Кейт Ивен - Кварталы Нелюдей

Может, он летучих мышей высматривает? Папа всегда говорил мне, что он кот. Брал меня на руки, указывал на нашего домашнего питомца - сиамского обжору Мастера - и говорил, что он такой же кот. А коты любят летучих мышей. Наверное, и на этот раз - мыши...

Ночь прорезал оглушительный выстрел.

Я вздрогнул всем телом от неожиданности, но, казалось, это было единственное, что нарушило сегодняшнюю идиллию.

Выстрел и всё.

Только отец почему-то, внезапно покачнувшись, ничком рухнул на асфальт. В его спине была странная тёмная дыра, чем-то блестевшая при луне.

Ойкнув, я сделал шаг вперёд и увидел, как из-под папы начало быстро расползаться чёрное пятно со странным запахом железа. Я достаточно жил среди оборотней, чтобы понять, что это - кровь. Понять, но не поверить...

Кровь?..

- Папа!!! - уронив сладкую вату, я бросился было к нему, но мама подхватила меня на руки и стремглав бросилась в залитый мраком переулок. Я даже не успел что-либо понять или осознать. Вопросы "Как?" и "Почему?" давили на меня и требовали ответов. Ответов, которых не было здесь, во тьме, которых не давал мамин бег, которых я не знал, где искать.

А мама бежала прочь, крепко прижимая меня к себе. Я чувствовал что-то, что странно и быстро билось внутри неё, я чувствовал её страх и боялся сам. Но ведь мама со мной!..

Она успела добежать только до середины переулка, когда дорогу ей перерезала чья-то фигура.

Мне стало до боли страшно, но я не плакал, когда мама, пытаясь закрыть меня собой, пятилась назад, на улицу. Я был у неё на руках и поэтому мог видеть тело отца...

Тело?!!

Нет! Его нельзя просто так убить! Он сам говорил! Он говорил, что он кот, и что у котов по девять жизней! Вот сейчас он поднимется и устроит весёлую жизнь тем, кто посмел нас обижать.

Ну же, папа, давай!..

Ты можешь! Ты обещал нам! Я верю тебе! Верю!!!

... Но отец не шелохнулся. Только лужа крови росла и росла...

Я ощутил, как от слёз начинает резать глаза.

Ты же обещал мне!!!

ОБЕЩАЛ!!! ОБЕЩАЛ!!!

Я уткнулся мокрым от слёз лицом в шею мамы.

... Обещал...

- Что вам нужно?! - мамин голос дрожал и срывался на жалобный сип, но она держалась очень храбро, изо всех сил. А ведь папа просил защищать её!

Моргнув, я посмотрел себе через плечо. Человек в чёрном. Тень от кепки закрывает ему лицо - ничего не разобрать. Но что-то в нём есть, что-то, отчего у меня внутри всё замирает...

Моя мать пятилась назад, а человек медленно шёл к нам...

И внезапно мы упали. Вместе. Было больно, но я едва ли заметил это.

Мои пальцы погрузились в кровь отца. Рядом сидела отчаянно старающаяся не заплакать мама.

... А кровь была тёплой... Но она остывала... Скользко...

Фигура незнакомца неожиданно бросилась вперёд. Крик мамы оборвался странным хрипом и бульканьем. Она упала рядом со мной.

Ещё живая, ещё странно дёргаясь.

У неё был глубокий порез на шее, из которого тёк ручей крови.

Кровь... Кровь... Опять эта кровь!!!

И тогда я больше чем испугался. Ужас вызывал просто невыносимую физическую боль. Я плакал. Я пытался маленькими ладошками остановить у мамы кровь. Я звал её и папу...

Но всё было тщетным.

... На улице нас было трое...

Нет.

Только я.

Моя истерика, мой животный ужас не знали границ. Вот они, мои папа и мама, ещё тёплые, значит, ещё живые... Почему же они спят и не хотят просыпаться? Почему?!!

ПОЧЕМУ?!!!

... Вокруг столько крови...

Я сорвался с места и побежал, не разбирая дороги. И везде, всюду меня преследовал сводящий с ума запах медяков, пропитавший одежду.

... Мрак... Свет... Фонари, лица, голоса... Улицы, поворот, сталкиваюсь с кем-то. Падаю, но поднимаюсь на ноги и бегу дальше...

... Нет, ничего не помню... Только животный ужас и слёзы...

Грязная подворотня, забившись в какой-то угол, тихо и судорожно всхлипываю во мраке. Оттого, как сладко пахнет кровь на моих руках.

... Что так хочется её попробовать...

Но как можно?!! Это - кровь моих родителей!!! Как я могу?!!

Но я хочу крови! Кровь и боль - это всё, что сейчас меня утешит.

Я плакал. Я в исступлении бил кулачками по асфальту, пока не перестал ощущать их. Больно и - хорошо. Пусть будет больно только рукам. Не мне где-то внутри, а рукам.

А после, вопреки всем "но", вопреки всем воплям естества и совести, словно дикое изголодавшееся животное, я жадно вылизал разбитые костяшки, пальцы, ладони.

Давясь от спешки, сплёвывая песок, проглатывал остывшее, сладкое алое...

Вопреки всему. Самозабвенно.

Боль и кровь - вот что утешает.

... И внезапно - голос.

- Что ты здесь делаешь?

У него было овальное лицо, белые волосы и серебряные глаза - просто озёра без дна. Тёплое растаявшее серебро. Он был одет в длинный чёрный плащ, который мраком выстелился на асфальт, когда вампир - а это был вампир, я умею прекрасно их различать - присел на корточки рядом со мной...

... Винсент...

А потом...

... Незнакомое здание, свет, взволнованные лица и голоса.

Дородный мужчина с вихрями рыжих волос и очень добродушным лицом перевязывает мне руки, другой мужчина, смуглый, сероглазый, с квадратным подбородком и чёрными волосами, зачёсанными назад, что-то обсуждает с вампиром.

Я смотрю на приоткрытую дверь, возле которой никем не замеченная стоит девочка. Может, чуть младше меня. Растрёпанные бессонной ночью русые волосы, злые, красные от слёз глаза, под которыми пролегли чёрные круги. В руках у неё серый медвежонок с ухом, бурым от крови...

Нет.

Это - я.

Та девочка - я !

... Встряхнув головой, я ещё сильнее прижала к себе Тэдди. Меня никто не замечал, а я пришла именно за вниманием. Я не хотела, я не могла возвращаться в тёмную спальню, которая пахнет кровью моих родителей. Хотя все дети утверждают, что пахнет там только конфетами.

Но это - ложь.

На столе мистера Джоунза сидит мальчик. Может, чуть старше меня. Не могу оторвать от него глаз, потому что он не такой, как все остальные. Волосы белые, как чистый лист бумаги или снег, а пронзительно-зелёные глаза горят, как у чёрной кошки, которая живёт у нашей поварихи. Лицо у него перемазано чем-то бурым, а на щеках размазаны слёзы. Мистер Крестовский, который каждый день приносит мне и Киаре какие-то травяные чаи, чтобы мы хорошо спали, перевязывал мальчику руки и говорил что-то успокаивающее...

Я посмотрела на человека, что разговаривал с мистером Джоунзом. Серебряные глаза, белые волосы, чёрный плащ... А ведь я знаю его!

Неуверенно вхожу в комнату и, подойдя к высокому незнакомцу, легонько дёргаю его за плащ. Он смотрит на меня. Не знаю, как называется это выражение лица, но ему словно...