Сергей Афанасьев - Кадавр

— Ваше Преосвященство, — донеслось до Игоря и дверь наглухо закрылась.

— Что? Что случилось? — спросил Игорь, поглаживая девушку. Но она только мотала головой.

Наконец Игорь с трудом усадил Эйджер на стул. Сел рядом. Она тут же снова уткнулась ему в грудь.

— Тебя обидели? — осторожно спросил он.

Она отрицательно покачала головой.

— Напугали чем-то?

Она кивнула.

— Кто? — тут же спросил он.

Она снова кивнула. Теперь уже — в сторону двери.

— Чем?

До сих пор сдерживаемые всхлипы снова усилились.

Они тихо сидели в приемной, не обращая никакого внимания на монахов. Она уже давно не плакала. Слезы ее высохли. Лицо приняло спокойное, даже какое-то отрешенное, выражение.

— Игорь, — нарушила она тишину. — Вы простите, что я вас заманила сюда, втянула во всю эту историю.

— Вы тут совершенно не причем, — пожал он ее руку.

Она пожала в ответ.

— Я рада, — тихо прошептала Эйджер.

— Чему? — переспросил он.

— Всему, что случилось, — ответила она, вдруг поворачиваясь и глядя ему в глаза. — Ведь мы могли вообще не встретиться. А так, вы будете знать, что была я. И я буду знать, что есть вы — самый дорогой и близкий мне человек. И надо благодарить судьбу за то, что кому-то что-то потребовалось именно здесь и именно в это время, и они создали меня — такую, какая я есть, и послали к вам. И мы встретились… Страшно подумать, что всего этого могло бы и не произойти. Меня могли не создать вообще, или создать в какое-нибудь другое время, для чего-нибудь другого.

Игорь сидел напротив Епископа. Но только на полметра ниже. Помня наставления, он упорно смотрел себе под ноги. Куда смотрел Епископ и вообще — как он выглядел — Игорь не знал.

— Я слышал — ты обладаешь утерянными знаниями? — ледяным голосом спросил Епископ.

Игорь промолчал, только пожав плечами. Эти слова ничего ему не говорили. К Епископу тихо подошел монах — судя по проскользнувшим в поле зрения Игоря ногам. Явно что-то прошептал на ухо. И так же бесшумно удалился.

— Зачем тебе Идол? — снова спросил Епископ, не дождавшись ответа.

— Не дать умереть любимому человеку, — глухо ответил Игорь, решив говорить правду — никакого секрета он в этом не видел.

— Цекубе? — вкрадчиво переспросил Епископ. — Но разве это может считаться настоящей целью?

— Ну а ваша? — усмехаясь, переспросил Игорь, с трудом удержавшись, чтобы не взглянуть на своего собеседника.

— Святое дело — борьба с тьмой, — мягко ответил Епископ. — Так в мире заведено, что у сил тьмы всегда есть противоположность. Задача нашего ордена — очистка замка. Так что пока мы существуем, всякая нечисть не сможет спать спокойно. Согласись, это все-таки по-настоящему великая цель.

Игорь снова пожал плечами.

— Ну а мы-то зачем вам оказались нужны? — на всякий случай спросил Игорь, в общем-то еще в лифте догадавшись об этом.

— Не вы все, — тихо ответил Епископ. — А ты один.

Игорь резко вскинул голову, но в последний момент успел закрыть глаза, разглядев только сутану.

— Ты найдешь нам Идола, — продолжил Епископ. — И наша многовековая миссия, наконец, полностью осуществиться.

— А если не найду? — поинтересовался Игорь.

— Рано или поздно найдешь, — заверил его Епископ. — Недаром вокруг тебя завертелась такая каша. Сам Черный Герцог, Князь Тьмы, Проклятый Кадавр заманил тебя к нам. А он просто так ничего не делает.

— Откуда вам это известно? — насторожился Игорь, не зная — верить этому или нет.

— От королевского мага, — ответил Епископ, тоже, наверное, решив ничего не утаивать.

Пораженный услышанным, Игорь промолчал, лихорадочно обдумывая это известие. Если это правда, то в их компании должен быть человек Кадавра. Кто же это? Кого я встретил первым? Неужели Кеша? — испугался он. Но вроде я сам его позвал.

— И не спеши отказываться, — между тем монотонно продолжал Епископ. — Мы, конечно, можем тебя обратить в нашу веру. Но эта процедура убивает в человеке живость ума. А нам бы этого не хотелось. По крайней мере, на данном этапе.

Игорь молчал. Кеша? Эйджер? — думал он. Или Охотница? Из которой сделали цекубу, и она теперь прикидывается жертвой?

— Наше желание к Идолу уже отработано столетиями, — размеренно бубнил Епископ, вкрадчивым добрым голосом. — Дьявол среди нас — изыди.

Игорь непроизвольно покривился, продолжая свои невеселые размышления. А может быть — Рыцарь? Эльфийки? Домовой? Магистр в конце-концов? Хотя он у нас — последний, кто появился.

Однако жест Игоря явно не ускользнул от Епископа.

— Вы, конечно, понимаете, что дьявол — это не какая-то конкретная личность, существо, — сказал он. — А все то зло, и его олицетворение, которое живет и процветает в мире.

— Но ведь это понятие абстрактное, — сухо парировал Игорь. — Часто так бывает, что для одних — зло, для других — вполне нормальное явление.

— Не скажите, — явно покачал головой Епископ. — Зло всегда конкретно и абсолютно. И воровство среди самих воров считается преступлением.

— А как же все остальные? — поинтересовался Игорь.

— Кто? — переспросил Епископ.

— Ну, домовые, гномы, эльфы… — уточнил Игорь.

— Согласитесь, это же уродцы человечества, — ласково ответил Епископ.

Игорь только пожал плечами. Другие мысли, чем этот бессмысленный спор, гораздо больше волновали его, и Игорь отвечал чисто механически, зачем-то поддерживая эту странную беседу.

По идее, думал он, человек Кадавра должен оберегать меня от опасностей. И больше всего на эту роль подходит Охотница. Она появилась почти сразу. Стреляла в Кадавра? Для отвода глаз. Вполне логично. Хотя я бы на его месте не стал бы рисковать и приставил своего человека в первый же день — ведь ночью со мной могло случиться какое-нибудь несчастье. Кеша?…

— А что тогда есть добро в вашем понятии? — спросил Епископом.

— Ну-у-у, — усмехнулся Игорь, отвлекаясь от своих мыслей. — Это вопрос чисто философский. Понятия добра и зла возникли и формировались, как я думаю, когда человек еще не умел разговаривать, миллион лет назад. И эти понятия в те времена были на уровне чувств и ощущений. А теперь вы хотите, чтобы я обернул их в слова, дал им определение. Согласитесь, то, что сформировалось, когда еще не было языка, невозможно сформулировать словами.

— Даже так? — в голосе Епископа послышалась усмешка. — Ну, хорошо, приведу другой пример. Согласитесь, что жители одного дома вправе выбирать себе соседей по дому. И если кто-то дебоширит, или еще что-то, то они вправе выселить его. Так и жители всей Земли вправе выселить всех своих дебоширов…