Александр Абердин - Кир Торсен против Черного Мага

Девушка на мгновение запнулась и Кир, воспользовавшись этим, быстро сказал тихим голосом:

— Элечка, любимая, Анна-Лиза не придет сегодня в павильон. Эту ночь она полностью дарит нам. Это ведь наша первая брачная ночь и тебе её нельзя делить ни с кем. Даже с Анной-Лизой.

От его слов Эльза вздрогнула и напряглась. Придвинувшись к ней ближе, он так же тихо спросил её:

— Ты боишься, моя любовь. Ты боишься этого?

Девушка с тихим стоном упала в его объятья и прошептала дрожащим от волнения голосом:

— Кир, миленький, я боюсь не этого, а того, что я тоже буду кричать, как леди Изольда.

— Элечка, любимая, но ведь Изольда кричала не от того, что ей было больно, а от удовольствия. — Прошептал Кирилл нежно сжимая свою невесту в объятьях.

Та, целуя его, ответила:

— Я знаю, милый. Я видела всё. Это было так красиво и ты был с ней таким нежным, но вдруг и я у тебя точно такая же страстная? Ведь я едва сдержалась, чтобы не закричать даже тогда, когда меня целовала Анна-Лиза.

Он не стал отвечать ей, а просто поцеловал так, как никого ещё до этого в жизни не целовал ни одну девушку. И именно этот поцелуй соединил их куда крепче и неразрывнее, чем любые свадебные обряды и золотые кольца. Кирилл не давал ей никаких обещаний и не произносил вслух никаких клятв, но в маленьком сердечке Эльзы, трепетавшем, словно листок на ветру, сразу же родилась уверенность, что это навсегда.

Анна-Лиза разбудила их только в полдень, да, и то лишь потому, что ей надоело скучать в одиночестве в спальной охотничьего дома. Впрочем, она тут же пожалела об этом — новобрачные зевали так, что её невольно охватило беспокойство, а не вывихнут ли они себе челюсти. Однако, от завтрака они не отказались, но и после него смотрели на неё с такой мольбой во взгляде, что она, перестелив постель, разрешила им снова забраться под одеяло и, подумав немного, тоже забралась на кровать и легла между ними. Минут пять она молчала, а потом, глядя в потолок, негромко произнесла:

— Признаться честно, голубки мои милые, я сегодня тоже не выспалась. — Погладив Эльзу по плечу, она добавила — Вот, малышка, видишь как все получилось, а ты ещё насмехалась над Изольдой, называла её бешеной тигрицей. Тебя саму, наверное, было слышно даже в Барилоне, моя девочка.

Чуть не плача от досады, Эльза воскликнула:

— А что я могла с собой поделать, Анна-Лиза, если мне было так хорошо с Киром?

Кирилл предпочел не встревать в этот разговор и зарылся под подушку ещё глубже, стараясь не прислушиваться к разговору своих возлюбленных. Сон тотчас покинул Эльзу и она принялась делиться с Анной-Лизой своими впечатлениями о первой брачной ночи, причем делала это с такой потрясающей откровенностью и рассказывала об этом столь подробно, что уже и Кириллу мигом стало не до сна. Его старшенькая тоже была хороша и принялась задавать девушке такие откровенные вопросы, что у него тотчас покраснели не только уши, но и пятки. Две эти очаровательные нимфоманки, похоже, даже понятия не имели о том, что такое стыдливость.

Минувшей ночью он был так нежен и так ласков с Эльзой, прилагая все мыслимые и немыслимые усилия к тому, чтобы не испортить её первого впечатления от секса, что довел девушку до такого состояния, когда она сама сделала то, с чем он не спешил. Это доставило ей огромное наслаждение и, не взирая на некоторые неудобства, Эльза стала отдаваться ему с такой страстью и проявила такую требовательность к нему, что он поразился. Это юное, эфирное создание хотело от него всего сразу и помногу. Противостоять её желаниям он не мог и потому вместо того, чтобы нежными ласками проложить своему ангелу путь к наслаждению, Кириллу пришлось утолять страсть этой хрупкой на вид, но сильной и гибкой, неутомимой и жаждущей любви юной вакханки.

Вот уж в чём он не сомневался ни минуты, так это в том, что причиной этому был он сам и все его любовные проказы в Северной башне, ну, и ещё то, что все его подружки, похоже, рассказали этому милому, юному созданию с васильковыми глазами всё о том, чем щедро одарил их Кир. А иначе с чего это Эльзе вздумалось требовать от него того же, чем он поразил воображение Гретхен и Фелиции, Изольды и Мари, Мириам и Софи. Да, и Анна-Лиза добавила изрядную долю огня в этот очаровательный маленький вулканчик с пепельными кудряшками и фарфоровым личиком. Уж на что Фелиция была страстной девушкой, Эльза оставила её далеко позади.

Забыв о сне, девушка тотчас выложила своей подруге обо всех своих открытиях, а их было немало. Едва переступив порог храма любви, она тут же потребовала от своего мужа, чтобы он немедленно посвятил её во все тайны этого прелюбопытнейшего занятия взрослых. То, с каким восторгом его Анна-Лиза реагировала на этот рассказ и как она восхищалась талантами Эльзы подсказало Киру, что он обрел сразу двух страстных жен-любовниц, которые и друг к другу относились так же, как и к нему, а попросту были влюблены одна в другую, что сулило ему тройственный любовный союз и было настоящим подарком судьбы.

Вволю наговорившись о сексе, обе красавицы принялись читать рунные письмена на его спине и, вскоре, бесцеремонно перевернули его, словно страницу книги, оставив голову своего мужа под подушкой. Под изображением тигра на нём было написано такое, что у него даже мурашки побежали по телу и это в свою очередь привело двух новоявленных Мессалин, одну совсем молоденькую, а другую чуть постарше в такое возбуждение, что они, имея перед собой бесчувственное тело мужа, принялись удовлетворять вспыхнувшую в них страсть самостоятельно, расположившись прямо на широкой груди Кира. Правда, они совсем не учли того, что он пребывал в сладкой полудреме, а отнюдь не в непробудном магическом сне.

Приподняв подушку над головой, он несколько минут наблюдал за тем, как, изогнувшись арифметическим образом две любовницы, издавая страстные звуки, ласкают друг друга. Его терпения, разумеется, хватило ненадолго и, осторожно выскользнув из-под них, Кир стал умело помогать Эльзе, взявшейся восполнить пробел сегодняшней ночи в жизни Анны-Лизы. Тело женщины медленно распрямилось и она отдалась в руки двух своих возлюбленных, жадно впитывая их нежные ласки и страстные поцелуи. Она то и дело громко стонала и на её глазах выступили слезы счастья.

И Кир, и Эльза ставили перед собой только одну цель, показать Анне-Лизе, как сильно они её любят, как боготворят её роскошное, удивительно красивое тело и как тонко они чувствуют и даже предугадывают все её самые сокровенные желания. Она была переполнена счастьем и наслаждением так, что порой исторгала громкие, иступленные крики. Когда же Кир поднял на руки их обоих и вместе с ними забрался в ванну, она крепко прижала Эльзу к своей пылающей от поцелуев девушки груди и разрыдалась, не в силах вынести такого наслаждения, но это вовсе не испугало её юную любовницу, так как теперь-то она хорошо знала, что слёзы не всегда являются символом беды и несчастья.