Вампиры тут голодные (СИ) - Марс Тони

— Да. — вампир тихо поразился змеиной натуре Ибенира и бросил в чай еще три ложки сахара.

— Скучаешь по родному миру? — еще и посмотрел с живым любопытством. Граф снова утвердился во мнении, что дракон откровенно издевается. Но… разве у герцога было время приказать отравить вампира? С того момента, как они вошли в поместье, Керналион ни разу никуда не отлучался, они вместе дошли до гостиной и ничего странного, ни слов, ни знаков, герцог не подавал.

— Наверно. — пожал плечами граф. У Степана в замке сахара не было, это, всё же, дорогой продукт, так что вампир злобно надеялся разорить герцога парой ложек сахара.

Яд графу не страшен, он же глава рода, его тело прошло особую закалку, так что раз пить чай нормально не получается, будем есть сахар.

— Тебя там никто не ждет? — граф со скрытой настороженностью посмотрел на Ибенира. И вспомнил, как сильно его, Кифена, любят слуги этого поместья. Какие, однако, инициативные здесь работники.

— Стыдно возвращаться. — страшно представить, каких он лещей отхватит от матери, если вернется. Степан не удивился бы, если лежал сейчас на земле в алкогольной коме.

— Везде успел напортачить. — ухмыльнулся дракон, косо смотря, как граф Вальдернеский взял в руки сахарницу и не стесняясь начал жрать сахар.

Да уж, бедность — она такая.

— Вы меня раздражаете. — изо рта посыпался сахар и граф удрученно подумал, что он, видимо, уже не сможет опозориться еще больше, чем сейчас. Благо, Веце здесь нет, иначе б Степан месяц слушал тупые подшучивания от полукровки.

— Я знаю. — герцога передернуло. Никаких манер, даже если закрыть глаза на почти вульгарное отношение к сахарнице, то проигнорировать то, что граф Вальдернеский говорит с набитым ртом и роняет все…У Ибенира резко пропал аппетит. — Тебе запрещено об этом говорить. — герцогу, наверно, стоило добавить “да и в принципе говорить тоже”, потому что зрелище не из приятных, — Я герцог, ты обязан радоваться, что видишь своего господина. — закончил на поучительной ноте Керналион.

Даже если граф Кифен и своенравный остолоп, Ибенир надеялся, что на церемонии лишения титула Вальдернеский не опозорит герцогство. Потому что сейчас дракон узрел, что вампир действительно может сделать что-то странное.

— Я охрененно рад. — исподлобья оскалился граф, едва не подавившись сахаром.

Надо бы чаем запивать, но знаете, как-то не особо хочется.

— Так что там с твоей женитьбой? Отменилась, да? — дракон промокнул рот салфеткой и откинулся на спинку диванчика, расслабленно полуприкрыв глаза.

— Какая женитьба? У меня даже невесты нет. — с отстраненным раздражением выдохнул Степан, поймав себя на мысли, что будь его обстоятельства иными, обязательно бы позвал Маниэр замуж.

Такую девушку нельзя упускать. Но тут, конечно, у попаданца совсем другая история, и отпустить не значить упустить. Пусть это и синонимы в данном контексте, но Степан утешал себя мыслью, что нет, постоянно проматывал слова Касара в голове и тосковал по Маниэр, хотя она еще не исчезла из его жизни.

— Ну та девушка-вампир, которая тебе служит. — может выгнать графа и поспать? Дракон зевнул, бросив взгляд на окно, — Всё графство гудело о ваших отношениях. — солнце наполовину показалось из-за горизонта, наверно и смыла ложиться особо нет, только задремает, как уже будет пора собираться в рейд.

— И я узнаю об этом от герцога Ибенира… — пораженно проговорил вампир, — Я не имею привычки обсуждать свою личную жизнь с кем-то, поэтому лишь скажу, что я одинок и вам не о чем переживать. Графский род прервется на мне. — вряд ли родители Кифена организуют рождение еще одного наследника, Бермиан скорее усыновит кого, но то уже не прямой потомок, а сам Степан связывать себя браком не собирался.

Он теперь станет вольной птицей, без связей, личных привязанностей и обременительных обязанностей.

— Как был идиотом, так и остался. — проворчал дракон. И этот вампир при их первой встрече так старательно доказывал, мол, всему научусь, все пойму, всё смогу. Да уж, а такой банальной вещи понять не смог, — Как будто мне нужен внутренний переворот в вашем клане. — не хватало еще гражданской войны на территории графства, и без того времена неспокойные.

— Мы с ней не можем быть вместе, так что давайте закроем эту тему. — попаданец допил остатки чая, пытаясь промыть рот от приторной сладости. Слабо понадеялся, что яд хороший и проймет, и тяжело вздохнул.

Казалось, что жизнь кончена — он больше не нужен ей, впрочем, незаменимых ведь нет, чего он ожидал? Что она будет хранить ему верность до самой смерти? Уж точно не после того, как он поставил точку в их отношениях.

А Касар… Касар не Степан и, попаданец был уверен, что тот, в отличие от него, сможет позаботиться о Маниэр.

— Я мог бы дать вам покровительство. И тогда никто не посмеет вас тронуть. — герцог внимательно посмотрел на Кифена, но тот лишь неприязненно скривил рот.

— Да неужели? — усмехнулся граф, показывая потемневшую чайную серебряную ложку. — А ведь я просто неожиданно нагрянул к вам на чашечку чая. И был намеренно отравлен кем-то из вашей прислуги. Не стоит обещать того, что не способны сделать. Сначала со своими слугами разберитесь. — вот и Степан не обещал Маниэр ничего, ведь единственное, что он мог для нее сделать, это снова сказать ”Прости”, но ей не нужны его сожаления.

Герцог позвонил в колокольчик, вызывая дворецкого.

— Эдгар, кто заваривал нам чай? Впрочем, неважно. Отправь в темницу, там уже разберутся. — отдал распоряжение дракон, хмуро разглядывая ложечку.

— Да, Ваша Светлость. — дворецкий поклонился и ушел выполнять приказ.

Ибенир бросил задумчивый взгляд на графа — раз Кифен глава рода, то максимум, что ему грозит от этого яда, это несварение, так что переживать не о чем. Но ситуация, конечно, неприятная.

Да, Керналион всегда поощрял инициативу, но вовсе не в убийстве его подданных, знаете ли.

— В любом случае у меня, считайте, нет титула. — добавил Степан, когда дворецкий ушел, — Брак, даже из политических соображений, бессмыслен. Такую, как она не отдадут за вампира-простолюдина, так я еще и переселенец.

Дракон проникся уважением то ли к невероятной самоотверженности вампира, то ли поразился его тупостью, тут Керналион и сам не мог понять. Разве если знаешь, что она твоя вторая половинка, то не должен любыми способами удержать ее рядом?

Ибенир — дракон, а драконы не отпускают свою пару добровольно, будут искать все возможные и невозможные способы не расставаться. Но Кифен просто сказал “не судьба”, и сдался.

И герцог в замешательстве — та девушка и граф любят друг друга, она, вроде как, не против быть с графом, так в чем проблема? У переселенцев такой особый сдвиг в голове, поэтому граф Вальдернеский отрицает возможность их брака?

— Идиот, ты понравился королю, да и совет старейшин постоянно копошится, так что титул тебе всё равно рано или поздно вернут. — и уж после этого было б хорошо, если граф озаботился наличием наследника.

— Лучше б никогда, я уже наелся этого дерьма. Да и король говорил что-то про подвиги, а их я совершать не собираюсь. — отмахнулся Степан, уныло представляя, как будет жить после лишения титула. Почему-то еще вчера эта картина радовала, но сегодня лишь нагоняла ненужной тоски и серости.

Он уже ничего не хотел. Ни собственную лабораторию, ни вернуться в родной мир, ни стать богатым, ни подняться выше совета старейшин, ни утереть дракону нос.

Стало как-то всё равно — что есть он, что его нет. И не имеет никакого значения, где и как ему придется теперь влачить свое существование.

Степан был разбит, отравлен суровой реальностью и тихо тонул в чужом мрачном мире, потому что его, Степана, здесь нет. Есть только Кифен.

Чужое имя, чужая личность, чужая судьба. И ничего, что полностью принадлежало бы ему — попаданец даже не мог полностью распоряжаться своей жизнью.

И когда у него отнимут титул, он собирался исчезнуть, сбежать от того, с чем не смог совладать и попробовать начать с чистого листа. Потому что уже давно перестал видеть другой выход.