У Чэн-энь - Путешествие на Запад. Том 2

Вместо ответа Сунь У-кун подвел к нему монахов и велел им приветствовать учителя. Затем он рассказал Трипитаке все, что здесь произошло.

– Что же это такое?! – воскликнул Трипитака. – Что с нами будет?

– Успокойтесь, учитель, – сказали монахи, – Великий Мудрец – существо необыкновенное. Его волшебная сила оградит вас от всяких тревог и волнений. Мы – монахи монастыря Чжиюаньсы, построенного в этом городе по велению императора. Наш монастырь не разрушен лишь потому, что его выстроили по приказу предка нынешнего правителя и в нем находится изображение этого предка. Остальные монастыри все до одного разрушены. Потому мы просим вас, учитель, остановиться в нашем убогом монастыре А завтра утром Великий Мудрец найдет для вас более подходящее жилье.

– Что ж, вы правы, – сказал Сунь У-кун. – Нам надо заблаговременно въехать в город.

Трипитака сошел с коня и направился к городским воротам.

Солнце клонилось к западу. Они прошли по подвесному мосту под трехъярусными воротами. Увидев монахов из монастыря Чжиюаньсы, которые вели коня и несли вещи, горожане поспешили скрыться. Между тем монахи подошли к монастырю. Над воротами висела вывеска, на которой большими золотыми иероглифами было написано: «Монастырь Чжиюаньсы, выстроен по велению императора». Монахи отперли ворота, прошли через зал Богов – хранителей пяти стран света и, наконец, открыли двери главного храма. Тут Трипитака облачился в рясу, поклонился золотой статуе Будды и лишь после этого вошел в храм.

Монахи позвали сторожа. На зов явился старик монах. Увидев Сунь У-куна, он тотчас же склонился перед ним и воскликнул:

– Господин наш, наконец-то ты явился!

– За кого ты меня принимаешь, что воздаешь мне такие почести? – спросил Сунь У-кун.

– Ведь ты Великий Мудрец, равный небу, отец наш Сунь У-кун, – отвечал монах – Каждую ночь к нам являлся дух Вечерней звезды, велел нам ждать твоего прихода и сказал, что ты нас спасешь. Я сразу узнал тебя. Какое счастье, что ты пришел! Опоздай ты еще на несколько дней, и нас уже не было бы в живых.

– Встаньте! – произнес улыбаясь Сунь У-кун. – Завтра все решится!

Монахи приготовили поесть, затем подмели и после этого все улеглись спать. Наступила уже вторая стража, а Сунь У-кун все не мог уснуть. Он думал о следующем дне. Вдруг до него донеслись звуки музыки. Сунь У-кун потихоньку встал, оделся и совершил прыжок в воздух. С высоты он увидел, что в южной стороне города зажглись фонари и факелы. Спустившись пониже, он присмотрелся более внимательно и увидел, как в храме Саньцингуань даосы совершают моление в чесгь Полярной звезды.

Таинственное это было местоТам высился величественный храм,Божественное это было местоТам веры истинной был дивный храм.Обетованная страна бессмертных,И небожителей достойный крайРоскошный храм в земле обетованнойНапоминал великолепьем, райДаосы там играли на свирелях:Они сидели строго, в два ряда,Гимн благодарственный они слагалиО том, что миновала их бедаНа середине восседал Владыка,Нефрит священный он в руках держал.Из книги Даодэцзин[52] он поученьеО праведности истинной читалДаосы, пыль столбами подымая,Вели о тайных знаках разговор;Склонялись ниц, закончив объясненья, –И о дожде молил согласный хорСвечей горящих ввысь тянулось пламя,И аромат вздымался к небесам,Звезде Полярной в знак благоговеньяДаосы воскурили фимиамНа столиках плодов лежала груда,И яств отборных подавались блюда.

На главных воротах храма висели два свитка из желтого шелка, на которых было вышито двадцать два иероглифа. Надпись гласила: «Да будут благоприятными дождь и ветер. Да будет неизмеримой для вас милость неба. Да царят мир и благоденствие в вашей стране. Да продлится на тысячи лет счастливое правление». Тут Сунь У-кун увидел трех почтенных даосов в священных одеждах, в которых узнал бессмертных: Силу оленя, Силу тигра и Силу барана. Перед ними стояла толпа молящихся – человек восемьсот. Расположившись в два ряда, они били в барабаны и гонги, возжигали благовония, моля о прощении грехов.

«Вот я сейчас спущусь вниз и смешаюсь с толпой, – с удовольствием подумал Сунь У-кун. – Однако недаром говорится, что «Из одной ворсинки шелка нитки не получится, а одной ладонью невозможно хлопать». Надо позвать Чжу Ба-цзе и Ша-сэна, и мы все вместе сыграем с ними шутку».

На облаке Сунь У-кун спустился прямо в храм и тут увидел Чжу Ба-цзе и Ша-сэна. Они спали на одной постели головами в разные стороны. Он стал будить Ша-сэна.

– Ты что, брат, не спишь? – спросил тот.

– Вставай, – сказал ему Сунь У-кун. – Забавное дело есть. – Какие еще там забавы, когда уже третья стража, – заворчал Ша-сэн. – Во рту пересохло и глаза слипаются.

– Здесь в городе есть храм, выстроенный в честь даосской троицы – Саньцингуань, – сказал Сунь У-кун, – как раз сейчас даосы совершают там моление. Храм полон разного рода снедью, предназначенной для жертвоприношений. Там и пампушки величиной с кадушку, и печенье весом не меньше пятидесяти цзиней каждое – всего не перечесть. Много фруктов. Пойдем полакомимся.

Услышав о еде, Чжу Ба-цзе тотчас же проснулся.

– А меня почему не зовешь? – спросил он.

– Вот что, братья, – Сказал тогда Сунь У-кун. – Если хотите поесть вволю, пойдемте, только без шума, чтобы не разбудить учителя.

Они поспешно оделись, потихоньку вышли из храма и вскочили на облако. Увидев зажженные фонари, Дурень готов был сразу же приступить к делу. Однако Сунь У-кун остановил его.

– Не торопись. Подождем, пока они разойдутся.

– Да у них моление в самом разгаре, – заметил Чжу Ба-цзе. – Они и не думают уходить.

– Погоди, я знаю, как заставить их покинуть храм, – сказал на это Сунь У-кун.

После этого наш чудесный Великий Мудрец произнес заклинание и изо всех сил дунул в юго-восточном направлении. В тот же миг поднялся бешеный ураган. Ветер, ворвавшись в храм, опрокинул вазы с цветами, повалил подсвечники, сорвал со стен свитки с надписями. В храме сразу стало темно. Даосы помертвели от страха.

– Дети мои, – сказал бессмертный Сила тигра. – Разойдитесь пока. Ветер загасил фонари и свечи и развеял благовония. Пусть каждый удалится сейчас на покой, а утром мы прочтем побольше псалмов и таким образом наверстаем упущенное сегодня время.

Даосы разошлись, а Сунь У-кун и его спутники опустились вниз и проникли в зал Саньцингуань – даосской троицы. Дурень с жадностью набросился на еду и поедал все, что попадалось под руку, не разбирая вареная эта пища или сырая. Тогда Сунь У-кун ударил его посохом по рукам.