А. Котенко - Странник удачи

Но Кани сейчас интересовали вовсе не политические интриги. Когда я увидела то, к чему централка подтащила меня, то чуть не обомлела. Как я могла пропустить это шикарное белое платье, поблескивающее серебром! Узкое, длинное, с изящным разрезом до середины бедра и мягкой драпировкой на груди! В таких нарядах не ходила ни одна принцесса в государствах Инселерда. То было исключительно сшитое для Централи платье.

– Думаю, твой размер! Самое дорогое, но и самое лучшее!

Она вытащила из-за вешалки открытую коробку с маленькими серебристыми туфельками. На мгновенье я подумала, что кто-то неведомый специально привез в этот магазин и королевский наряд, и туфли именно на меня (ведь ножка у меня была далеко не такая большая, как у моих подружек).

– Ну, что ты мешкаешься, померяй! Уверена, тебе понравится! - хлопнула меня по плечу Кани и, как она потом сказала, отправилась в отдел с украшениями подбирать мне бусы, кольца и тиару.

Большим снежным комом возвращалась моя прежняя жизнь. Рэтти помогла мне снять платье с вешалки и донесла коробку с туфлями до примерочной.

А когда я, облаченная во все предложенное, вышла из-за ширмы, то поняла, что на меня зачарованно смотрит с два десятка восторженных женских глаз. Несомненно, в первых рядах этой толпы стояли мои подруги, Рэтти и Кани, а за ними - случайные прохожие и девушки, работавшие в магазине.

– Принцесса, - по толпе прошелся шепоток.

Я покраснела и потупила взгляд. Да, я сделала над собой усилие и вышла на высоких каблуках из-за ширмы. Но за два с лишним месяца странствий я отвыкла от такой одежды и чувствовала себя не совсем комфортно. 'Лика, привыкай обратно', - твердил мне внутренний голос, и он прав.

– Выберите украшения, госпожа, - склонив передо мной голову, стояла невысокая девушка, работница магазина.

У нее в руках была большая черная коробка, куда кто-то накидал целую кучу красивейших диадем, брошей, колье… С этой коробкой я и отправилась к зеркалу.

– А где наши мужчины? - поглядывая на спутниц из-под накрашенных зелеными тенями век, спросила я.

Обе девушки таяли от одного взгляда на меня и ничего членораздельного не говорили.

– Да вот они мы, - Сорро вышел вперед Кани и Рэтти, которые до сих пор пребывали в шоке.

Перед ним проскользнул Сунна, которого я с трудом узнала. Сейчас шамсмаденский паренек больше походил на центральского жителя: в черном костюме, белоснежной рубашке и с голубым бантом на шее. Он даже расчесал свой лохматый черный хвост и прихватил его коричневой костяной заколкой. Посмотришь на него и не скажешь, что он принц Джанубтераб, скорее местный преуспевающий молодой человек.

Зато разбойник от своего образа не отступился и выбрал себе обтягивающую черную рубашку и сменил изрезанные и перештопанные штаны на такие же точно, только без дырок. О неизменной красной бандане на голове и говорить не стоило: если бы Сорро вместо нее повязал на голову косынку другого цвета или появился бы без привычного головного убора, я бы подумала, что с ним творится неладное.

– А я еще сапоги себе поменял! - гордился разбойник, словно барышня, вертясь у зеркала и рассматривая черные шнурованные ботинки на высокой подошве. - Мне сказали, что там болты, и если ими пнуть кого-нибудь - мало не покажется.

Каждый выбирает одежду по себе, бесспорно.

– Я бы на твоем месте еще короткий плащ купила, - заметила Кани, подавая Сорро куртку молочного цвета.

Обновка пришлась ему, к счастью по душе, поэтому нам не пришлось доле задерживаться в упер-маркете. Денег на презентованной мне карточке, конечно, хватило. И вскоре мы шли по улицам, ничем не отличаясь от горожан.

Хотя, да, посох в руках Рэтти и фламмер, что нес за спиной Сорро, привлекали к нам не один любопытный взгляд, но не могли мы оставить артефакты без присмотра. В сапогах на низком каблуке я чувствовала себя куда комфортнее, чем в королевских туфельках, но официальный прием требует жертв - это я знала с самого детства. Тогда фрейлины туго затягивали на спине корсеты, давали маленькие узкие туфли. В этой неудобной одежде приходилось проводить достаточно много времени. Это у мужчин одежда для приемов от повседневной почти не отличается: вон, нарядили Сорро в этот, как там его, пиджак, и не скажешь, что разбойник. Да, на лице у него написано все о его происхождении, такую физиономию никогда не скорчит настоящий королевский телохранитель. Надо будет намекнуть, чтоб бандану он на шею вместо галстука повязал, потому что с покрытой головой к королям на приемы ходить не должно.

– Сорро, - обратилась я к нему, - а не мог бы ты вернуться в гостиницу и забрать букетик, чтобы не идти к уважаемому Буиссону с пустыми руками.

Но воплотить свою задумку в жизнь я не успела. К нам, отчаянно маша руками и называя нас не самыми лестными именами, бежал Джонс. Разве можно скрываться от телохранителя почтенного президента? А почему бы и нет.

Правда, запыхавшийся от пробежки пожилой человек, оглядев меня с ног до головы, заметил, что такая женщина любого сведет с ума и заставит простить все оплошности. Мне льстили его комплименты. Но…

– Не будете ли вы любезны, господин Джонс, прежде чем доставить меня к Его величеству, принести из номера его букет. Очень, знаете ли, надо.

– Да-да, конечно, - он поклонился мне и тут же убежал обратно в гостиницу.

Хороший шанс, чтобы уйти от него еще раз, но я понимала, к президенту нам без него не попасть.

Алая ковровая дорожка простилалась от места, где Джонс остановил длинную черную самобеглую карету у самых ворот. Как пояснила Кани, в Централи для перевозки не использовали лошадей. Вдоль нее толпились разные люди, некоторые из них держали в руках странные предметы, кои я никогда в жизни не видела. Когда я, идя под руку с Сорро, оглядывалась на них, мои глаза ослепляли яркие вспышки. То ли эти люди были призваны ослепить меня, то ли у них была другая миссия, - мне не доложили. И только Кани вечно фыркала:

– Любопытные уроды!

Она имела в виду этих людей, что пришли сюда, как я понимаю, поглазеть на чужеземную принцессу, да и только. У нас в Нордстерне не было принято так бродить у дворцовых ворот. Дело в том, что на моего прадеда, решившего общаться с беднотой на равных, однажды бросился с кинжалом какой-то безумный простолюдин. После этого порядки во дворце ужесточились. Стража гоняла всяких проходимцев, жаждущих попасть на прием вне установленных коронных дней. Тогда король принимал всех, независимо от их происхождения.

Так вот, люди у белоснежного президентского дворца очень сильно отличались от северян. Они толпой стояли у самых ворот, невзирая на предупреждения двух невысоких юношей в красных камзолах, которые, надрывая голос, просили толпу разойтись.