Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

 Наши жизни переплетены, Любовь моя, и смерть не станет для нас преградой.

 Я видела отрывочные фрагменты, из которых можно сделать вывод, что мы будем разлучены какое- то время, но затем вновь воссоединимся. Так что не считай смерть мою прощанием, лишь промежутком времени, по истечении которого мы снова встретимся. Носи с собой мое кольцо, и эти остальные частички меня, думай обо мне. Храни меня в разуме и сердце, и это станет светочем, что вновь сведет нас вместе.

 Вечно твоя, Дейонарра.

С трудом — в глазах стояли слезы — я оглядел кольцо, которое она оставила мне. Неожиданно вернувшееся воспоминание помогло мне опознать его.

 Костяное кольцо слабо светилось и, хоть и было оно холодным на ощупь, холод этот казался на удивление успокаивающим. Среди множества тайн Общества Ощущений, припомнил я, была возможность придания определенной формы камню из Элизиума, камня души. Пусть и не столь могущественный, как камни ощущений, камень души нес на себе отпечаток чувств создавшего его. Подобные кольца частенько использовались на церемониях бракосочетания Чувствующих, каждое из колец наделялось чувствами супруга.

 Я надел кольцо на палец, поклявшись отыскать способ помочь Дейонарре. Костяной ободок пришелся мне как раз впору.

56. Приготовления

Я вернулся в Нижний Район и направился к Великой Литейной, чтобы проверить свою квитанцию.

 Я отдал ее клерку, а он протянул мне металлическую рамку — прекрасный пример филигранной работы. Она казалась почти прозрачной, от нее отходили острия. Должно быть, этот предмет достаточно важен, если я оставил его для самого себя.

 Затем меня осенило. Должно быть, я не единственная инкарнация, догадавшаяся о чрезвычайной важности ночной ведьмы Равел. Вещь сдала в Литейную иная инкарнация, практичная, и, какими бы не были ее человеческие качества, в уме ей не откажешь. Он вполне мог выносить план, воплощение которого заняло бы десятилетия. Клерк в Литейной заметил, что квитанция выглядит так, словно ей как минимум сотня лет, что доказывало — вещь существовала уже порядка 50 лет, когда практичная инкарнация завещала ее держателю квитанции.

 И если это — единственный способ достичь Равел, то рамка — это портал. Я уже знал о ключе, его открывающем, — частица Равел. Я даже знал где ее отыскать. Я спрятал рамку в заплечный мешок. Клерк из Литейной во все глаза смотрел на портал, пытаясь понять, что же это такое, но узнать это ему не суждено. Я улыбнулся этой мысли; так ему будет спокойнее.

 Покинув Литейную, я устремился в Квартал Клерков, в Бордель Интеллектуальной Страсти. Когда мы вошли, Морти обратился к Падшей Грэйс с вопросом.

 — Итак, Грэйс... а у тебя сестрички есть?

 — Тысячи, — был ответ.

 — Дай мне секундочку, чтобы впасть в эйфорию от счастья.

 Несмотря на спешку, я решил сперва навестить Ивес Любительницу Историй. Меня интересовало, сможет ли Нордом ухватить суть концепции «истории», потому я попросил его что-нибудь рассказать.

 — В час 13.7 Революции нас направили чинить оборудование и набор 31 на пятом кольце Механуса. Мы починили механизм и он стал вращаться с заданной скоростью. Завершив задачу, мы вернулись к Источнику.

 Стило Нордому закончить рассказ, как Морти взорвался:

 — Ну и что это было, ты, глупый полигон? Это самая скучная история из всех, что я слышал!

 Нордом ответил необычно ровным голосом.

 — Именно это произошло. С преувеличением, конечно же.

 — Преувеличением? — поперхнулся Морти.

 — Я подумал, что возвращение к Источнику — вполне подходящее завершение для истории.

 Ивес улыбнулась.

 — Прекрасный рассказ, Нордом. А теперь я расскажу историю тебе и твоим товарищам: «Цветы и Чувствующие».

 — Жил - был человек, который много читал о цветах — эссе, рассказы, биологические данные, поэзию, — и, таким образом, считал себя в этом вопросе весьма подкованным. Однажды он встретил полуслепого садовника, ухаживающего за клумбами Чувствующего. Так кто был слеп касательно цветов?

 Пока Нордом и Ивес беседовали, я рассматривал волшебное зеркало, также обнаруженное в завещании практичной инкарнации. Увидев его, Ивес предложила поделиться историей «Зеркало Йехсир— Эя».

 — Зеркала Йехсир— Эя были надеждой империи.

 Последняя Великая Матрона Моря Черного Песка, Йехсир— Эя, обнаружила, что медленно умирает. Окруженная недружественными державами, зарящимися на ее земли, Йехсир— Эя стремилась избрать одну из Младших Матрон из соседней страны, чтобы вступить в альянс и уберечь свою страну от вторжения. Однако она не ведала, кому из Младших Матрон можно доверять.

 Посоветовавшись со своими оракулами, она попросила их найти способ узнать потаенные мысли Младших Матрон. Оракулы посоветовали ей отправиться на окраину Моря Черного Песка — туда, где зыбучий черный песок сменялся сланцем, ибо лишь там она обнаружит искомое.

 Великая Матрона проделала долгий путь пешком, добравшись до края Великого Моря. Там увидела она огромное сверкающее стекло размером с замковый двор, возлежащее на поверхности пустынных земель.

 Оракулы сказали ей разрезать стекло и создать из него тридцать три зеркала. Оные были отправлены в качестве подарков Младшим Матронам окрестных держав. Зеркала испытают их сердца, предсказали оракулы.

 Никто не знал, что происходило той судьбоносной ночью, но с доставкой каждого из зеркал по назначению Младшие Матроны падали замертво. Ходили страшные истории о том, что от тел их отделялись призрачные силуэты, как только глядели они в зеркала, и с душераздирающими криками душили женщин.

 В ответ на убийство своих владычиц окрестные державы вторглись на вотчину Йехсир— Эя и сровняли ее с землей. Зеркала Йехсир— Эй затерялись и о них позабыли.

 Как утверждают изучающие Планы, Зеркала способы вытягивать душу из тела и преобразовывать ее в физическую форму. Произошла беда из- за поглощающих души Младших Матрон жадности и жажды завоеваний, или же сияющее стекло, найденное на границе Моря Черного Песка, несло в себе зло... Так или иначе, Зеркала создали порочные, а заглянувшие были похожи на них, и, обретя плоть, духи расправились с породившими их телами Младших Матрон.