном деревянном кресле. Смотрелось это пугающе.
— Ты не Лун Цюэ, — сдвинув брови, постановил Е Байи.
Хозяин загадочного поместья не мог быть настолько молод, ведь легенды о Лун Цюэ и его марионетках гуляли по цзянху не первый десяток лет.
— Да, к счастью, я не он, — ответил человечек и зашëлся пронзительным смехом.
От хохота его выпученные глаза сделались вдвое больше, и Вэнь Кэсин, тайком укусив Чжоу Цзышу за ухо, прошептал:
— Гляди-гляди! Он так выкатил глазищи, что сейчас будет подбирать их с пола.
Чжоу Цзышу отвернулся, не понимая, как можно маяться дурью с утра до ночи. Видимо, Вэнь Кэсину платили золотом за любую чушь, сказанную по поводу и без.
— А сами вы кто такие?! — негодующе взвизгнул человечек. — С какой стати вы вломились в поместье Марионеток?
Внимательно наблюдая за этим субъектом, Е Байи заключил, что, помимо скверного характера, у него ещё и с головой неладно. Тем не менее, Е Байи сделал над собой гигантское усилие и объяснил ровным голосом:
— У меня есть дело к Лун Цюэ.
Тактичный по меркам старого монстра ответ всё равно прозвучал высокомерно и вызывающе. Обитатель поместья чуть повернул голову, и его круглые немигающие глаза неприязненно оглядели Е Байи.
— Старый козёл Лун Цюэ давно сдох, и кости сгнили, — холодно усмехнулся человечек. — Какими такими делами ты собрался заниматься с покойником?
Между бровей Е Байи пролегла глубокая складка.
— Лун Цюэ мёртв? От чего он умер?
— От моих рук. Разве непонятно? — хвастливо заявил человечек.
Только что поместье Марионеток задало жару трём сильнейшим мастерам и порядком потрепало их, чуть не прикончив. Поэтому признание странного незнакомца смахивало на дурную шутку. Как этот увечный исхитрился расправиться с кукловодом, предварительно отыскав его тайные владения и миновав
