Барб Хенди - Сестра мертвых

Лисил уже изрядно углубился в лес, когда его атаковал первый призрак. Полуэльф увернулся, но тут же ему нанесли удар в спину. Ледяная боль пронзила его с такой силой, что он рухнул на колени, и из груди его, точно пар изо рта на морозном ветру, вырвались белесые струйки призрачного тумана. Лисил вскочил, заметался между деревьев, пытаясь укрыться от новых атак, и потерял из виду Винн. Когда он, описав круг, вернулся назад, ее нигде не было.

Задыхаясь от боли в груди, Лисил двинулся назад по своим следам, но тут из темноты перед ним вынырнуло нечто чудовищное.

Перед смертью этого человека, должно быть, растягивали до тех пор, пока не переломали ему все кости, и теперь его руки и ноги безвольно болтались в воздухе, вывернутые из суставов. С искаженным безумной гримасой лицом призрак ринулся на Лисила и, превратившись в струйку белесого тумана, пронзил его живот.

Холод был так нестерпим, что Лисил перестал дышать, и рухнул на сырую землю, безуспешно пытаясь выдохнуть из легких ледяную боль.

Кое-как, цепляясь за ствол дерева, он поднялся на ноги.

Он проиграл, потому что не мог сражаться с тем, против чего бессильны его клинки. Он обречен, и Винн тоже обречена. Призраки не уймутся, пока не выморозят в них последний вздох. И что тогда будет с Магьер, которая останется одна, совсем одна?

Лисил судорожно втянул воздух. Легкий ветерок скользнул по его лицу, шевельнул ветвями и завесами мха. Полуэльф огляделся, ища путь к бегству, — он хорошо помнил, как порыв ветра пролетел по пещере, перед тем как призрачные слуги Убада накинулись на них.

Ветерок превратился в ветер… и уже ураган, словно плетью, хлестнул Лисила по лицу его же длинными волосами. Полуэльф обеими руками обхватил нижнюю ветку могучего дерева.

И тотчас вокруг бешено заметались призраки, только им сейчас было не до него.

Ярость, искажавшая их вытянутые лица, сменилась неподдельным страхом. Призрак с вывернутыми конечностями разинул рот в почти беззвучном вопле — и тут же ветер подхватил его и поволок в лес.

Один за другим пролетали мимо Лисила прозрачные силуэты. Миг — и вот уже вокруг него не осталось ни единого призрака — только тьма, только черные ветви, влажная листва и длинные бороды мха.

Последний порыв ветра растрепал волосы Лисила и угас.

Полуэльф огляделся, не очень понимая, что произошло. Первым его побуждением было позвать Винн, но он тут же остановил себя. Если здесь, в лесу, рыщет еще какая-нибудь тварь, он не только выдаст криком свое местоположение, но и, чего доброго, подвергнет новой опасности Винн.

Лисил мысленно обругал себя дураком.

Не надо было поддерживать безрассудную выходку Магьер. Им не следовало разделяться. Лисил вновь попытался отыскать Винн и опять потерпел неудачу. Он потерял чувство направления. В какую сторону ни шагни — тропинки в этом болотистом лесу ничем не отличались друг от друга.

Вдалеке между деревьев мелькнула искорка света. Мелькнула — и погасла, и появилась вновь, передвигаясь по лесу вместе с источником света.

Страх Лисила растаял, смытый волной безмерного облегчения, — ведь у Винн с собой холодная лампа! Но тут же облегчение испарилось, и полуэльф поспешил укрыться за стволом дуба. Когда они бежали из пещеры, лампы у Винн не было. Притом свет, мелькавший между деревьев, был не ослепительно белый, как от кристалла, а изжелта-оранжевый.

Свечение приближалось. Лисил присел на корточки, припал к земле и затаился. Оранжевый огонек подплыл к дубу, и теперь зоркие глаза полуэльфа различили в темноте черты того, кто неуклонно приближался к нему.

Серая иссохшая кожа в отблесках оранжевого света отливала мертвенной желтизной, в запавших глазницах тускло поблескивали глаза — Вордана! В костлявой руке он по-прежнему сжимал отобранный у Лисила топазовый амулет, а другой рукой держался за плечо, разрубленное наискось клинком полуэльфа.

Даже на расстоянии можно было учуять исходивший от чародея тяжелый, трупный запах. Лисил вспомнил, как в пещере нанесенная им рана на время вывела Вордану из строя. Вордана, в отличие от вампиров, не мог восстанавливать свою поврежденную плоть — в этом-то, по всей видимости, и крылось его слабое место.

Лисил бесшумно пополз прочь, стараясь не упускать врага из виду. Это было нетрудно — топаз в присутствии Ворданы светился, точно маяк в ночи. Чародей остановился, озадаченно озираясь по сторонам, и Лисил осторожно повернул в его сторону. Он добрался до густого кустарника, росшего между двух деревьев, и затаился там, сжимая в руках клинки.

Вордана побрел дальше, взяв чуть левее, и Лисил от досады прикусил губу. Затем чародей все же вернулся на прежний путь. Замерев в темноте, Лисил мысленно отсчитывал расстояние до приближавшейся цели.

Десять шагов, пять, два…

Он с силой оттолкнулся от земли, подскочил, как отпущенная пружина, и, прыгнув вперед, воткнул правый клинок в плечо Ворданы, чуть пониже ключицы.

Кость заскрежетала о сталь, и одновременно с этим звуком что-то металлически лязгнуло, но Лисил не стал отвлекаться и выяснять, что именно, — взгляд его был неотрывно устремлен на лицо противника. От толчка Вордана потерял равновесие, и Лисил, пользуясь этим, нажал сильнее.

Острие клинка глубже вошло в плечо чародея, и тот ударился спиной о ствол дерева. От сотрясения на обоих противников обрушился сверху каскад ледяных брызг.

Из раны ходячего мертвеца хлынула, все густея, трупная вонь. Оранжевое свечение потускнело — Вордана выронил топаз.

Лисил занес второй клинок, метя в шею противника, — и тусклые глаза Ворданы широко раскрылись. В сознании Лисила зазвучал знакомый тягучий речитатив заклинания. Он резко развернул клинок и воткнул его в живот чародея. Тотчас речитатив перешел в пронзительный визг, а затем и вовсе оборвался.

Вордана разинул рот в беззвучном крике. Лисил выдернул клинок из его живота и вновь замахнулся, чтобы нанести удар по шее. И тут его накрыла с головой волна безмерной усталости.

Рука его дрогнула, и клинок вскользь задел раненое плечо Ворданы. Чародей передернулся, и его костлявые руки крепко вцепились в плечи Лисила.

Усталость так стремительно овладела всем телом Лисила, что руки и ноги его задрожали, и он только чудом сумел устоять. В голове его зазвучал бесплотный голос Ворданы:

«Твоя жизнь — моя сила, полукровка! О, как сладок вкус твоей эльфийской крови!»

В этих словах звенело злобное ликование, однако на иссохшем, обтянутом кожей лице Ворданы был написан страх. Ему тоже стоило немалых трудов устоять на ногах, однако Лисил чувствовал, как жадно ходячий мертвец высасывает из него жизненную силу. Нужно было как-то отвлечь Вордану, рассеять его внимание. Но как? Слабость во всем теле неудержимо нарастала.