Юлия Фирсанова - Рыжее братство. Точное попадание

— На поросенка и птичку чуть попозже, пусть подрумяниваются, готовясь к встрече, — рассудила я с улыбкой, — а на все остальное обязательно.

Вооруженный ключами паренек вприпрыжку взлетел по лестнице, мы потянулись следом более степенно. Хант вручил ключ от номера Кейру, и подвел меня к дверям напротив. Телохранитель деловито отодвинул паренька, как мешающийся под ногами предмет мебели, и первым вошел внутрь просторной комнаты. Секьюрити осторожно выглянул из окна и принялся осматриваться: изучил пол под двуспальной кроватью (ну наконец-то перина и целых две подушки!), обследовал каждый подозрительный угол, после чего кивком отметил окончание ревизии и скрылся.

— Почтенная магева?! — любопытный паренек переминался на пороге, не давая мне возможности переодеться. — А почему вы сказали мамке, чтоб я не кланялся?

— А смысл? Разве ты станешь больше уважать магов только потому, что должен бить им поклоны? Полагаю, нет. Посуди сам, Хант, для чего люди знатные или богатые требуют поклонов и прочих специальных обращений, тратят деньги на одежду и украшения? Все от того, чтобы выглядеть знатно и богато, потому, что им нужно доказывать свой высокий титул или состояние внешними атрибутами и церемониями. Но маг-то всегда маг, как бы он не вел себя, чего бы ни говорил и как бы не рядился. Вот я и не вижу вреда в том, что показалось твоей матери недостаточной почтительностью. От того, как ты мне поклонился, я не стану меньше магевой, чем есть, ни для кого: ни для себя, ни для других. Уразумел?

— Не все, но суть, наверное. Спасибо, что объяснили. Стало быть, магам наплевать на почести из-за того, что они маги внутри, а не снаружи и это видать любому, — почесал в затылке Хант и убрел, задумавшись над моей речью. Даже подскакивать на ходу как йо-йо перестал.

Поболтав с пареньком, я сходила в пристройку к гостинице. Там искупалась в здоровенной бадье горячей воды с пахнущим травами мылом, а вместо душа девица-служанка окатила меня из огромного кувшина прохладной водой. Я переоделась в чистое и, вернувшись с мытой головой в комнату, принялась старательно расчесывать волосы. Без кондиционера-ополаскивателя эти вконец распустившиеся заразы путались немилосердно. Я едва не выдрала целый клок, когда маленькой рыжей кометой в дверь ворвался Фаль. И как это такое миниатюрное создание умудрялось создавать столько шума?

— Привет, Оса! — завопил сильф, а потом, вместо того, чтоб набросится на меня с расспросами о путешествии за рубашками, плюхнулся на плечо и встревожено констатировал, обхватив ручонками колени:

— Знаешь, Лакс какой-то странный. То ли злой, то ли печальный, сидит на кровати, со мной разговаривать не хочет, даже ужинать не пошел.

— Ну если даже ужинать не пошел, дело плохо, — хмыкнула я, кое-как умудрившись разобраться с волосами, — пойду проверю, чего с ним такое. А ты, дружок, остаешься на страже в моей комнате. Запирать на ключ не буду. Коль проникнет убийца или вор, защекочешь или закусаешь вусмерть, расправа на твое усмотрение.

— Хорошо! — гордый ответственным поручением, моментально согласился Фаль и принялся нарезать круги под потолком, оглядывая вверенную территорию, словно спутник-шпион.

Хитростью избавившись от маленького свидетеля, я постучала в комнату Лакса и, не дожидаясь разрешения, чего без толку время терять, вошла. Вор сидел на кровати и разбирал вещи из сумки. Вернее бесцельно перекладывал их с места на место. На меня парень бросил лишь косой взгляд для проверки и вновь углубился в свое занятие, такое же важное и срочное, как порученное только что Фалю.

— Лакс, хватит хандрить! Ужин проворонишь! — я заговорила преувеличенно бодро, словно диктор, перешедший от траурной сводки к новостям шоу-бизнеса.

— Я не голоден, магева, — хмуро и почти грубо ответил рыжий.

— Это еще почему? Я голодна, Кейр тоже, Фаль и вовсе, а он не хочет есть! Нехорошо отделяться от коллектива, Лакс! Ну-ка быстро признавайся, в чем дело? Если болен, будем лечить, — я подошла поближе и нависла над парнем, уперев руки в бока.

— Все в порядке, — похоронным тоном отозвался Лакс.

— Врешь, — убежденно заявила я и, прибавив мрачных завываний в голосе, продолжила: — Предупреждаю, если не будешь откровенен, мне придется применить к тебе крайние меры!

— Применяй, — не дрогнул Лакс, и я шлепнулась к нему на колени, схватила за уши и глянула глаза в глаза.

— Это и есть крайние меры? — с невольным изумлением ухмыльнулся вор, вероятно ожидавший каких-нибудь колдовских допросных пыток, руки его оставили пустую возню с барахлом и удобно устроились у меня на талии.

— Ну да, — улыбнулась я и снова спросила мягко, почти нежно, чуть поддразнивая: — Эй, приятель, чего случилось?

— Как поживает прекрасный аристократ? — вместо ответа уточнил Лакс, кривя рот.

— Если ты про лорда Фелика, то при расставании даже не чихал, а если тебя интересует прогноз его самочувствия на завтра, то придется немного подождать, выяснишь сам. Днем он пришлет карету.

— Ясненько, — снова скривился, будто объевшись лимонов, Лакс и убрал руки с моей талии, даже сделал слабую попытку спихнуть меня с колен, но я сидела, как приклеенная.

— И ничего-то тебе не ясненько, — злорадно перебила я. — Юный лордик потребовал за доставку к портному колдовской расплаты. Вот завтра и будем по счетам платить на площади Гуинилы, выясняя, зачарован ли владетель Амрик, господин нашего приятеля, или нет. Одна я, кстати, туда не собираюсь, вы с Кейром рядом будете на случай повторного покушения, и даже не вздумай отказаться, укушу!

— Куда? — моментально переспросил вновь обретший некоторую часть своего бесшабашного лукавства, вор, а его руки уютно устроились у меня на боках и легонько пощекотали ребра сквозь ткань рубашки.

— Место покуса и глубина будут зависеть от твоего поведения, — торжественно пообещала я с кровожадной улыбкой.

— А если я тебя сейчас поцелую, ты меня больно укусишь? — шепнул Лакс мне на ухо, обнимая крепче и прижимая к себе.

— Проверь, — шепнула я ему в волосы, мягкие, струящиеся как шелк и обвила руками плечи, потянулась к крупной пуговице стоячего воротничка рубашки.

И он проверил, и я не укусила, а потом он проверил еще и еще раз. Нет, это рыжий ворюга целовался по настоящему классно, лучше всех парней, с кем мне доводилось крутить романы, ничего удивительного, что девочки из Веселого Квартала с таким восторгом вешались ему на шею. Если и все остальное он делает так же здорово, то это им надо было бы приплачивать ему за обслуживание, а не наоборот. Ну и парень!

— И чего же ты глупый так переживал? — прижавшись головой к его груди и медленно, очень нежно водя пальцами по белой полоске шрама на горле, спросила я чуть позднее, когда мы сделали перерыв, чтобы малость отдышаться.