Наталья Болдырева - Ключ

— Вода из источника. Того самого.

Ведьма кивнула.

— Он очень силён, — сказал Марк, хватая его под мышку. Земля вдруг понеслась стремительно вниз. У Первого закружилась голова. Он двигался и стоял на месте одновременно. Пальцы впились в плечи Авроры так, что она застонала, сцепив зубы. — Круг делает его ещё сильнее. А я не могу, не имею права отказываться от такой мощи.

— Я довезу их до дому, а потом присоединюсь к вам. — Юродивый пробежал мимо, вниз.

— Хорошо, — ответил Марк и обернулся к замершему на вершине холма горбуну. — Я, впрочем, не настаиваю на твоём присутствии. Лучший друг висельника будет держать связь. Я не хотел бы, — он перехватил его, отчего земля качнулась вновь, — чтобы кто-то из вас просто сгинул на улицах.

— Да-а-а, — протянул горбун, внимательно глядя ему в глаза, — вояка из меня никакой.

Повернув кружащуюся голову, Первый дёрнул Марка за рукав, сказал:

— Пусти. Я сам.

— Как много слов. Целое предложение! Ты быстро учишься, малыш, — сказал Марк с насмешкой.

Мир перевернулся акробатическим кульбитом, и он стал на ноги, чтобы снова упасть. Марк не помогал ему больше. Отступил на шаг, скрестив на груди руки, глядя с любопытством. Он узнал это любопытство во взгляде. Когда-то он сам смотрел на всех так. Злость захлестнула волной, Первый вспыхнул. Минута ушла на то, чтобы сконцентрироваться. Потом он разжал пальцы, впившиеся в плечи присевшей от боли Авроры, и сделал шаг назад, одновременно поднимаясь на ноги и делая шаг вперёд.

— Замечательно! — сказал Марк и развернулся, пошёл распрягать пару лошадей из каретной упряжки.

В коридоре меня терпеливо ждал Алан.

Я не удивился. Но всё же ощутил минутную досаду, желчным комком подкатившую к горлу.

— Не здесь. — Я не дал ему сказать и слова, подхватил под локоть и потащил прочь от покоев.

Утроенный караул даже не шелохнулся, смотрел вслед так спокойно, будто я, вчерашний разбойник, действительно имел право так обращаться с дворянином. Теперь, наверное, имел. Ведь это именно я предупредил всех о нападении на столицу. Мой нервный смешок вывел Алана из ступора. Он остановился, сбрасывая мою руку.

— Откуда ты узнал?! — Он сказал это громким шёпотом.

Я оглянулся по сторонам.

— Не шуми так, и пойдём всё-таки отсюда. Мне не нравится, как он на меня смотрит. Ещё опомнится да пошлёт стражу следом.

— Кто? Изот? — Он послушно шагнул дальше и стал говорить тише.

— Нет… Король.

Алан вскинулся удивлённо, замер на полушаге.

— Идём, идём! — Я потянул его за рукав. — Он ещё преподнесёт вам массу сюрпризов, этот ваш монарх, помяни моё слово. Сейчас советника на место поставит, и начнёт. — Я шёл, толкая по пути двери всех неохраняемых комнат. К сожалению, все они были заперты. — Проклятие! Придётся разговаривать здесь. Я могу как-то выйти из замка?

— Нет. — Алан был растерян. — Ты выгородил его.

— Кого? — Я оглядывался. Волной захлёстывало нарастающее ощущение опасности. Я вдруг впервые почувствовал себя загнанным в ловушку.

— Вадимира! Ты выгородил его! Предателя! — Он толкнул меня в грудь.

Я вмазал ему, прежде чем сообразил, на кого поднимаю руку. Как ни странно, удар пришёлся точно в цель. Взмахнув руками, Алан упал на пол. А я сбил себе костяшки пальцев.

— Ты! — Он зарычал, я увидел, что зубы его окрасились красным, порывался вскочить, дёргал меч из ножен, но, к моему счастью, запутался в перевязи.

— Остынь! — заорал я на него. Костяшки нестерпимо саднило. Я сунул кулак под мышку. — Немедленно прекрати истерику! Детский сад, честное слово. — Он таращился на меня во все глаза. Будто я вдруг сбросил шкуру и обернулся змеем. — Разве это вам всем нужно? Смута, разбирательства, разброд и шатание в рядах, когда враг у вас под дверью? Дорогой мой, — я присел, глядя ему прямо в глаза, — да ты спасибо мне скажешь после. Это ваш шанс. Белгрские монахи — это последний ваш шанс задушить распри в зародыше… Ну и помяни моё слово, — я встал, — этот ваш король ещё всем покажет, где раки зимуют. Кажется, сегодняшние события вывели его из благодушного состояния. А теперь быстро скажи мне, как незаметно покинуть замок.

— Никак.

Я обернулся так резко, что чуть не упал. Это был Рол.

— Ты не представляешь, как я рад тебя видеть! — Выпалив это, я понял, что говорю чистую правду. Всё это время я действительно, в глубине души, беспокоился о нём.

Кажется, он почувствовал это. Подошёл, пожал руку.

— Я тоже, Никита. Признаться, я боялся, как бы с тобой что-нибудь не случилось. Идём, — он обернулся к ближайшей к двери и потянул ручку. Щёлкнул замок, и дверь открылась. — Нам нужно решить, что делать дальше. И как можно скорей. — Мы прошли в комнату. Все трое. — В город сейчас лучше не соваться. Мне едва удалось добраться сюда. — Когда Рол закрыл дверь, замок снова щёлкнул.

Дело пошло на лад.

Он нёсся верхом, воин крепко держал его, обхватив за талию. Рядом скакала девочка, а ниже не отставал волк. Стелился длинными точными прыжками, едва не попадая под копыта коней. Ворон то спускался, планируя, то принимался бить крыльями, поднимаясь выше.

Он стоял на обрыве, обхватив Аврору за плечи, — она всё плакала и никак не могла остановиться, он чуть касался губами её волос, исподлобья глядя вперёд, на гавань. Суда уходили. Барки ещё вели обстрел, а вельботы и уцелевшая пара галер развернули паруса и, подхваченные свежим ветром, стремительно скользили к горизонту.

— Попутного ветра, — прошептал он, чуть улыбнувшись, а затем поднял голову.

Молния ослепила на миг. Спичкою полыхнула мачта. Оглушительно грянул гром, и небо, наконец-то, разверзлось ливнем. Море встало на дыбы. Он увидел, как замерли арбалетчики на Клыках. Как обслуга аркбаллисты перестала крутить ворот, натягивая тетиву, когда поднялись, побежали навстречу друг другу и схлестнулись, разбивая суда в щепы, две гигантские волны. Море успокоилось так же внезапно, как и разбушевалось. По поверхности воды плавали лишь обломки вёсел, куски обшивки и бочонки с адской огненной смесью. Дождь, ушатом опрокинувшийся над всем городом, барабанил, гася волны. Гавань разглаживалась, покрываясь, словно гусиной кожей, пупырышками дождевых капель.

Едва лошади пронеслись сквозь пустые трущобы, едва копыта зазвенели по брусчатке, разразилась гроза, и воин натянул поводья. Девочка последовала его примеру. Кони гарцевали на месте, пританцовывая. В конце узкой улицы какие-то люди тянули куда-то гружённые хламом телеги.

Марк тронул коня шагом. Девочка отстала. Волк потерялся в лабиринте домов.