Алексей Пехов - Страж. Тетралогия

Потом накинул куртку, осторожно застегнув все пуговицы, встал, взял фонарь, не обращая внимания на головокружение и пульсирующую боль в ране, и двинулся в узкий проход, туда, куда тек ручей. Довольно быстро я понял — идти дальше бесполезно, ледяная вода прибывала, что указывало на то, что дорога впереди завалена. Фонарь вырвал из мрака стену камней. Я покричал, но это оказалось бесполезно. Карл и его спутники не отвечали. Надо было возвращаться.

Я шел долго, так долго, что закончилось масло в фонаре, и огонек, мигнув на прощание, погас. Холод, казалось, успел пробраться до самых костей. Сил создать хотя бы мало-мальскую фигуру у меня не осталось. Повязка давно пропиталась кровью, я терял силы, но продолжал упрямо двигаться, сам не зная куда.

Мне думалось, что я уже давно покинул пределы замка, уйдя довольно далеко, но не был готов за это поручиться, потому что в темноте время бежит совершенно иначе, а «огромные расстояния» могут оказаться всего лишь несколькими сотнями ярдов бессмысленных блужданий.

Не помню, как я очутился на земле. Помню лишь, что полз, пока оставались силы. По скользким холодным камням и мху, рядом с еще одним ручьем, неожиданно громким и звонким в мягкой, вязкой темноте, окружающей меня со всех сторон. Вода текла где-то рядом, мне страшно хотелось пить, но я не мог найти в себе силы добраться до нее, лишь желал да водил языком по пересохшим губам.

Чуть позже мне стали сниться сны, и не было в них ничего хорошего. Пламя войны в Чергии, пожирающее город за городом, кинжалы с темными клинками, дождем падающие с неба и втыкающиеся в землю, отчего из нее шла кровь, заброшенный белый город где-то на берегу ярко-голубого, прозрачного моря, янтарные слезы, глаза Софии, мертвые на дорогах Шоссии. Затем эти картины исчезли и появились тени, души, которые я когда-либо собрал. Они летали по пещере с хохотом и злыми криками, а затем наступила тишина. Лишь далеко-далеко-далеко появилось маленькое пятнышко света.

Я смотрел на него до тех пор, пока из моих глаз не потекли слезы, и оно не задрожало, не приближаясь, но и не удаляясь. Я очень не хотел, чтобы свет исчез, поэтому заставил себя двигаться к нему, впиваясь ногтями во влажный мох и душистую землю, больше не чувствуя боли. Этот свет притягивал меня, словно ночную бабочку, становясь все больше и больше.

Я втыкал кинжал, подтягивался на нем, втыкал снова… И так до бесконечности, каждый раз теряя сознание. Я стремился туда, хотя и знал, что свет из мрака приведет меня к смерти. Но так и не смог его достичь.

На этот раз темнота была бесконечной.

Вечной.

Все тело горело огнем. Голова и руки были тяжелыми, а ноги слишком легкими. Я мерно раскачивался, и каждый раз меня словно переворачивало через голову.

Я слышал, как кто-то с печалью, то и дело прерываясь, читает отпущение грехов, уповая на милосердие Его и заступничество.

Я с трудом поднял тяжелые каменные веки. Мир за время моего отсутствия в нем сильно изменился. Земля теперь была наверху, а небо где-то внизу. Их кто-то перепутал местами.

Прямо у меня перед глазами проплывала еще кое-где покрытая грязным мартовским снегом дорога, на которую капала стекающая с моих пальцев кровь. Этой красной штуки во мне было удивительно много, и она никак не желала кончаться, отчего я, похоже, все еще пребывал в худшем из миров, а не пил нектары, выслушивая ангельские пения в райском саду.

Пришлось подключить к работе тяжелую голову, чтобы понять, почему все вверх тормашками. Меня несли, перекинув через плечо, словно добытую на охоте лань. Уголком глаза я видел краешек рваного солдатского мундира времен князя Георга и отполированную рукоятку серпа.

Пугало было крайне любезно, что решило доволочь меня до погоста.

— Проповедник, — тихо позвал я, но он, слишком занятый молитвой, услышал меня лишь с четвертого раза.

— Святые заступники! Людвиг, держись. Мы отнесем тебя к лекарю, и ты поправишься.

«Какого же дьявола ты тогда читаешь по мне поминальную службу?» — хотел спросить я у него, но сил на это уже не осталось.

— Пугало тебя удачно нашло, ты выбрался довольно далеко от замка и фигуры, — продолжал тот. — Кто тебя так? Просто удивительно, что ты еще жив.

— Стражи… — просипел я. — Ты привел кого-нибудь? Они пришли?

— Тебе нельзя сейчас говорить. Представляешь, какое чудо, что мы смогли тебя отыскать…

Он болтал еще что-то, тараторя, глотая слова, а я закрыл глаза, чувствуя, как болью в ране отдается каждый шаг Пугала.

Боль давала мне понять, что я все еще жив, но стекающая с пальцев кровь предупреждала, что моя удача тает с каждой красной каплей, упавшей на землю. Мне хотелось спросить, что же их так задержало, узнать, где Братство, и выбрался ли Карл, но я мог лишь думать об этом, пока не впал в забытье.

Последней моей осознанной мыслью была уверенность, что Пугало, несмотря ни на что, донесет меня или до лекаря, или до могилы.

Куда именно выведет нас эта дорога, я не знал.

Москва

Июнь 2009 — январь 2010

Глоссарий

Альбаланд — крупное государство на северо-западе Центрального континента.

Королевство, ранее являвшееся материковой частью Ньюгорта, получило независимость после череды кровавых войн, последняя из которых завершилась победой Альбаланда в морском сражении в бухте Ожидания.

Известно сильным флотом, мореходами, путешественниками, первооткрывателями и тем, что оказывает полную поддержку стражам, которые организовали на его территории школу и свою штаб-квартиру.

Политика стражей достаточно сильно влияет на политику страны — четверо магистров Братства стражей входят в королевский совет. Процент от доходов Братства уходит в королевскую казну (аренда земель, право находиться на территории страны), что делает Альбаланд одним из самых богатых государств со стабильной экономикой.

Альта — иное существо. Умеет читать мысли и принимать человеческий облик. Практически уничтожены.

Ангжис — иное существо. Живут крупными кланами в Кайзервальде и его окрестностях. Лояльны к людям. В кланах ангжисов — матриархат, женщины являются правителями. Каждые восемь лет кланы устраивают большие сражения. Победивший клан получает право быть главенствующим на следующий «правящий цикл».

Ангжисы — отличные воины и охранники. Охотно служат людям.