Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии

Вот на этой моей фразе, точно могу сказать, настала именно та тишина, которую принято называть гробовой. Только урчание довольного Бандита нарушало ее.

— Ты хоть думаешь, что предлагаешь? — зашипел Барсик, когда до него и остальных наконец дошло, что я не шучу.

И тут для меня настал момент, когда главное было — не переиграть.

Я хмыкнул.

— То есть ты готов подписаться под тем, что как потенциальный лидер — полный ноль?

У светлого командора от ярости побелели щеки. Я поймал на себе предостерегающий взгляд Иры, но проигнорировал его. И рискнул пояснить свое мнение.

— Потому что твой отказ я могу прокомментировать лишь следующим образом. Твои люди, прошу прощения, то есть эльфы — светлые эльфы, если быть точным — подчиняются тебе лишь потому, что знают о твоем происхождении и понимают, что за неподчинение их по головке не погладят. Только поэтому ты в их кругу считаешься признанным лидером. И боишься… Да-да, нечего во мне дырку взглядом прожигать, именно что боишься попасть в круг тех, кто не станет уважать тебя только за твое происхождение, и тебе придется завоевывать уважение именно своими достоинствами, а не высоким положением твоей семьи. Или я не прав?

Ярость ушла из взгляда Барсика. Кажется, он начал понимать мою задумку.

— А что мы твоих светленьких с потрохами сожрем, не боишься? — задал вопрос тот самый темный крепыш, который, как мне потом сказали, являлся правой рукой Мурки. Имени его я так и не запомнил. Каюсь.

— То есть у вас нет желания утереть нос светлым, у которых на почве вашей темности такие тараканы в голове, что, мама, не горюй?

— О! Про их тараканов мы наслышаны! — донеслось из стана темных.

— Можно подумать, у вас по отношению к нам нет никаких предубеждений, — не выдержав, встрял Алый. Темные с любопытством на него уставились. А светлый повернулся ко мне: — И да, я почти не представляю, как ты видишь меня… — он запнулся и добавил чуть тише: — Их капитаном.

— И почему это со стороны илитири, — встрял золотокосый светлый, с которым я тоже еще на плацу успел пообщаться. — Капитаном должна быть девушка?

— Потому что о матриархате темных вам расскажет Мурка, да? — глянув на командора, уточнил с милой улыбкой.

Тот не стал сдерживать тяжелого вздоха.

— Да, — сказал он. — Когда назначим матч?

— Через неделю.

— Неделя будет трудной. — Голос Барсика прозвучал тоскливо.

— А то! — хмыкнув, согласился с ним. — Комплексы сечь — не жалеть плеч.

— Это что? — растерянно пробормотала Ирка, сидящая за партой, на которую мы мой ноут приладили.

— Пословица.

— Я надеюсь, перефразированная? — с подозрением уточнила староста.

Я же загадочно улыбнулся. Задумка удалась. То есть начало задумки. Осталось дождаться результатов. Мне почему-то отчаянно верилось, что они будут сногсшибательными в хорошем смысле этого слова. А вот мои эльфы, как я понял, очень сомневались. Ну и зря.

Глава двадцать третья

Тяжелые эльфийские будни

Андрей и командоры

Дело было вечером, делать было нечего… М-да, куда-то меня не туда занесло. В общем, как пережил остаток вечера последнего на этой неделе выходного, помню смутно. Он подозрительно быстро превратился в понедельник. Кто сказал, что понедельник — день тяжелый? Памятник ему.

Нас с Иром разбудил задушевный такой стук в дверь, деликатный, почти ласковый. Разумеется, пришлось открывать мне, пока Ир решал, стоит ли ему мерцать обратно в Иру или пришел кто-нибудь свой и можно не напрягаться. До начала очередного классного часа оставалось еще четыре часа времени. То есть разбудили нас ровно в шесть утра. Весело, правда?

Можно было бы послать матом, захлопнуть дверь перед самым носом и уползти досыпать в спальню под одеяло, которому тушка Ира не давала остыть. Кстати, нехотя выкатившись из постели, неожиданно обнаружил, что мое собственное одеяло валяется на полу, а спал я все это время под Иркиным. Порадовался, что мерцающий, судя по всему, этого еще не просек. И, открыв дверь, узрел на пороге командоров. Злых. Нет, скорее свирепых и хмурых. Да, перед такими лицами дверь точно лучше не захлопывать. В следующий раз стучать уже не будут — откроют с ноги.

Вот так для меня начался понедельник. Разумеется, когда Барсик объявил, что мы идем по магазинам, Ир тут же подорвался с нами. Остужать их общий пыл пришлось несчастному мне. Все трое несказанно удивились, что магазины хорошей (я подчеркиваю) техники у нас круглосуточно не работают и раньше десяти туда лучше даже не соваться, поцелуемся с дверью — и все дела. Так что, загнав Ира на кухню готовить завтрак (этот желтоглазик сам же навязал идею с поочередной готовкой, так что утром я сумел убедиться в ее полезности), принялся уточнять у эльфов, что, собственно, они так жаждут приобрести. Выяснилось, что оба хотят себе такую же светящуюся книжку, по которой можно смотреть двигающиеся картинки, как у меня. Не дурак, тут же сообразил, что это они про ноутбук. Спросил, как собираются спасать технику от вредоносного воздействия магии, которая, по словам Барсика, быстро гробит любые электроприборы. Получил емкий и исчерпывающий ответ, что как они будут от магии экранироваться, не моего ума дело. Сдался. А дальше мы перешли к самому интересному.

Мурка завел разговор о спортивном инвентаре и форме. Я напомнил, что сначала нужно бы название командам придумать, потом уже форму подбирать или, что еще лучше, на заказ шить. На меня посмотрели как на дебила, и Ир ласково напомнил, что у них, в отличие от некоторых, не будем показывать пальцем, вся магия мира к услугам, поэтому шить уж точно ничего не придется. Если мерцающий думал меня этим своим заявлением приземлить, то он сильно ошибся в прогнозах. Я воспарил на недостижимые высоты и тут же принялся выпытывать у командоров, как обстоят дела с названиями. Выяснилось, что никак. Темные хотели быть темными, и лишь фыркали в ответ, когда Барсик тактично (да-да, он сам употребил именно это слово) намекал, что в их команде не только темные, имея в виду Алого, да и о тренере не мешало бы помнить. У Мурки имелась та же проблема. Светлые хотели быть светлыми. Я призадумался, но Ир, отвернувшись от плиты, за которой изображал любимую женушку, а по совместительству не менее любимую язву, выдвинул предложение, что называть должен кто-то нейтральный. И на кого тут же уставились оба командора? Правильно, на меня.

Кстати, не стоит забывать, что у меня на кухне только два стула, поэтому специально для Барсика Мурка прикатил из спальни компьютерное кресло. Я чуть не умилился, глядя на это зрелище. Шепнул Барсику: вот как за любимым мужчиной ухаживать надо. На что светлый оскалил ровный ряд белых зубов и, покосившись на посмурневшего Мурку, поведал, что некоторые рассчитывают его так умаслить и на темную сторону переманить. Разумеется, следующим вопросом было, а зачем его, собственно, переманивать. Тут настало время для Муркиного душещипательного соло. Поистине это был крик души.