Джейн Рейб - Падение

– Сколько в шахтах? – Он произнес эти слова на людоедском языке, но они были достаточно простыми, чтобы Дамон смог понять, о чем говорит Мэлдред. – Сколько? – Раб не отвечал. – Хозяева, – пояснил силач. – Ваши хозяева. Сколько их в шахтах?

Раб что-то пробормотал, но так тихо, что Грозный Волк за шумом битвы ничего не услышал.

– Десять потомков там, – объяснил силач другу на общем языке, указывая на меньшую шахту. – И еще дюжина, и несколько драконидов – в большой. – Он кивнул на глубокую яму. – Мы с Фионой возьмем большую шахту на себя.

Дамон нахмурился. Со своим магическим мечом он бы справился с любыми потомками и драконидами, да и с любой другой мерзостью, которая могла обнаружиться в шахтах, лучше, чем кто бы то ни было другой. Какое-то мгновение в нем боролись два противоречивых желания – взять на себя выполнение более трудной задачи или же пойти туда, где безопаснее. Перевесило второе.

– Хорошо, – ответил Грозный Волк. – Тогда мы с Ригом возьмем на себя малую шахту.

Мэлдред кивнул.

Мореход, расталкивая наемников-людоедов, минуя застывших, словно пораженных столбняком рабов и корзины с рудой, пробивался к Фионе, которая только что уложила еще одного монстра. В одной руке у него бы длинный меч, в другой – сразу три кинжала.

– Леди-рыцарь! – крикнул Мэлдред, выбегая ему наперерез. – Мне нужна твоя помощь!

Девушка обернулась и, увидев силача, поспешила к нему, не замечая Рига или не обращая на него внимания. Мореход с отвращением посмотрел, как она мчится на зов Мэлдреда, и хотел было последовать за ней, но тут увидел, что из меньшей шахты появились еще две темные фигуры – потомок и третий монстр. Он тряхнул головой и побежал к ним – только суглинок взметнулся из-под ног.

Размахнувшись, Риг метнул три кинжала, и все они нашли свою цель, погрузившись по рукояти в грудь монстра и превратив его в облако кислоты. Но на него уже наступал потомок.

Соламнийка не слышала ни звуков сражения, ни воинственных криков людоедов-наемников – для нее существовал только голос Мэлдреда. Силач объяснил, подкрепляя слова жестами и не отводя глаз от лица девушки:

– Леди-рыцарь, мы с тобой рискнем пойти в большую шахту.

Пока он излагал свой план, из отверстия появился еще один потомок, но Дамон снес его рогатую голову прежде, чем тот сумел вылезти полностью.

– Там, внизу, много людоедов и людей, – закончил силач свой монолог. – Мы должны перебить потомков и освободить рудокопов. Дамон и Риг пойдут в другую шахту, а наемники останутся здесь, чтобы прикончить любых тварей, которых минуют наши с тобой мечи.

Соламнийка кивнула, глядя ему в глаза.

– Все будет как ты хочешь, – сказала она.

– Где твой боевой дух, дорогая? Ты слишком легко соглашаешься с моими словами, – заметил Мэлдред, впервые жалея о том, что снова навел на девушку чары.

Он взял соламнийку за руку и повел ее к отверстию в земле. Скоро они уже спускались по веревкам.

Дамон бежал к шахте, уходящей вглубь холма, размахивая на ходу мечом, чтобы привлечь внимание Рига. Мореход только что расправился с потомком, и его кожа была покрыта волдырями в тех местах, где на нее попала кислота, а от рубахи, разодранной когтями твари, остались одни лохмотья, но плечи Мер-Крела были расправлены, а в глазах – ни следа усталости. Он оглянулся, увидел, что девушка и Мэлдред спускаются в шахту, и закричал:

– Фиона! Не ходи туда!

Он сделал было движение, чтобы присоединиться к ним, но Грозный Волк покачал головой и указал на темный провал за спиной Рига:

– Там десять потомков. А может, даже больше. Мы должны перебить их.

Риг на мгновение замешкался, но снова тряхнул головой и последовал за Дамоном, отгоняя печальные мысли в самый дальний уголок сознания. «Мы с Фионой уйдем отсюда вместе, – сказал он себе. – Скоро весь этот кошмар забудется, как дурной сон. И мы никогда больше не увидим Дамона Грозного Волка. Никогда».

Меньшая шахта сплошь состояла из узких тоннелей шести футов высотой. Ее явно пробили рабы-люди и гномы по ходу толстой серебряной жилы. Риг и Дамон шли по извилистым проходам, ориентируясь на свет факелов, щелканье кнутов и рычание.

По дороге они наткнулись на двух потомков, которые были очень удивлены – толща земли поглощала все звуки, и твари понятия не имели, что творится наверху. Одного Дамон зарубил прежде, чем тот успел что-либо предпринять, причем сделал это с закрытыми глазами, спасая их от кислоты. Развернувшись к другому потомку, Грозный Волк пронзил мечом его грудь, но не успел выдернуть клинок и отвернуться, как тот превратился в облако кислоты. Но яд осел на пол тоннеля, не причинив бывшему рыцарю никакого вреда.

– Значит, действительно кислота потомков не может обжечь меня, – пробормотал Дамон. – Благодарю тебя, – сказал он, глядя на Убийцу Червей. – Но вот когти этих тварей… – И он вытер полоску крови, бегущую из царапины на груди.

Риг даже не оглянулся, чтобы посмотреть, как у Грозного Волка обстоят дела.

– Я не желаю здесь находиться, – шипел он на ходу, однако не мог не признаться себе, что освобождение людей-рабов не самая плохая идея.

Выйдя из тоннеля в штольню, мореход закричал людям и гномам, чтобы они бросали свои кирки, и принялся разрывать цепи, которые от болотной сырости сильно проржавели. Напрягая мускулы, он рвал звено за звеном, отмахиваясь от слов благодарности.

– Если бы со мной была моя алебарда, – бормотал Риг, – я бы справился гораздо быстрее. Металл она рассекает, как пергамент.

Десятки рук прикасались к нему, спеша выразить благодарность, но мореход продолжал целеустремленно рвать цепи, приговаривая:

– Шрентак. Я должен был сейчас делать то же самое в Шрентаке.

Когда все рабы были освобождены, Риг велел им подниматься на поверхность, а сам вместе с подоспевшим Дамоном направился в другой коридор.

Не успели они пройти и нескольких шагов, как из темноты навстречу им тускло блеснули желтые глаза.

В большой шахте Мэлдред и Фиона были заняты тем, что освобождали людоедов. Один из них совершенно ослаб от голода и побоев, поэтому не мог идти. Мэлдред быстро заколол его, что-то тихо приговаривая на людоедском языке, и закрыл глаза мертвого раба.

– Рабство – достаточно веская причина для тебя, леди-рыцарь, чтобы спускаться сюда? Даже несмотря на то, что они людоеды? – спросил он и нахмурился, видя, какое равнодушное у Фионы лицо. «Что если мое последнее заклинание было слишком сильным и окончательно подавило ее?» – подумал силач и продолжал: – Неужели я погасил огонь, бушевавший в твоей крови, леди-рыцарь? Что ж, позже мне придется потрудиться, чтобы вернуть тебе хотя бы часть его.