Маргарет Уэйс - Огненное море

– Мы не враги вам! – крикнул он. Его голос ударом гонга прозвучал над морем, и армия мертвых Кэйрн.

Телест на пристани остановилась.

– Они, живые, – Клейтус указал на Балтазара, – вот истинные враги! Они поработили вас, отняли у вас все!

– Только когда живые умрут, мертвые будут свободны! – прокричала Джера.

– …будут свободны… – эхом откликнулся ее дух. Армия Кэйрн Телест подалась назад, отхлынула, как волна. Воздух звенел от стонов призраков.

– Это наш шанс! – проговорил Эпло. – Прыгайте! Он первым спрыгнул со спины дракона на каменный причал. Альфред последовал за ним, рухнув рядом бесформенной и беспомощной грудой; несколько секунд у него ушло на то, чтобы подняться, и когда ему это удалось, он увидел, что Эпло крепко держит герцога за руку.

– Идемте, Ваша Милость. Вы идете со мной.

– Куда? Что вы имеете в виду? – Джонатан пытался вырваться.

– Через Врата Смерти, Ваша Милость. Назад в мой мир. – Свободной рукой Эпло указал на корабль.

Герцог посмотрел. Он не мог не понимать, что на корабле будет в безопасности. Он колебался и медлил, как и мертвые, стоявшие неподалеку от него. Драконесса отплыла от берега, она следила за ними. Она ждала.

Джонатан покачал головой.

– Нет, – тихо ответил он. Эпло крепче сжал его руку.

– Проклятье, я же спасаю тебе жизнь! Если ты останешься здесь, ты умрешь!

– Разве вы не понимаете? – проговорил Джонатан, глядя на патрина со странным, отстраненным спокойствием. – Это именно то, что я и должен сделать.

– Не будь идиотом! – Эпло утратил власть над собой. – Я знаю, ты думаешь, что пообщался с какой-то высшей силой, но это все было только трюком! Его уловкой! – Он ткнул пальцем в Альфреда. – То, что мы с тобой видели, было ложью! Мы – высшая сила во Вселенной! Мой Повелитель – высшая сила. Идем со мной, и ты поймешь…

Высшая сила!.. Озарение было ошеломляющим. Альфред застыл на месте, чувствуя, как ноги у него подгибаются. Теперь он понимал, что случилось с ним в чертоге! Он вспомнил ощущение покоя и удовлетворенности, наполнившее его, осознал, почему ощущал такую печаль, пробудившись от видения и поняв, что чувство это покинуло его. Но понял он это только благодаря патрину!

«В глубине души я знал правду, но не смел признать ее даже перед самим собой, – осознал Альфред. – Но почему? Почему я отказался слушать свое сердце?

Потому что если высшая сила существует, значит мы, сартаны, совершили чудовищную, ужасающую, непростительную ошибку!»

Эта мысль была слишком страшной. Его мозг не справлялся с волной нахлынувших на него чувств, со множеством новых мыслей и построений, рождавшихся в сознании. Он утратил почву под ногами; волна захлестнула его и унесла в море, и не было у него ни корабля, ни компаса, ни якоря…

Стрела просвистела возле головы Альфреда, заставив его вернуться в реальность. Он увидел, что происходит вокруг, и осознал грозящую им всем опасность.

Мертвые Кэйрн Телест подняли оружие против своих живых соплеменников.

Копье ударило в руку Эпло. Из раны потекла кровь, – нет, рана вовсе не была опасна, но то, что железный наконечник смог пробить рунную вязь на его коже, было свидетельством слабеющей магии патрина.

– Неужели вы не можете остановить их? – крикнул Альфред принцу Эдмунду, всем сердцем желая, чтобы это было возможно, чтобы он сумел остановить грядущую бойню, в которой сгинут последние живые Абарраха. – Они – ваш народ!

Кадавр стоял неподвижно, молча – безмолвное воплощение смерти. Глаза призрака были устремлены на Джонатана.

– Оставь нас, патрин, – проговорил герцог. – То, что происходит на Абаррахе, не касается тебя. Мы сами навлекли на себя погибель. Мы должны сделать все, что можем, чтобы исправить это. Вернись в свой мир и расскажи своему народу о том, что видел здесь.

– Тьфу! – сплюнул Эпло. – Пошли, пес! Патрин побежал к своему кораблю. Пес, бросив взгляд на Альфреда, устремился вслед за хозяином.

Корабль Клейтуса причалил. Мертвые Некрополиса спускались по шатким мосткам, чтобы присоединиться к своим братьям из Кэйрн Телест, стоящим на берегу. Вскоре герцога будет окружать целая армия, это было ясно.

На борту корабля по-прежнему стояли рядом Клейтус и Джера. Простирая руку, герцогиня высоким голосом призывала мертвых убить ее мужа.

Джонатан неподвижно стоял среди этого столпотворения, глядя на свою жену. Лицо его побледнело, черты были искажены горем и скорбью. На мгновение что-то вспыхнуло в его глазах; казалось, он борется сам с собой.

«Он знает, что должен сделать, – подумал Альфред, – но страшится этого. Может, я смогу помочь ему?»

В отчаянии сартан вскинул руки – то ли в молитвенном, то ли в умоляющем жесте.

«Но что я могу сделать? Чем помочь? Я даже не понимаю, что происходит!..»

Стрелы летели мимо Альфреда, словно рои рассерженных ос. Одна пронзила полу его одежд, другая попала в носок сапога. Еще одна стрела настигла Эпло и вонзилась ему в бедро. Он зажал рану и попытался бежать дальше. Кровь ручьем текла у него меж пальцев. Нога подогнулась, и Эпло рухнул на камень причала.

Мертвые возликовали. Несколько кадавров, сломав строй, бросились к упавшему патрину. Пес оскалился и вздыбил шерсть, явно намереваясь защищать хозяина. Эпло поднялся и попытался идти, но понял, что не может двигаться достаточно быстро для того, чтобы обогнать мертвых. Он вытащил из-за пояса меч и приготовился биться.

Стрелы свистели вокруг Джонатана, но он обращал на них не больше внимания, чем на моросящий дождь. И ни одна стрела не задела его. Он стоял спокойно, во всем его облике читалась решимость. Он поднял руку повелительным жестом. Столь велика была внутренняя сила этого молодого человека с искаженным от горя лицом, что мертвые умолкли. Умолкли и лазары – они более не взывали к мести. Даже голоса призраков утихли.

В воцарившемся молчании Джонатан возвысил голос:

– В древние времена, когда сартаны пришли в этот созданный нами мир, мы трудились ради себя и ради меншей, и всех тех, что вверены были нашим заботам. Вначале все было хорошо, кроме одного: мы ничего не знали о своих братьях в иных мирах.

Сперва их молчание тревожило нас. Затем тревога переросла в страх, ибо наш мир обманул наши надежды. Или, вернее сказать, мы обманули надежды мира. Вместо того чтобы узнать, как сохранить то, что мы имеем, мы нещадно использовали мир, не переставая верить в то, что придет время, когда мы сможем общаться с другими мирами. Это дало бы нам то, чего нам не хватало.

Менши были первыми, кто не выдержал жизни в мире, становившемся все более холодным и пустынным. За ними пришел черед животных. А следом и наш народ начал становиться все более малочисленным. И в это время мы сделали два шага: первый – навстречу свету, второй – назад во тьму.